Адарт было даже не поверил собственным глазам, поэтому и спустился к центральному алтарю, чтобы всмотреться поближе в эту шокирующую для него картинку. Может даже для пущей достоверности протянуть к камню руку, чтобы убедиться в его реальном происхождении или, того хуже, почувствовать исходящие от минерала импульсы определённого направления.

– Он мёртвый, не переживай. – голос Аэллы раздался за его спиной как раз в тот момент, когда мужчина всё-таки рискнул потянуться ладонью к глыбе полупрозрачного кристалла. Если он и успел его коснуться или едва задеть кончиками пальцев, то этого явно было мало для точного определения внутреннего состояния камня. Во-первых, невежливо это делать в чужом капище, во-вторых, он вообще не должен был сюда заходить или хотя бы спускаться на дно резервуара. Максимум, пройти мимо и всё.

– Но, как такое возможно? Даже для мёртвого Аттея? Вы почти сотню тысяч лет бились над этой неразрешимой задачей…

При любом раскладе, пришлось отвернуться и отойти от алтаря, а также подняться к Аэлле и тем самым замять своё непростительное поведение в чужом доме. Всё это время Верховная Сестра ни видом, ни каким-либо иным интуитивным жестом тела не выказала вообще никакого намёка на недовольство или скрытое раздражение. Как была до этого надменной, бездушно бесчувственной статуей, умеющей разговаривать и двигаться, так таковой и оставалась даже наедине со своим «вассалом», не изменившись в своей изначальной манере держаться ни на одну маломальскую йоту более живого поведения. Как говорится, с таким лицом только в покере блефовать.

– Всего лишь усилили защитное поле внутри Палатиума. И будь Аттей хотя бы полуживой, его бы уже давно раскрошило в песок. – она и отвечала так же, как бы нехотя с лёгким томлением в степенно ленивом голосе. Мол, подобная тема разговора ей совершенно не интересна, как и любопытство Адарта.

Отвернулась почти сразу же, направившись в сторону одной из межзаловых арок неспешной лебёдушкой и тем самым показывая, что поднятая гостем тема разговора закончена.

– Всего лишь усилили? – только для него подобного «объяснения» оказалось слишком недостаточно. – То есть, это какой-то совершенно новый способ усиления? Поскольку все предыдущие попытки выявились бесполезными.

– Да! – Аэлла ответила не сразу, лишь по истечению нескольких секунд, что ушли на её переход в смежную залу и неспешное восхождение на имевшийся там трон из молочного мрамора (опять же имитирующего столь обожаемый цессерийцами минерал Аттея). Возвышающиеся в несколько ступеней по всему периметру помещения длинные скамьи из схожего, обработанного тонкой резьбой камня, создавали ощущение схожести с монументальными интерьерами античных цивилизаций Земли таких как Египта, Рима, Эллады. Само собой, такие вещи были не случайны, как и сама страсть цессерицев блюсти собственные древнейшие традиции, часть из которых им всё же удалось внедрить в человеческую природу исторического развития. Было бы странно, если бы они решили изобрести для людей какой-то отличительно новый велосипед. Упростить свой в несколько раз, да! Хотя, выражение – всё сложное состоит из простейших элементов, определённо не про них.

– И пока мы его только тестируем, ибо, любое неверное движение и… Тебе ли не знать, из-за чего у нас такие проблемы с этой грёбаной планетой. – не то, чтобы Аэлла отвечала нехотя, но вдаваться в подобности поднятых в их разговоре проблем не очень-то и стремилась. Только упускать из внимания тот факт, что его вынудили сюда прийти, ещё и через ритуальное капище, было бы просто нелепо, как и делать вид, что его всё это якобы не касается.

