Именно туда – перевезли на следующую ночь пленников, чтобы работать с ними. Но помимо этого – у пакистанских военных были и другие планы. Иначе – пакистанский офицер никогда не подтвердил бы американцам большое значение убежища в Абботабаде и не предоставил бы им свой дом для оборудования там пункта слежения. Да и… как думаете, сколько мог бы тайно просуществовать укомплектованный американцами пункт слежения в таком месте, как Абботабад? А?

Ровно двенадцать ноль – ноль по местному. Начало нового дня…

Два вертолета МН-47 – грузные, но оснащенные по последнему слову техники «летающие коровы» оторвались от взлетки Джелалабада и пошли на восток. Самый надежный путь в Пакистан – это «Хайбер Пасс», хайберский проход. Но он плотно прикрыт радарами, теперь это китайские радары и они зорко отслеживают любое движение в этом районе – не просто так все чаще и чаще американские беспилотники терпят крушение в этом районе, особенно беспилотники новых моделей. Они пошли намного севернее, чтобы, перевалив через горные кручи – достигнуть промежуточной точки посадки, которую подобрал для них штаб с помощью трехмерной карты местности и беспилотника, кружившегося несколько суток над этим районом. От промежуточной точки до цели – было примерно семьдесят миль, от границы – три, это было что-то похожее на русло сухой реки, вади…

– Восемьдесят процентов… озабоченно сказал второй пилот вертолета, смотря на показатели работы турбины – мы на пределе.

– Температура? – бросил майор, обратив все свое внимание на экран, показывающий картинку в ночном режиме и на показатель высоты над уровнем поверхности.

– Девятьсот шестьдесят[42], медленно поднимается.

– Контролируй. Что с топливом?

– Немного экономим. Примерно восемь галлонов плюсом.

Несмотря на огромные дополнительные баки, делающие и так широкий вертолет похожим на хомяка, раздувшего щеки, несмотря на то, что МН-47 обладает большой дальностью беспосадочного полета – топливо никогда не бывает лишним. И любой опытный летчик его экономит.

– Время?

– Пять майк.

– Готовность. Правый, левый борт, хвост – готовность на пулеметах.

– Левый борт горячий.

– Правый борт горячий.

– Хвост горячий.

Для этой миссии – вертолеты были тяжело вооружены: три пулемета М3 калибра 12,7 на каждом. Посадочная зона находилась в опасном районе, вертолетам предстояло садиться без поддержки, без возможности быстро сменить посадочную зону и ночью. Такие обстоятельства – требовали возможности самостоятельно зачистить посадочную зону.

Вертолеты перевалили через хребты и теперь шли на пределе – в разреженном воздухе, на полной мощности турбин.

– Два-майк.

– Доложить готовность к посадке.

Зазвучали доклады. Члены экипажа докладывали о состоянии систем, бортстрелки – о наблюдаемых ими целях или их отсутствии. Майор Соколовский начал выполнять мероприятия посадочного режима, по докладам – посадочная площадка была чистой…

– Сэр, внешняя связь, секретная передача! – резко сказал штурман.

Соколовский подключил канал…

– Лима, десант на земле, повторяю – десант на земле! Лезвие один сбит в районе цели, повторяю – Лезвие один сбит в районе цели. Сопротивление выше расчетного, нас обстреляли из РПГ.

– Лезвие два, вопрос – вы можете держаться в воздухе? Доложите ваши повреждения!

– Лима, повреждений нет, мы можем держаться в воздухе, но думаю, что мне придется совершить посадку! Это надолго!

Мать их, они вляпались…

– Фонарь два, это Фонарь один главный, как принимаешь?! – запросил Соколовский.

– Фонарь один, это Фонарь два, принимаю чисто… – ответил командир экипажа второго вертолета, майор Хардкастл иду на посадку.

– Лима, Лима, прием.

– Фонарь один, это Лима, приказываю действовать по чрезвычайному плану. Фонарь два остается в резерве.

– Лима, это Фонарь два. Фонарь один совершил посадку, мы держимся в воздухе. Вопрос – что нам делать.

– Э… Фонарь два, садитесь на точке Майами. Фонарь один, направляйтесь в основную точку, Фонарь два прикрывает резервную, как понял?

– Лима, вас понял…

Вертолет с позывным «Фонарь два» – совершил посадку на точке, обозначенной как точка Майами – промежуточной посадки и дозаправки. Справа, примерно в миле – была деревня, но в темноте ее не было видно – не горел ни один огонек. Электричества здесь – никогда не было…

Вертолет с позывным «Фонарь один» – не снижаясь, ушел к цели.

Здание было в нескольких десятках ярдов от них – странное, стоящее на отшибе, окруженное высоким забором неправильной формы. Вертолет, который должен был высадить штурмовые группы на крышу и во внутренний дворик, вместо этого упал в самом периметре объекта и еще неизвестно – были ли живы те, кто находился на его борту. Была слышна стрельба и сам факт стрельбы внутри забора – говорил о том, что хоть кто-то из штурмовых команд – остался в живых…

Высадившись, они побежали к зданию точнее – к его укрепленным воротам. Лейтенант коммандер Снейк, который был в первом вертолете – настоял на том, чтобы, несмотря на жесткие ограничения по весу снаряжения средства взрывания были у каждой группы. Сейчас это решение, утвержденное со скандалом – позволило им продолжать операцию, а не топтаться перед дверьми как идиотам…

Бейн, их сапер – приложил к дверям большой квадрат взрывного устройства, которое при подрыве передавало энергию взрыва на большую площадь и буквально вышибало ворота – а Нобл тут же приложил еще два заряда, длинных и тонких, похожих на французские багеты. Весьма неудачное кстати сравнение для зарядов пластиковой взрывчатки…

Грохнуло, просверкнуло, повалил дым и пар – центральный заряд вышибал дверь специальным гелем на основе обычной воды: испытания показали, что такое взрывное устройство равномерно распределяет энергию взрыва на большую площадь и безопасно (в плане возможного образования осколков) для штурмовой группы, которая стоит у двери…

Аллен, оказавшийся на острие атаки – первым ворвался во дворик, тут же ушел в сторону, падая на колено и прикрывая прорыв остальных. Вертолет, который упал в этом дворике, горел – но все остальное было намного лучше, чем они предполагали. Видимо, большая часть «красных» выбралась с потерпевшего катастрофу борта до того, как он вспыхнул – живыми и не покалеченными. Стена, которая отгораживала этот дворик от остального здания, преграждала путь «красным», дверь была подорвана за ней – шла стрельба.