– Привет, Джулия! – поздоровался он, не оборачиваясь.

Она ахнула:

– Джеймс! Я тебя не заметила.

Обернувшись, виконт застыл с приоткрытым ртом, вмиг лишившись дара речи. Джулия словно светилась изнутри. Элегантный туалет и пышная прическа придали ей изысканности и утонченности.

Джеймсу пришлось привалиться к стене, чтобы унять дрожь во всем теле. Срочно нужно было взять себя в руки. Наконец удалось глубоко вдохнуть и справиться с шоком, но ощущение, будто его огрели дубиной по голове, не проходило.

К счастью, Джулия, похоже, не заметила, что он разглядывает ее, как школьник статую обнаженной женщины. Джеймс тряхнул головой в надежде, что мысли прояснятся, и только тут обратил внимание на несколько странное поведение Джулии: девушка медленно кружилась на месте, глядя через плечо куда-то вниз.

– С тобой все в порядке? – встревожился Джеймс.

– Не уверена, – пробормотала та, продолжая кружиться. – Симона сделала все возможное, чтобы я выглядела как столичная леди. Хоть я и старалась проявлять осторожность, спускаясь по лестнице, но все равно наступила на шлейф. Теперь вот боюсь, что порвала его.

Наконец остановившись, Джулия смущенно посмотрела на Джеймса и попросила:

– Не мог бы ты посмотреть, что там с подолом? А то я, как ни кручусь, не могу ничего увидеть.

– Давай посмотрим.

Джеймс присел на корточки, старательно пряча глаза из опасения, что она догадается о мыслях, которые его обуревали. Через несколько минут, глубоко вздохнув, он медленно поднялся и сказал:

– Твое платье в полном порядке. Ты великолепна!

Джеймс по-прежнему отводил глаза, опасаясь встретиться с ней взглядом. Сделав вид, что поправляет шейный платок, он отвернулся к зеркалу, но и в нем видел отражение Джулии.

Услышав его комплимент, она вскинула подбородок и ослепительно улыбнулась. Такая Джулия, холодная и гордая, была похожа на принцессу.

– Спасибо, – произнесла она таким странным голосом, что Джеймс с трудом его узнал.

Он снова повернулся к ней, стараясь изобразить на лице дружеский интерес, и Джулия опять так улыбнулась, что все внутри у него перевернулось. Джеймс от души пожалел тех бедняг, которым предстоит соперничество за ее руку и сердце.

– Я сегодня ужасно нервничаю, – призналась Джулия. – Это ведь мой первый настоящий бал, как ты знаешь.

Джеймс взял ее за подбородок и, погладив пальцем по щеке, даже через ткань перчатки ощутил исходивший от ее кожи жар.

– Мне знакомо это чувство.

Губы у нее чуть приоткрылись, будто она хотела что-то ответить, но Джеймс приложил к ее губам указательный палец, чего никогда прежде себе не позволял, и проговорил с напускной серьезностью:

– Никаких возражений! Ты просто обязана потанцевать сегодня со мной.

– Разумеется, – промолвила Джулия, глядя на него широко распахнутыми глазами. – Я буду танцевать с тобой столько, сколько ты захочешь. И еще. Следи, пожалуйста, за мной сегодня и будь готов прийти на помощь, если увидишь, что кавалеры обходят меня стороной. Как-то не хочется снискать славу девушки, не пользующейся успехом.

Джулия замолчала, почувствовав, что требует слишком многого: по сути, он должен не только наблюдать за ней весь вечер, но и постоянно приглашать танцевать. А у Джеймса от ее слов голова пошла кругом, и теперь он не знал, как переживет сегодняшний вечер. К счастью, в этот момент в холл спустилась леди Ирвинг, и внимание Джеймса и Джулии обратилось на нее.

На ее светлости был наряд из рубинового атласа и необычайно броский фиолетовый тюрбан, расшитый золотом и украшенный драгоценными камнями и страусовыми перьями. Шлепнув Джеймса по спине властной рукой, дама скомандовала:

– Пойдемте! Надо, чтобы леди Аллингем поскорее увидела мой головной убор… пока он окончательно не помял мне кудри. – Заметив удивление на лице племянницы, тетушка добавила: – Со времен нашей юности Сильвия постоянно меня во всем копирует, поэтому я придумала небольшое развлечение: как только мы поприветствуем хозяйку дома, я сниму тюрбан. И бьюсь об заклад, что в следующий раз на ней будет точно такой же головной убор!

Джеймс усмехнулся, увидев, как графиня потирает руки от удовольствия, и спросил, проигнорировав ее слова:

– Луиза скоро будет готова?

Его мучили угрызения совести. Слава богу, никто не догадывался, какие мысли приходили ему в голову.

– О, она не поедет с нами. Разве ты не знал? – с рассеянным видом пробормотала леди Ирвинг, поправляя перед зеркалом страусовые перья. – У нее вроде бы болит голова… ну или что-то в этом роде… Чтобы не болеть, женщине нужен хороший… – Увидев в зеркале отражение Джулии, графиня запнулась. – Считайте, что я ничего не говорила. Как бы то ни было, мы можем ехать хоть сейчас. Надеюсь, Мэтисон, твоя карета уже у крыльца? Пойдемте, нам пора.

– Но надо же подняться к Луизе! – запротестовала Джулия. – Я не знала, что она плохо себя чувствует. Возможно, и мне тогда следует остаться дома.

Ее тревога тронула сердце Джеймса, и угрызения совести усилились.

– Нам действительно нужно проведать твою сестру. Мне тоже хотелось бы поговорить с ней. В последний раз, когда мы виделись, с Луизой все было в порядке. Надеюсь, ничего серьезного…

– Не беспокойтесь! – заявила леди Ирвинг и, прихватив накидку, направилась к двери. – Луиза передала Симоне, что намерена прилечь, и предупредила, чтобы ее не тревожили до утра. А еще пожелала вам обоим приятного вечера. – Поскольку ни Джеймс, ни Джулия не тронулись с места, графиня остановилась и, повернувшись, выжидательно посмотрела на них. – Чего вы ждете? Приказа? В таком случае я приказываю следовать за мной к карете, а после того как благополучно доедем до дома Аллингемов, от души повеселиться! Один бог знает, больна ли Луиза на самом деле или притворяется, но ей, по-видимому, гораздо лучше будет здесь, раз она предпочла остаться дома. Ясно одно: толкаться в толпе разряженной публики она не желает. И если Луизе не хочется сейчас никого видеть, стало быть, так тому и быть. Вы не должны досаждать ей своей заботой. Все равно благодарности от нее не дождетесь! Будет лучше, если вы поедете на бал и приятно проведете время.

Столкнувшись с такой логикой, Джеймс почувствовал себя значительно лучше. Угрызения совести утихли. Луизе, конечно, следовало ехать на бал с ним вместе, но если предпочла остаться дома, то ему придется сопровождать ее родственниц, как того требовал этикет.

Встретившись взглядом с Джулией, виконт пожал плечами и пошутил:

– Золушка должна ехать на бал при любых обстоятельствах.

Джулия, закусив губу, взглянула в сторону лестницы, как будто ожидала увидеть там сестру, и прошептала:

– Это как-то неправильно.

Сказав несколько сочувственных слов, Джеймс предложил ей руку и повел к двери. Ему тоже казалось, что это неправильно, однако тепло руки Джулии быстро рассеяло все сомнения.