litbaza книги онлайнИсторическая прозаОлег Рязанский - русский князь - Алексей Хлуденев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 120
Перейти на страницу:

Но Мамай не был чингисидом. Он был по происхождению монголом, а родом — из племени кият. Двести лет назад, во времена Тэмуджина, будущего Чингисхана, племя кият враждовало с ним, и когда Тэмуджин одержал победу над всеми своими врагами и соперниками и стал Чингисханом, то выходцы из племени кият вынуждены были навсегда довольствоваться жребием слуг. Наиболее удачливые добивались высоких должностей, но никто даже и помыслить не мог о том, чтобы свергнуть с престола чингисида. Это незаконно и не было бы признано не только многочисленными чингисидами, но и всем народом.

Хорошо зная историю монголов, Мамай не раз задавался вопросом: почему властвуют чингисиды, а выходцы из племени кият вечно должны им прислуживать? Не произошла ли ошибка истории? И нельзя ли её исправить?

Но если исправить ошибку истории, то почему за это не взяться ему самому? Смолоду он ощущал в себе избыток энергии, сил, обладал быстрым умом и решительностью, не лишен был и оглядчивости, без чего в большом деле тоже нельзя. Разве что один недостаток был ему присущ, да и тот слишком незначителен, чтобы обращать на него внимание: в минуты душевного волнения он начинал заикаться и бормотать. Пока он бормотал, он выглядел жалким, но как только бормотание кончалось — уверенность, твердость и властность возвращались к нему.

Первый шаг к заветной цели — женитьба на дочери хана Бердибека. Мамай тогда был молод, но уже темник, в его распоряжении было десять тысяч войска, успевшего отличиться в нескольких боях. Сразу же после свадьбы, сыгранной в Сарае, Мамай отправился в свой родной Крымский улус в качестве наместника. Но вскоре был отозван Бердибеком в Сарай и получил вторую, после хана, должность — беклярибека.

Должность была настолько велика, столько власти сосредоточилось в руках Мамая, что он, являясь к тому же зятем хана, в уме уже примеривался к трону… Один раз, оставшись в тронном зале один, воровски огляделся, быстренько сел на трон, принял величественную позу, повел широкими плечами, важно шевельнул бровями… И столь же быстро соскочил — в приемной комнате послышались шаги слуг. А когда слуги вошли, то увидели странную картину Мамай бормотал сам с собой — слишком сильное волнение испытал, побывав несколько секунд на заветном месте.

Бердибек сидел на престоле непрочно. Его руки были в крови по локоть, — трон ему достался ценой убиения отца, хана Джанибека. Кроме того, он повелел убить всех своих двенадцать братьев, которые могли бы стать ему соперниками, но от этого число соперников не уменьшилось. Зная, что готовятся против него заговоры, Бердибек рассчитывал на своего зятя, его расторопность и особый нюх на враждебные происки. Но слишком поздно он вызвал Мамая. Заговор уже был давно тщательно подготовлен, и Мамай не в силах был предотвратить его…

Бердибек был убит, Мамай со своим войском переправился на правый берег Волги, вернулся в свою крымскую столицу Солхат и, недолго думая, объявил ханом правобережной Орды чингисида Абдуллаха.

Абдуллах был человек весьма неглупый, но вялый и нерешительный. Прохладный к делам государства, он главным интересом в своей жизни почитал любовные утехи. Каждый новый день он начинал с того, что принимал старшего евнуха и объявлял ему, которой из наложниц своего многочисленного гарема он отдаст предпочтение в грядущую ночь. Старший евнух обязан был осведомить о том осчастливленную обитательницу гарема с тем, чтобы та приготовилась достойно встретить господина. Отпустив евнуха, Абдуллах звал беклярибека Мамая, довольно невнимательно слушал его доклад, изредка вставляя кое-какие замечания. Наконец, заскучав, говорил:

— Делай, как считаешь разумным. Я тебе доверяю. Если УЖ считаешь нужным чеканить в Азаке 1 монету — чекань. Лишь бы на пользу.

