– Хотелось, чтобы это было так, – сказал Политов.

– Не сомневайтесь! Я верю в гений фюрера.

Во время застолья Хенгельхаупт хотел убедиться в преданности Политова немцам. Время от времени наполняя рюмку своего собеседника то коньяком, то русской водкой, он незаметно, но настойчиво вызывал Политова на откровенность. Задавал ему вопросы и вопросы. Заставлял больше и больше рассказывать о себе. Хенгельхаупт достаточно знал о Политове, но спрашивал и спрашивал, стараясь поймать его на лжи. В течение длинного вечера в ресторане Хенгельхаупт получил полное представление о предателе и изменнике Политове. «Предатель, предавший своих однажды, может совершить еще не одно предательство, но этот вполне подходит для выполнения специального задания. Обратного пути у него нет. Только такой годится «Цеппелину», – рассуждал Хенгельхаупт. В итоге он остался доволен Политовым и его настроением. К концу вечера, когда на десерт были поданы шампанское и фрукты, Хенгельхаупт сказал: «В ближайшие дни вы поедете в Берлин. Подготовлена программа вышего пребывания там. Вас ожидает там много интересного. Вы ознакомитесь с оружием, специального изготовленным по нашему заказу для вас. Встретитесь с одним из самых выдающихся людей рейха».

«Ого! Что бы это значило?» – мелькнуло в голове Политова. Он чувствовал, что немцы доверяют ему, у него еще не было случая убедиться в том, что в нем заинтересовано РСХА.

– Обещано вам также, – продолжал Хенгельхаупт, – что в скором времени мы пригласим в Берлин и вашу жену. Думаю, что совместное пребывание в Берлине оставит в вашей памяти приятное воспоминание[29].

После упоминания Хенгельхаупта о предстоящей встрече Политова с женой в Берлине предатель расценил эти слова как еще одно доказательство того, что в нем, а еще больше в задании, которое ему поручалось, немцы заинтересованы самым серьезным образом.

Еще Грефе предупредил Политова, что его тщательной и всесторонней подготовкой будет заниматься штурмбаннфюрер Краус.

Краус стал усиленно заниматься Политовым. План диверсии выглядел так: после приземления он с напарницей-радисткой на мотоцикле добирается до Москвы, имея безупречные документы майора, к тому же Героя Советского Союза, находящегося в отпуске после тяжелого ранения, устраивается на жительство в окрестностях столицы вблизи от трассы поездок руководителей Ставки. После этого ему надлежало завести знакомства в среде старшего комсостава, с техническими работниками, имеющими отношение к обслуживанию высокопоставленных военных, членов правительства. Через них выяснить пропускной режим, места наиболее ответственных совещаний и многое другое, что может понадобиться. Особенно рекомендовалось поближе знакомиться с женщинами-стенографистками, машинистками, телеграфистками, но прежде всего обзавестись постоянной «любовью», обитающей в доме поблизости от дороги на дачу Сталина, почаще бывать у нее, чтобы, как говорится, примелькаться, а заодно выбрать удобное место для засады, определить пути отхода, способы быстрой смены одежды.

Политов поинтересовался оружием, и Краус заверил его, что оно абсолютно надежное, в чем он сам скоро убедится.

– Потребуется всего один меткий выстрел с довольно приличного расстояния, причем трудно даже определить сразу, откуда он произведен, так что у вас, при соответствующей подготовке, будет возможность скрыться. Разумеется, нельзя пренебрегать и другими видами оружия, прежде всего для самозащиты.

Политов вместе с Краусом и другими работниками отдела, которых он уже хорошо знал, выехал на полигон, расположенный в пригороде Берлина. Бетонная лента дороги долго ныряла под мостами и путепроводами, пока не скрылась в густых зарослях акации. На всем пути следования машину ни разу не остановили, хотя в придорожных кустах Политов замечал патрулей и сторожевые посты эсэсовцев.

На полигоне прибывших встретил высокий капитан с мясистым носом, одетый в форму технических войск. Он проводил их в длинное одноэтажное здание с окнами, заложенными кирпичом. Здесь Политову сначала на схемах, а затем и в подлиннике показали то, что, по мнению руководителей Главного управления, должно было наилучшим образом обеспечить выполнение задания.

На специальном полигоне в пригороде Берлина Политову и Краусу продемонстрировали «супероружие» – портативный реактивный гранатомет «Панцеркнакке» со снарядом кумулятивного действия, способным пробить 45-мм броню на расстоянии до 300 м. Приспособление, состоящее из короткой трубки диаметром 60 мм, кумулятивного снаряда, проводов и кнопочного включателя, с помощью ременных пристяжек прикреплялось к руке, почти бесшумный выстрел производился из рукава костюма диверсанта.

«Панцеркнакке» крепился ремнями на правой руке и был оснащен кнопочным пусковым устройством

Майор обстоятельно рассказывал Политову об оригинальном оружии.

– «Панцеркнакке», – назвал технический майор это небольшое приспособление, состоящее из короткой трубы диаметром миллиметров шестьдесят, ременных пристяжек, проводов и кнопочного включателя. – Безотказное оружие. Стрельба ведется реактивным снарядом кумулятивного действия. Имеет достаточную дальность полета снаряда и пробивную способность на уровне сорокапятимиллиметровой брони. Выстрел производится бесшумно из рукава пальто стреляющего, – давал объяснения майор.

– Безотказное оружие, – сказал Краусс и любовно погладил рукой небольшого размера черные похожие на бутылки снаряды «Панцеркнакке».

Политов спросил:

– А когда можно будет испытать «Панцеркнакке» в действии?

– Скоро, – заверил майор. – Мы работаем по плану. Все будет сделано в срок.

В тот же вечер, 5 апреля 1944 года, Хенгельхаупт пригласил Политова к себе домой. Квартира эсэсовца в Гринвальде произвела на него потрясающее впечатление. Она была оформлена в охотничьем стиле. Хенгельхаупт показал Политову коллекцию ружей.

– После выполнения задания и по возвращении в Берлин вы тоже можете рассчитывать на такие же апартаменты.

Через три дня в Берлин приехала Шилова. Политов в это время был в отъезде, и ее поместили в пансионате на Курфюрстендам, 55.

Политов побывал и на авиационном заводе. Там конструкторы готовили для предстоящей операции специально сконструированный самолет «Арадо-332».

По плану руководства РСХА это должен был быть уникальный десантный моноплан, обладающий высокой скоростью и большим потолком полета. Самолет был оснащен новейшими навигационными приборами, благодаря чему он мог свободно летать как днем, так и ночью, а также совершать посадки в непогоду и на неподготовленную площадку ограниченных размеров. Последнее достигалось специальной конструкцией вездеходного шасси, смонтированного из двадцати гуттаперчевых колес. Самолет практически был готов, но в самый последний момент Политов вдруг заявил руководству, что ему нужен еще и мотоцикл, чтобы после приземления самолета он мог незамедлительно покинуть район посадки. Поэтому конструкторы должны были сконструировать еще и специальный, убирающийся в фюзеляж самолета трап, по которому Политов и его спутница могли бы легко выехать из самолета прямо на мотоцикле, едва самолет совершит посадку.