Адарт остановился напротив центрального трона, где-то в трёх больших шагах допустимой дистанции пред лицом своей Верховной Сестры. То, что, кроме них, здесь больше никого визуально не присутствовало, уже должно было навести на определённые мысли, дурные предчувствия и нехорошие сомнения. Устраивать для соклановца навязанную аудиенцию на приёме, не предназначенном для подобных встреч – уже что-то из разряда невозможное и крайне подозрительное.

– Я думал, вы всё-таки отказались от идеи захватит её с помощью Колыбели, решив использовать более долгий, но достаточно действенный приём – тысячелетний измор.

– Да, он определённо хорош и эффективен, но не пробовать воспользоваться более мощным оружием было бы весьма глупо. – странно уже только то, что Аэлла продолжала ему отвечать на столь неудобную тему. А ведь могла в любой момент её прервать, дабы наконец-то перейти в более волнующее русло устроенной ею встречи.

– Цессера мертва физически, и то не факт, что ей бы как-то удалось захватить Землю в своём полном здравии и в живой плоти. Думаю, одно лишь понимание данной проблемы должно было вас как-то…

– Должно было что? – о, нет, она не проявила совершенно никакого эмоционального интереса или же ироничного подозрения прокурора, только что поймавшего на лжи опасного преступника. Ну, может лишь слегка склонила голову и едва заметно улыбнулась. – Остановить? Донести до нашего сознания, что всё тщетно и является откровенной бессмыслицей, которая не принесёт нашим чаяньям ничего, кроме новых неудач и провалов? И поэтому нам следует им внять и всё прекратить? Ты ведь не это собирался только что сказать, да, Адарт? Подобные мысли не могли возникнуть в твоей голове гениальнейшего стратега, тщательно взвешивающего каждое слово и действие до того, как их применить. Ибо на тебя это было бы совершенно не похоже.

– Если я здесь для того, чтобы вы могли определить насколько я компетентен и остаюсь консервативным приверженцем собственной расы и наших общих стремлений… – он тоже в коей-то мере ей подыгрывает. По сути, эта встреча и есть игра, цель которой не сколько выиграть, а именно показать-продемонстрировать какой ты искусный игрок и за словом в карман никогда не полезешь. Банальнейший тест на вшивость. Блеф в иллюзорном покере с пустым раскладом карт.

– Не обижайся, Адарт. Нам приходится проверять каждого, поскольку разрыв ментального единения привносит свои пренеприятнейшие плоды. И не забывай, мы на Земле не одни. Наши враги вовсе не люди, и они так же не дремлют и бдят, как и мы. И тоже ищут способы собственного захвата планеты.

– Что-то вроде… прохождения ежегодной медкомиссии для инвалидов в человеческих больницах, где у людей принято проверять, а не выросла ли у кого за это время рука или удалённая почка?

– Можно сказать и так. Но не забывай, что любое, несвойственное нашей природе поведение может вызвать ответное подозрение с нашей стороны. Называй это перестраховкой.

– В таком случае, вам стоит обострять своё внимание на тех, кто из кожи вон лезет, лишь бы продемонстрировать во всей красе свой необузданный гедонизм. Кто знает, а вдруг они делают это намеренно, лишь бы как-то сбить остальных с правильного восприятия всей картины? За личиной праздного сластолюбца и чревоугодника может вполне себе скрываться отчаянный интриган и отступник? Такие варианты вы никогда не рассматривали? Или наивная вера в тех, кто так самозабвенно полирует своими языками задницы Верховным Главам кланов должна как-то компенсировать связанное с этим заблуждение? Наша природа не предусматривает социального разделения на классы, но вы продолжаете наступать на эти грабли снова и снова, сублимируя схожими фантазиями в построении человеческого общества. В этом плане мне всегда было вас жаль, увы. Судья, который не несёт ответственности за свои преступления, не имеет никакого морального права занимать пост судьи. То же касается и более высоких постов. Но, разве это когда-нибудь вас останавливало? А потом вы спрашиваете, откуда у стольких цессерийцев возникает вполне обоснованное желание уйти в аскетизм и внеклановое отшельничество.