– А я Иринку сегодня видел! – сообщал Илья, наклоняясь к ее уху. – Она со школой тут была, их привозили в празднике участвовать! Мы с ней смотри какого тигру нарисовали! – И потащил ее к скамейке с тигром. – А можно, я ее там навещу? Ты, как всегда, в трудах, ей одной скучно!

– Ни к чему, – покачала головой Карина, сбитая с толку тем, что это, собственно, уже произошло – они встретились, и Илья, напомнив о себе, мог взбудоражить девочку и пробудить в ней какие-нибудь ненужные мечты. Как это некстати именно сейчас! – Иринка никогда не остается одна, к ней Аня и Егорка приходят, если я не могу.

С лица Ильи тут же сбежала улыбка.

– Почему? Что я, по-твоему, Гумберт какой-нибудь? Я правда по Иринке там скучал, и по тебе тоже. Не веришь? Чего тут ненормального? Надо было вместе ехать, ты бы там не пропала со своими языками.

Карина дернула плечом. Какое озарение! А что же год назад и мысли не возникло покатить в Европу со своим самоваром?

– …Я же в семье самый младший, меня всегда все долбили, поучали, особенно сестрица, я тогда еще понимал: с маленькими так нельзя. Вот если бы у нас был кто-нибудь младше меня, я бы ни за что не стал его шпынять! Мне бы в радость было повозиться, поиграть… А знаешь, недавно случайно услышал, когда мама с сестрой разговаривали, что у мамы мог быть третий ребенок, но что-то там не состоялось. Та самая сестренка, которой мне всегда так не хватало! Вроде Иринки…

– Илья, мне очень жаль. – Илья услышал хорошо знакомый мягкий-мягкий голос. – И не думай, что я о тебе не вспоминала. Но сейчас все это ни к чему, и Иринку видеть – тоже. Я переехала. С квартплатой все в порядке, все квитанции найдешь на столе. Возьми, пожалуйста, ключ.

Илья подбросил ключ на ладони:

– Понятно. Но он мне не нужен. Я опять в Гамбург через пару дней. Думал, может… Хотя тут все взахлеб упиваются подробностями твоей личной жизни, так что я в курсе. Ладно. А в Карачарово все равно мама перебирается – то ли ей с сестрой и внуками жить поднадоело, то ли она надоела сестре. В общем, разъединяются. Она все равно ремонт собирается делать и замки менять. Так что можешь этот ключ выкинуть.

Карина кивнула и бросила ключ в сумку. Грустно видеть, как целый кусок жизни отделяется, словно льдина от берега, и уплывает от тебя навсегда. В Гамбург. Надо же, какой оттенок приобрело начало новой жизни.

Володю она неожиданно увидела в компании Вари Воробьевой. Пришлось задержаться и немного с ней поболтать – сначала из вежливости, а потом Варенька начала смешно рассказывать, как днем здесь все валялись на газонах, потому что сохли лавочки, и как некоторые недотепы все-таки на них садились, к общему веселью, а распорядитель праздника отпускал шуточки, что не место красит человека.– Может, пойдем? – не выдержал Володя, который все глядел на Карину выжидательно.

ВИТЯЗЬ НА РАСПУТЬЕ

– Ты что такой задумчивый? Уж не в Варю ли влюбился?

Карина заглянула Володе в лицо и, не дожидаясь ответа и мало-помалу сама воодушевляясь, начала рассказывать, как все сегодня успела и как все складно вышло. Володя слушал молча, только заметил, что ехать лучше было вместе, еще быстрее получилось бы, и что она могла взять такси прямо до дома, зачем эти марш-броски с вещами. Карина растерялась – ей так было понятно, что расстаться с прошлой жизнью она должна только сама, не вмешивая в это Володю, для этого не нужны были логические обоснования – и она не знала, что ответить. Он тоже ничего не говорил. И повисло странное молчание, которое продолжилось и дома, за ужином – а дежурные фразы казались неуклюжими и лишними.