— Да, благословенный царь, сопутствуемый честью, удачей и счастьем. Монета под твоим славным именем будет чеканиться в Азаке. Народ Золотой Орды по ту и эту сторону должен знать, что настоящий царь её не Хайр-Пулад, который высунул голову из воротника смуты и захватил престол в Сарае, а ты, великий Абдуллах, поднявший знамя возвышения!

В таких случаях, говоря возвышенно и спокойно, Мамай, если иногда легонько и заикался, то заикание придавало особый вес его словам. Почтительно, но полный достоинства, стоял он перед ничтожным ханом, зная, что тот без его войска и силы был куколка. Улыбался ему Абдуллах, сладко улыбались жены, одна моложе другой, с великолепными бокками на головах. Мамай прикладывал руку к груди, кланялся, быстро поглядывая на хатуней.

Возвышенная, на восточный манер, цветистая речь не была ему свойственна, красивые обороты он пускал в ход лишь в беседе с ханом. В общении с теми, кто стоял ниже его, он был прост, прям и часто груб. Подыскивать напыщенные слова ему было и неинтересно, и недосуг: слишком много дел приходилось ему проворачивать.

То ему надо было усмирить какого-нибудь строптивого царька, не желавшего признавать ни хана, поставленного Мамаем, ни самого Мамая. Иные из строптивых, опасаясь потерять все: и войско, и свой улус — предпочитали сняться со своих земель и уйти подальше, как это сделал Тагай, тот, которого побил Олег Рязанский. Тагай царствовал в Бездеже, а вынужден был уйти в Наручадь.

То деятельно налаживал дружественные отношения с правителями соседних и даже далеких стран, снаряжая посольства то на Русь, то в Литву, а то и в Египет.

То, тщательно подготовясь к походу, шел с войском в Сарай и свергал там очередного временщика, чтобы посадить на освобожденный трон столицы Золотой Орды своего ставленника.

Но и противники не дремали, выгадывали час и выбивали Мамая вон, в свой Крымский улус, откуда неутомимый Мамай вновь и вновь наносил удары своим врагам.

Абдуллах умер неожиданно, вероятно, истощась на поприще любовных утех, и вот тогда-то Мамай всерьез решал для себя — а не пора ли? Не пора ль, опираясь на свои тумены, на темников, коих он обычно выдвигал из своих соплеменников рода кият, объявить себя на курултае 1 великим ханом?

И лишь не очень благоприятная внешняя обстановка удержала его от такого шага. К этому времени он потерпел поражение от Черкеса и, вышибленный в Крымский улус, нуждаясь в деньгах, потребовал от Дмитрия Московского увеличенной дани и получил отказ. Нет, надо было оправиться, окрепнуть, понудить Москву платить дань в гораздо больших размерах, чем прежде, — и сделать это было удобнее, объявив ханом пока не себя, а чингисида. Тем избежать ненужных кривотолков, волнений и смут.

Так на троне оказался новый хан — Мухаммед-Булак. В отличие от предшественника, Мухаммед-Булак всю свою страсть вкладывал в охоту на зверей и птиц и ещё в вино, употребляемое им без всякой меры. Мамай знал, кого ставить…

Как и прежде, Мамай держал в руке все нити управления государством, воевал, строил, строго следил за порядками в своей большой стране, — и везде и всюду истинным правителем Волжской Орды 1 считали Мамая, а не хана Мухаммеда-Булака.

Особенно много усилий он тратил на то, чтобы вынудить русских князей платить выход, и при том увеличенный, ему, а не правителям Сарая. Он знал, кого из русских князей следует приласкать, кого с кем перессорить, кого припугнуть, а кого и мечом царапнуть. Тверского князя то гладил по головке, то натравливал на Дмитрия Московского, усугубляя их рознь, и без того незатухающую. Рязанского князя тревожил быстрыми набегами своих конных отрядов, иногда крупных, превосходящих войско Олега. Эти набеги преследовали цели не только обогащения. Не менее важно было вынудить Олега решить, что ему следует тянуться к Мамаю, а не к Москве, неспособной своевременно защитить его.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 120
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?