Мне никто не ответил. Даже Кир. Зато он отдал приказ стражам:

— Обыскать спальню. Если потребуется, переверните здесь все верх дном.

— Не смей! — Топнула я ногой и честно предупредила: — Не прощу. Отомщу.

Стражи вздрогнули, и даже Кир замялся. Он уже знал, что со мной лучше не связываться. Смена меню и уборка покажутся ему мелочью.

Но колебался Кир недолго. Вскоре он кивнул стражам — мол, приступайте. Тем ничего не осталось, как выполнить приказ князя.

Я стиснула зубы. Кир хочет разборок? Он их получит! Пока не знаю как, но я заставлю его пожалеть.

Обыск было не остановить. Буду воспринимать, как стихийное бедствие — пережду.

Стражи мигом рассредоточились по комнате. Они были повсюду — снимали с кровати белье и резали матрас; вытаскивали ящики и вытряхивали их содержимое на пол; проверяли одежду в гардеробной. Не удивлюсь, если пол вскроют. Старатели так одержимо золото не искали во времена лихорадки, как стражи что-то одно им ведомое в моей комнате.

Кир лично контролировал каждое их действие. Буквально заглядывал через плечо. И вид у него при этом был такой… зверский. А еще он периодически бросал на меня взгляды, от которых кровь в венах стыла.

Я не решилась подойти к нему и спросить, по какому праву стражи разрушают мою спальню. Бывают моменты, когда Кира лучше не трогать. Этот — один из них.

Сейчас в Кире слишком много кортизола — гормона стресса. Он уничтожил все те крохи гормонов радости, что мне удалось в нем взрастить. Теперь все придется начинать заново.

Вместо Кира я подошла к Аббасу и жрецу. Они стояли в сторонке, не принимая участия в обыске, но наверняка были в курсе, что происходит. Они тут главные затейники. Вот с ними и пообщаюсь.

Бочком-бочком я продвинулась к парочке престарелых интриганов и встала рядом. Как только я оказалась поблизости, Аббас сам заговорил, даже спрашивать не пришлось.

— Князь ищет свидетельства вашей неверности, — сообщил Аббас шепотом.

— Чего-чего? — Не сразу поняла я.

Какая-такая еще неверность? Да с кем мне здесь изменять… Подумала и тут же мысленно простонала — Карл и его новый образ. Вот кто не дает Киру покоя. Он уже и с обрыва меня сбросил, и в куст уронил, а все ему мало. Теперь ищет моего фаворита. А я-то надеялась, мы это проехали.

— Это все Тиридат-змея, — разоткровенничался жрец. — Наговорила князю гадостей о вас. Никогда ей пыль не буду вытирать.

Из его уст это прозвучало, как проклятие. Я аж порадовалась, что жрец на моей стороне, а не то поросла бы пылью.

Что бы там конкретно Тиридат не наплела Киру, это подействовало. Вон как старается. Скоро от моей спальни останутся рожки да ножки.

Из комнаты стражи перешли в сад. Еще немного — и возьмутся за лопаты. Кир же не думает, что я прикопала возлюбленного под кустом? А когда становится скучно, откапываю. Это уже не романтика, а какая-то некромантия… Брр.

Я не опасалась, что стражи что-то найдут. Мне кроме Карла скрывать нечего, а он надежно спрятался в моих волосах. Разве что Тиридат подбросила что-нибудь. С нее станется.

Поиски шли быстро, но, к счастью для меня, безрезультатно. Компромата не нашли. Зато отыскали кое-что другое — ключ от погреба. Один из стражей вытащил его из-под матраса, куда я его запрятала, и передал Киру.

— А говорила, что потеряла, — обратился Кир ко мне. — О чем еще ты врешь мне, Ясмина?

— Все, что я делаю, тебе на благо. Это часть избавления от проклятия, — заверила я.

— Включая ту встречу на мосту? — Поддел Кир.

Вместо того чтобы обрадоваться отсутствую доказательств моей неверности, Кир становился все мрачнее. В конце концов, он не выдержал и направился ко мне.

— Где они? — Спросил Кир, приблизившись опасно близко.

— Кто? — Искренне не поняла я. Откуда мне знать, что он там ищет? Может, под «они» он подозревает толпу моих кавалеров.

— Письма от твоего ухажера, его подарки, — просветил меня Кир. — Или он тебе не пишет, а сам приходит?

— Да с чего ты взял, что ко мне кто-то ходит? — Всплеснула я руками.

Ситуация начала утомлять. Я все сильнее злилась, а я, когда в гневе, за себя не отвечаю.

Кир щелкнул пальцами, и страж вызвал из коридора парнишку в переднике поваренка. На вид ему было лет четырнадцать. Он склонил кучерявую голову к полу и ковырял носком пол. Бедняга явно был не рад такому вниманию со стороны князя.

— Перечисли, что третьего дня ела на ужин госпожа, — потребовал от поваренка Кир.

Мальчишка, всхлипывая, ответил:

— Мы принесли в покои госпожи молочного поросенка, глубокое блюдо с печеным бататом, широкое блюдо фруктов, всяческие закуски, две буханки хлеба, тарелку сладостей и кувшин ароматного чая.

— Когда ужин закончился, что вы унесли из покоев госпожи? — Уточнил Кир.

— Пустые блюда, мой князь, — прошептал поваренок.

Мальчишка говорил, а я бледнела. Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу. Кто бы подумал, что я проколюсь на еде. А я говорила Карлу, что нельзя столько есть! Это обязательно кто-нибудь заметит. И вот, пожалуйста, самой внимательной оказалась Тиридат.

Едва поваренок замолчал, Кир повернулся ко мне.

— Не хочешь объяснить, кто это все съел? — С издевкой поинтересовался он.

— У меня хороший аппетит, — ответила я. — Особенно во второй ипостаси. На Дар, знаешь ли, уходит много энергии. Надо как-то ее восстанавливать.

— За идиота меня держишь?! — Взревел Кир. — А сама принимаешь мужчин в личных покоях. Я точно знаю, что к тебе приходит возлюбленный.

Я только глаза закатила. Когда мужчина ревнует, первой его покидает логика.

— Тебя послушать, так он приходит, чтобы поесть, — Фыркнула я. — Это даже звучит нелепо. Если бы меня посещал другой, мы бы нашли занятие поинтереснее, чем ужин, — последнее я добавила исключительно из мести. А нечего переворачивать покои вверх дном и кричать на меня!

Кир побагровел. Я всерьез испугалась, как бы его инфаркт не хватил. Нельзя так нервничать.

— Ох, как вещи разбросали. Схожу, приберусь, — пробормотал жрец и поспешил под благовидным предлогом отойти от нас подальше.

Советник тоже поспешил за ним. В углу осталась только я и злющий Кир. Карл и тот потихоньку переполз по моей спине на комод, где притаился за вазой. Вот так всегда, если меня будут убивать, на спасение рассчитывать не приходится. Все мужики попрятались в кусты, и единорог вместе с ними.

Кир уперся кулаками в стену по обе стороны от моего лица и наклонился ближе, заслонив меня ото всех в комнате. Его челюсти были плотно сжаты, брови сведены вместе. Прямо грозный бог войны. И я напротив — бедная овечка.