в реальных или потенциальных военных ситуациях в Западной Европе, на Ближнем Востоке или в Юго-Восточной Азии, то, как утверждается, они фактически уступают эти регионы - или требуют от своих союзников (европейских или азиатских), чтобы они подняли войска для ведения неядерных войн, тогда как в ядерном мире эти страны по целому ряду причин не желают поднимать достаточные обычные силы. Однако американское давление на союзников с целью заставить их поднять сухопутные войска - "пушечное мясо" - привело к напряжению системы альянсов. Возможно, в этом кроется часть причины нынешнего напряжения в НАТО.

 

Один из недостатков этого аргумента - эмпирический: Соединенным Штатам не пришлось уступать Западную Европу, Ближний Восток или Юго-Восточную Азию. Неспособность Соединенных Штатов или их союзников поднять крупные неядерные силы в сочетании с "невероятностью" ядерной угрозы Соединенных Штатов на самом деле не вызвала серьезных агрессивных действий со стороны коммунистических сил.

 

Эмпирический ответ на этот аргумент не является решающим. Следует добавить, что хотя агрессивность коммунистов в последние годы снизилась, Советский Союз не обладал неуязвимыми ракетными силами. По мере роста советских стратегических сил, их укрепления и рассредоточения, достижения примерного стратегического паритета с американскими силами, будут создаваться условия, в которых коммунисты могут попытаться достичь своих целей путем неограниченной и ограниченной войны под щитом своего сдерживания.

 

Наконец, существует убедительный аргумент, который выдвинул, в частности, Эдвард Теллер. По сути, он заключается в том, что ни одна страна не может бороться с "прогрессом", и в данном контексте прогресс означает оружейные технологии, неизбежное развитие новых и более эффективных двигателей войны. Попытка запретить использование оружия в бытие лишь ослабляет моральный дух Соединенных Штатов, не вызывая уступок со стороны Советов и не предотвращая предполагаемый неизбежный день конфронтации. Возможно, по крайней мере в настоящее время, мы находимся в эпохе относительно небольших войн или вообще без войн. Но предсказать будущее невозможно. Нация, которая отказывает себе в доступе ко всему спектру насилия, придерживаясь сдержанных военных конвенций, которые в любой момент могут быть нарушены безжалостным агрессором, на самом деле серьезно рискует потерпеть поражение.

 

Таким образом, заглядывая в будущее, можно выделить определенные долгосрочные последствия сохранения запрета на применение ядерного оружия. Нация, которая привычно или концептуально отрицает возможность применения ядерного оружия первой, вероятно, ослабит свою психологическую способность решительно применить это оружие, возможно, даже в целях самообороны. Однако, с практической точки зрения, эти опасения, по крайней мере, в настоящее время, выглядят преувеличенно.

 

Решимость Соединенных Штатов еще не настолько ослабла, чтобы они не могли убедительно угрожать ядерным возмездием, хотя аргумент Теллера может быть с большей силой применен к Соединенному Королевству, где угроза повторного применения или ядерного возмездия не является, на момент написания статьи, вполне убедительной.

 

Для Великобритании предположения, лежащие в основе политики, могут быть предположениями "предварительного сдерживания" или "превентивного размещения". То есть, сдерживание будет поддерживаться до последнего возможного момента путем угрозы ядерного контрудара. Но если сдерживание провалится, жертва сможет предотвратить катастрофу путем своевременного приспособления. Сдерживание, в этой формулировке, поддерживается блефом и неопределенностью ситуации, одной из которых - реальной, учитывая исторический опыт -является возможность того, что: британцы, на самом деле, не отступят, если дело дойдет до испытания. Таким образом, упреждающая аккомодация (или капитуляция) описывает политику, в которой, сознательно или неявно, страна намерена уступить или капитулировать, если когда-либо возникнет ситуация, в которой будет получена тактическая информация о том, что другая сторона фактически обязалась начать атаку или уже начинает атаку. Политика, таким образом, заключается не в упреждении, атакуя по очереди и пытаясь затупить атаку, что очень трудно сделать, а скорее в сдерживании всех сил, которые у вас есть, и в то же время в приспособлении в той степени, которая необходима, чтобы побудить другую сторону не начинать, продолжать или наращивать атаку. Такое упреждающее приспособление представляется почти всем, кто его рассматривал, более надежной процедурой ограничения ущерба для европейской державы, атакованной Советским Союзом, чем любое упреждающее или притупляющее ядерное нападение.

 

Тактика превентивного размещения - это еще более осторожная политика, направленная на предотвращение напряженной ситуации. Это не столько военное, сколько политическое действие. Она охватывает те ситуации, которые государство считает слишком опасными, чтобы рисковать, ожидая, пока противник начнет атаку. Она направлена на то, чтобы предотвратить это, приспосабливаясь во время тяжелого кризиса до того, как наступит последний возможный момент.

 

[Следует понимать, что в значительной степени вышесказанное является неявной, а в некоторых случаях и явной тактикой европейцев. Еще несколько лет назад было очень мало осведомленных европейцев (если таковые вообще были), которые могли представить себе, что их страна выживет в большой ядерной войне, в которой они будут главной целью; а если они были членами альянса НАТО, они не могли представить себе большую ядерную войну, в которой они не будут главной целью. Оба представления могут быть ошибочными, особенно если война будет вестись как война без городов или в основном как война без городов, как это предусмотрено нынешней доктриной контролируемого ответа США. Но, по крайней мере, до нескольких лет назад практически никто в Европе не рассматривал эту возможность всерьез, и, по сути, очень немногие делают это сейчас. Более того, очень немногие европейцы считают, что нация может оправданно совершить самоубийство или начать действия, которые приведут к ее полному исчезновению, или даже пассивно наблюдать за происходящими событиями, которые с большой вероятностью могут привести к такому результату. Так, во время недавней поездки в Европу я неофициально беседовал с несколькими европейцами, и в каждом случае предполагал, что стратегия их страны представляет собой нечто среднее между преэмптивной и превентивной капитуляцией. Слово "капитуляция", а не "приспособление", было использовано намеренно, чтобы сделать выбор более резким. На самом деле, многие европейцы, которые задумывались о такой возможности, склонялись к тому, что можно либо пойти на ограниченное приспособление, либо выступить за пассивное или активное сопротивление гражданского населения в качестве последнего средства. Это предположение не было опровергнуто ни одним из этих европейцев. Однако большинство из них не считают, что это обязательно серьезный вопрос. Они не считают, что Советы испытывают какое-то большое желание напасть на Европу; более того, по их мнению, Советы явно не могли быть уверены, что превентивная или предупредительная капитуляция будет осуществлена вовремя, либо потому, что США не позволят этого, либо потому, что противостоящее правительство не изменит свою политику, либо по любой из сотен других причин. Они считали, что тот факт, что Советы не могут быть уверены, сам по себе будет достаточным сдерживающим фактором,