– И чтобы никто не лопнул?

Вот это, пожалуй, было уже чересчур – даже для Джейн, поверженной в пучину унижения и раскаяния.

– Скай, ну почему, почему Бетти должна лопнуть? Никто в это не верит, кроме тебя!

– Это было в списке. Ты сама видела, – сказала Скай.

– Ой, иди уже смотри кино, ладно? Желаю приятно провести время. А с нами ничего не случится! – И Джейн вытолкала Скай из дома и захлопнула дверь.

Оставшись одна, она прислушалась к себе: опять потекут слёзы – или не потекут? Она немного поморгала в порядке эксперимента, но слёзы не потекли. Может, получится протянуть ещё несколько часов? Вот если бы продержаться без слёз весь этот вечер, тогда, наверно, можно будет считать, что опасность миновала. В конце концов, если она не думает всё время о Доминике и о том, что он вернул ей её выстраданную «Оду поцелую» – так она назвала свое стихотворение, – и главное, если не думает всё время о той записке, которую он написал ей на обратной стороне…

Ну вот. Теперь она снова обо всём этом думает. Чтобы отвлечься, Джейн решила заглянуть к Бетти и Мерседес. Можно сделать вид, что она просто зашла проверить, всё ли у них в порядке.

– У вас всё в порядке? – жизнерадостно спросила она, распахивая дверь.

– Да, – сказала Бетти. – У нас всё в порядке. Ты нам не нужна.

– Мы делаем таблички для завтрашней распродажи, – пояснила Мерседес гораздо приветливее и предъявила Джейн большой картонный прямоугольник с надписью «МЯЧИ ДЛЯ ГОЛЬФА». – И ещё Бетти мне рассказала, что Джеффри скоро обязательно покажет ей лосят. А потом, когда вырастет, он на ней женится.

– Бетти, с чего ты это взяла, про Джеффри? – спросила Джейн, выхватывая из пасти Пса красный фломастер, пока он его не разгрыз.

– Просто знаю.

От уверенности младшей сестры Джейн снова стало грустно.

– Вот у кого мне надо было брать интервью, – сказала она.

Бетти промолчала, но отозвалась Мерседес, чуткая душа.

– Джейн, мне жаль, что с моим братом так получилось, – сказала она. – Зато волосы у тебя теперь стали такие красивые!

– Спасибо, Мерседес, у тебя тоже.

Оставив подружек вдвоём, Джейн вышла на террасу, где можно было дышать солёным воздухом и не думать о Доминике.

Конечно, Джейн понимала, что они обе с Мерседес не такие уж красавицы, но своей новой причёской она и правда была довольна.

Алек отвёз их в парикмахерскую под названием «Мерилин». В этой парикмахерской действительно работала Мерилин, и она постригла Джейн просто замечательно, как её ещё никто никогда не стриг, – лицо в обрамлении мягких завитков сразу стало гораздо выразительнее. Всем страшно понравилось, и все попросили постричь Бетти точно так же. После Бетти в кресло села Скай, ей Мерилин подобрала совсем другую стрижку, подходящую для прямых волос. Последней стриглась Мерседес, которая заказала себе причёску «как у Скай». Когда Мерилин заканчивала её стричь, из мужского зала вышел Алек, только что сбривший бороду. Можно сказать, что с парикмахерской точки зрения день завершился на редкость удачно – все похорошели, особенно Алек, который, по общему признанию, без бороды оказался гораздо интереснее. Все принялись забрасывать его комплиментами, при этом мучительно пытаясь понять, кого он им напоминает, но после того как Джейн перечислила несколько звёзд экрана, Алек попросил на этом остановиться, пока у него не началась звёздная болезнь.

В целом поездка в парикмахерскую оказалась позитивным результатом вероломства Доми… того, о ком Джейн не хотела больше думать. Но всё же четыре стрижки и одна сбритая борода не перевешивали негативных последствий. В частности, негативных для Сабрины Старр. Теперь Джейн знала, что любовь – всего-навсего обман, пустышка. Во всяком случае, если угораздило влюбиться в скейтбордиста, который тебя ни в грош не ставит. Да, теперь она всё это знала, но только это было совершенно не то, о чём ей хотелось писать. Две её последние книги назывались «Сабрина Старр спасает мальчика» и «Сабрина Старр спасает археолога». И что дальше – «Сабрина Старр остаётся с разбитым сердцем»? Нет, нет, нет.

Но что-то же она должна написать! Вернуться домой без новой книги о Сабрине Старр – такого Джейн просто не могла себе представить. Это будет даже не творческий кризис, а…

– …творческий крах, – сказала она вслух. – Творческая катастрофа. Творческий коллапс. – На этом месте Джейн, к своей досаде, обнаружила, что по её щекам опять ползут слёзы.

Предсказанная Скай гроза приближалась. Над головой пока не громыхало, но уже поднялся ветер – он клонил верхушки деревьев, развеивал последние клочья тёплого дневного воздуха и гнал к берегу громоздившиеся на горизонте чёрные тучи. Вот и отлично: при свете молний сразу станет ясно, как глупо она вела себя до сих пор, и слёзы тотчас высохнут! Джейн забралась на подпорную стенку. Запахло дождём, ей хотелось пить этот одуряющий запах. Вдали завыли сирены, напоминая о кораблекрушениях и погибших моряках.

– Давным-давно, в незапамятные времена, – заговорила она, обращаясь к ветру, – рыбачки, бродя по берегу, с великою тоской вглядывались в даль. Они думали о том, как их мужья сейчас сражаются с бурей и огромные волны треплют их утлые судёнышки… Нет, не годится, для поднятия духа надо что-то другое.

И она перенаправила свою фантазию на другое.

– Когда Самсону остригли волосы, силы покинули его; когда мне остригли волосы, силы вернулись ко мне! – «Да, так гораздо лучше», – решила Джейн. Довольная собой, она воздела руки к небу, словно управляя стихией, и воскликнула: – Я могущественная Джейн Летиция Пендервик, Повелительница бурь, и все, все падают ниц предо мною!

Раскат грома приветствовал её. «А неплохо получилось», – подумала Джейн. Чёрные тучи подползали к закатному солнцу. Ещё с минуту его слабые отблески играли на клочьях пены, но потом и этот бледный свет погас и бурлящий океан тотчас потемнел. Тучи прорезала молния – и снова грянул гром, на этот раз совсем рядом. Из темноты прилетели первые крупные дождевые капли, несколько капель тут же приземлились на нос Повелительницы.

– Джейн, Джейн, молния!

– Джейн! Иди в до-о-ом!..

– Гав, гав!

Это кричали с порога перепуганные Бетти и Мерседес, Пёс поддерживал их хриплым лаем.

– Да ну вас, – отмахнулась Джейн, но капель становилось всё больше, они лупили всё сильнее, и было ясно, что Повелительница бурь сейчас промокнет до нитки, а ей не очень этого хотелось. Поэтому она царственно махнула океану рукой, развернулась и припустила к дому.

– Закрывай дверь, скорее! – взволнованно крикнула Бетти.

Джейн задвинула стеклянную дверь – дождь остался снаружи – и помотала головой, стряхивая капли.

– Бетти, что ты так разволновалась? – спросила она. – У нас же и дома часто бывают грозы.

– Дома не опасно, там нет океана.