Карина ничего не понимала. Она вернулась, насовсем – он же именно этого добивался! Можно было рассчитывать минимум на бурю эмоций и уж никак не на такой прохладный прием. Если бы она не провела с Володей все эти дни, то могла бы подумать, что он ей не рад. Даже не смотрит в ее сторону! После такого ужина остается только надеть ночные колпаки, повернуться друг к другу спинами и захрапеть. Может, что-то случилось? А что может случиться за полдня? Карина тут же спросила об этом и услышала – ничего. Она так и думала.

И все-таки Головина явно грыз какой-то червь, но говорить об этом он не собирался. Они сидели по разные стороны стола в своей зеленой гостиной, той самой, где так уютно жечь камин зимой и летом и забираться вдвоем в одно кресло… Карине даже показалось на миг, что, если сейчас она, как всегда, взглянет на часы и скажет, что ей пора на электричку, Володя не удивится, и что это вообще было бы закономерным завершением странного вечера.

В прихожей затрезвонил мобильник, Карина вскочила:

– Кажется, я его в сумке оставила!

Володя остановил ее:

– Сиди, принесу.

Доставая из кармашка вибрирующий телефончик, на экране которого высвечивалось «Иринка», он наткнулся на маленький плоский ключик. Все-таки не показалось, он здесь, у нее! Передал трубку Карине, и та, бурно приветствуя дочку, пошла к городскому телефону, чтобы перезвонить ей и поговорить подольше.

Володя был рад, что она ушла.

Он отлично помнил этот ключ с брелоком в виде резинового кенгуренка. Один раз он даже отпирал им дверь, когда у Карины дрожали руки после аварии в метро. Дверь квартиры ее московского сожителя, куда так мечтает вернуться маленькая шоколадная девочка. За целый год не забывшая весельчака, с которым можно играть в догонялки и рисовать тигров на стенах и скамейках.

Карина взяла этот ключ! Снова взяла из рук своего бывшего, они в момент договорились! Весь вечер Володя ждал самого худшего – что вот сейчас она скажет «извини, я передумала». Не понимал, чего тянет – обидеть боится? А выходит, может быть и хуже – неужели она собралась усесться на оба стула? Просто до удивления! Только теперь вариантом выходного дня, похоже, станет москвич. Или это будут будние дни, с «деловыми» выездами в столицу? Он вскочил и так захлопнул приоткрывшуюся дверь на веранду, что чуть не вылетели стекла.

Как это там звучало? Если у столика только одна ножка, это неустойчивый столик, ножек должно быть много! А с отработанным материалом надо вовремя расстаться! Да уж, лучше расстаться в таком случае! А не сорить словами о переезде, вот только чемоданы к тетке переехали или куда там еще, если переехали вообще! Если бы собиралась жить с ним, то и вещи здесь были бы! Или она у тетки решила обосноваться? Она ведь там и жила тогда с этим хахалем! Он что же, будет идти с работы через парк и встречать их, гуляющих под ручку, и слышать хихиканье вслед?!

Володя совсем запутался и чувствовал, что закипает. То, что раньше было бы единственно разумным – все выяснить у самой этой невероятной женщины, которая все это время устанавливала собственные правила игры, то одни, то другие, а он только думал, что он – стратег, – теперь выглядело смехотворным. Что она может сказать? «Да, дорогой, я собираюсь жить на два дома, ты не против?» Кажется, из двух сценариев этот наиболее вероятен – она явно не собирается делать никаких заявлений и уходить и, похоже, удивлена, почему это он не прыгает перед ней на задних лапках! Нет, если он сейчас откроет рот, он его уже не закроет, и эти стены тут же вспомнят былые времена со скандалами. А кто заводится, тот всегда не прав, уже есть печальный опыт. Надо наконец начать вести себя умнее. Главное, не взвинтиться и не дать себя втянуть в безобразную сцену, после которой все будет вывернуто наизнанку и появится праведная, страдающая, оскорбленная им жертва.