Аарон глубоко вздохнул. От воспоминаний так просто не отделаешься. Где-то в глубине его души прятался все тот же маленький дрожащий мальчик. Картины проплывали у него перед глазами. Они вызывали новые воспоминания. Аарону мерещились даже запахи прошлого. Но он больше не был евреем во Львове – теперь он в Росарио.

«Я, Аарон Церта, уважаемый фотограф».

Аарон добрался до зала и, пригнувшись, проскользнул дальше. Стойка скрывала его, из-за нее он мог лучше рассмотреть улицу. Но как ни старался Аарон, ничего не смог увидеть. На улице было слишком темно, да и лило как из ведра.

Снова раздался стук – резкий, решительный, настойчивый, требовательный.

Аарон замер и ненадолго задумался. А вдруг все же кому-то нужна его помощь? Кто мог желать ему зла в этом городе? Но все еще оставалась опасность, что кто-то пытается его ограбить. Его клиенты рассказывали о таких случаях, к тому же недавно Роберта Метцлера вызывали на осмотр трупа.

В который раз блеснула молния – ателье на мгновенье ярко озарилось. Когда снова воцарилась темнота, Аарон под прикрытием рекламного выносного стенда и скамьи для посетителей прокрался вдоль стены к двери. Он снова услышал стук, еще более настойчивый, чем раньше.

«Черт побери, – пронеслось в голове у Аарона, – я все-таки сделаю это. Я должен узнать, кто там».

Тяжело дыша от волнения, он осторожно выглянул на улицу. Теперь Аарон был достаточно близко, чтобы в потоках дождя разглядеть перед дверью ателье две фигуры. Когда улицу снова осветила молния, Аарон узнал Роберта Метцлера и Клариссу Крамер.

– Какого черта?.. – вырвалось у Аарона.

Он быстро отпер дверь. Полуночным посетителям было не до любезностей. Не говоря ни слова, они бросились внутрь. Роберту приходилось поддерживать Клариссу. Несмотря на слабый свет лампы, было видно, что она очень бледна.

– Заприте дверь, – зашипел Роберт. – Там сзади есть еще комнаты?

– Моя студия… Что… – начал Аарон, но закусил губу, запер дверь и подал гостям знак идти за ним.

Теперь Церта заметил, что и Роберт белый как снег. Кларисса сразу опустилась на диван. Девушка выглядела так, словно вот-вот разрыдается. С одежды обоих капала на пол вода. Аарон протянул полотенца, чтобы парочка могла хоть немного обсушиться. Потом он дал замерзшей Клариссе армейское одеяло. Он изучающе смотрел то на доктора, то на девушку.

– Что случилось? – прошептал он. – Что вы здесь делаете в такое время? Что произошло?

Беглецы были совсем близко. Зоркие глаза Рафаэля различили их среди густых деревьев. Но потом внезапно полил дождь, и те как сквозь землю провалились.

«Мы ее потеряли».

Карлос фыркнул. Что же им теперь делать? Им нельзя возвращаться к дону Хорхе ни с чем…

Его охватило неприятное предчувствие, от которого в горле тут же встал ком. По тому, как обстояло дело, братьям грозило стать бездомными и всю жизнь скрываться. Дело обстояло так, что им обоим грозила смерть. С сегодняшнего дня они могут только надеяться, что никогда не попадутся на глаза кому-нибудь из приспешников дона Хорхе. Возможно, он и не станет их искать: братья Видела были не так уж важны для него, но они никогда не смогут чувствовать себя в безопасности ни в одном уголке мира. Дон Хорхе ничего не забывал, а его люди находились повсюду.

Карлос сдержанно выругался, Рафаэль молчал. От его молчания у старшего брата еще больше портилось настроение. Карлос ненавидел это молчание и упреки младшего брата. Никто не знал, что в такие моменты происходило в душе Рафаэля. Карлос моргнул, чтобы стряхнуть капли дождя на ресницах, но все напрасно. Ливень не стихал, и даже под деревьями нельзя было от него укрыться.

– Что будем делать теперь? – спросил он.

Карлосу пришлось преодолеть себя, чтобы обратиться с таким вопросом к младшему брату. Тот продолжал молчать, словно старший брат не заслуживал ответа. «Он не любит неудач, – вдруг пришло в голову Карлосу, – а я допустил промашку». От этой мысли он разозлился еще больше.

– Твой план снова не сработал. – Карлос заметил в голосе Рафаэля первые нотки ярости.

Злость Рафаэля устрашала. Она очень медленно нарастает, но что будет потом… Карлос нахмурился, собираясь с силами для противодействия. Он был главным, он должен был так себя вести. Он был сильнее.

– Чем это сейчас поможет делу, Ангелито? Мы сидим оба по уши в дерьме, черт возьми. Так что думай, что говоришь, тунеядец!

Карлос был крепче Рафаэля, и многие годы этого хватало для запугивания. Теперь же он с досадой заметил, что младший брат уже выше ростом. Карлос никогда не обращал на это внимания, просто не замечал. Зачастую они целыми днями скакали на лошадях. Но тут он отметил, что Рафаэль перерос его почти на полголовы. Карлос постарался выглядеть выше, но напрасно.

Где те времена, когда Карлосу приходилось присматривать за маленьким милым мальчиком, пока родители с утра до ночи гнули спину на хозяина? Позже так же вкалывать пришлось и ему вместе с Рафаэлем. Однако вскоре Карлосу надоела такая жалкая жизнь.

Сначала он угнал несколько коров, потом были кражи со взломом. Никто не мог доказать, что это сделал Карлос. Он никого не калечил, просто брал что ему было нужно. Его родители, уважаемые люди, не понимали таких поступков и вскоре не захотели иметь с сыном ничего общего. Рафаэль пошел по его стопам. Младший брат всегда уважал старшего. Он тоже быстро понял, что необязательно гнуть спину всю свою жизнь на других людей.

Но это прошло и быльем поросло. Карлос смотрел в глаза Рафаэлю и понимал, что уже давно не авторитет для него. Чем старше они становились, тем сложнее им было вместе работать. Особенно это стало заметно в последние месяцы. Хотя Карлос и не хотел этого признавать, но братья Видела отдалялись друг от друга. Они стали конкурентами. Каждый хотел быть первым. При этом Рафаэль был умнее и не упускал ни единой возможности, чтобы показать Карлосу свое превосходство.

«Я должен что-то сделать. Если я дам слабину, он возьмет на себя ведущую роль окончательно. Поэтому нужно сейчас указать ему на его место. Я покажу ему, кто здесь сильнее, чтобы все стало как прежде, когда мы были еще мальчишками».

Карлос озадаченно заметил, что брат задумчиво улыбается и смотрит на него. Неужели Рафаэль видит его насквозь?

Следующие слова Рафаэля задели брата за живое, словно удар ножа.

– Лучше скажи мне, что ты теперь собираешься делать?!

Карлос глубоко вздохнул, подавив в себе злость. Если он сейчас потеряет голову, это не поможет делу. Нужно действовать обдуманно. Но он даже не представлял как. У него уже давно не было никаких идей.

– Нет, ты предложи что-нибудь, – грубо возразил он, надеясь скрыть неуверенность.

Лицо Рафаэля помрачнело. Очевидно, Карлосу наконец-то удалось разозлить младшего брата. Это он отчетливо почувствовал. Но в ту же секунду все прошло.