Дверной колокольчик негромко звякнул. Ашот Арменович оторвался от фарфоровой статуэтки, которую разглядывал в лупу, и поднял глаза на вошедшего:

– А, это вы! Как поживает Гамлет?

– Неплохо. Привет вам передавал.

– Спасибо. А вы нашли ту матрешку?

– К сожалению, нет. Я проверил те три, о которых вы мне рассказали, – все не то. Значит, нужную мне матрешку купил не постоянный ваш клиент, а тот человек, который случайно зашел в магазин.

– Надо же, как неудачно!

В тоне и во взгляде Ашота Арменовича читалось: «Так чего еще вы от меня хотите?»

– Может быть, вы все же вспомните еще что-нибудь про того человека?

– Не знаю, что и сказать… я вам прошлый раз все рассказал. Прежде я его не видел, заплатил он наличными, так что больше ничего не знаю. Уж извините!

Евгений уже хотел уйти из магазина, как вдруг антиквар наморщил лоб, словно что-то припоминая.

– Постойте! – окликнул он Евгения, который уже взялся за дверную ручку. – Я вспомнил кое-что…

Евгений вернулся к прилавку. В его глазах снова загорелась надежда.

– Не знаю, поможет ли вам это… – неуверенно тянул Ашот Арменович. – Может быть, это ерунда…

– Ну все же расскажите!

– Прежде чем купить ту матрешку, покупатель разглядывал серию фарфоровых статуэток «Пионеры-герои». Вот эту… – Антиквар показал Евгению на полку, где были выстроены в ряд фарфоровые фигурки детей и подростков. – Большая редкость, между прочим! – с гордостью проговорил он. – Например, вот таких фигурок – это Павлик Морозов – сохранилось всего три, коллекционеры за ними гоняются… но не буду вас отвлекать.

– Так вы говорите, он их разглядывал? – переспросил Евгений. – И что это дает?

– Простите, я не закончил… он взял вот эту статуэтку, – антиквар показал на фигурку мальчика лет десяти в коричневой курточке и лихо заломленном картузе, – и сказал, что она очень похожа на памятник, который он каждый день видел из окна своего служебного кабинета. Может быть, это вам поможет?

– Может быть… – проговорил Евгений, осторожно взяв статуэтку двумя пальцами.

– Умоляю вас, осторожнее! Это такая редкость!

– Да, конечно… А кто это такой?

– Это малоизвестный персонаж, юный революционер Вася Голубцов. Он подносил патроны защитникам баррикады во время Февральской революции и был убит юнкерами…

– Спасибо! – Евгений бережно поставил фигурку на место.

– Ну как, это вам чем-то поможет?

– Может быть…

Вернувшись домой, Евгений первым делом залез в Интернет и нашел статью о юном революционере Васе Голубцове.

Оказалось, что это был довольно непослушный мальчишка, который жил неподалеку от Финляндского вокзала. Он постоянно убегал из дома и ввязывался в какие-то неприятности. Когда началась Февральская революция, он, разумеется, не мог усидеть дома и остаться в стороне от таких волнующих событий. Стал помогать знакомым железнодорожникам, которые защищали баррикаду неподалеку от вокзала, и был убит случайной пулей.

В общем, все обстояло примерно так, как рассказывал Ашот Арменович. Но, кроме того, Евгений узнал, что памятник юному герою был в свое время построен в сквере на том самом месте, где находилась баррикада. И что самое интересное – этот сквер располагался рядом с офисным зданием, часть которого занимала фирма, на которую Евгений работал и у которой незадолго до того украли чрезвычайно ценную микросхему.

– Интересно! – протянул Евгений.

Как всякий человек его профессии он настороженно относился к любым совпадениям.

Евгений неоднократно бывал в фирме, но не помнил никакого сквера и тем более памятника юному революционеру. Он тут же отправился к своим заказчикам.

Начальник службы безопасности, с которым Евгений непосредственно имел дело, только пожал плечами – он работал в фирме недавно и ни про какой памятник ничего не знал.

– Поговорите с Айседорой Борисовной, – предложил он после недолгого раздумья.

– А кто это?

– Наша кадровичка. Она работает в фирме дольше всех, и если она ничего не знает, так уж и никто.

Евгений отправился в отдел кадров.

Айседора Борисовна оказалась маленькой, кругленькой дамой со старомодной высокой прической и неожиданно твердым и пронзительным взглядом.

Услышав, что интересует Евгения, она оживилась:

– Действительно, был здесь сквер, и памятник в нем стоял. Но лет пятнадцать назад на месте этого сквера построили жилой дом – сами понимаете, уплотнительная застройка! Мы пытались возражать, но безуспешно!

Евгений подошел к окну, отдернул занавеску.

– Нет, отсюда вы ничего не увидите, мой кабинет выходит на другую сторону.

– А вы не могли бы мне показать то место, где стоял памятник?

– Нет ничего проще! Меня просили оказать вам посильную помощь…

Айседора Борисовна вместе с Евгением вышла из офиса, перешла улицу и остановилась перед восьмиэтажным кирпичным зданием, на первом этаже которого располагалось сетевое бистро с хищным названием «Мурена».

– Вот примерно здесь, где сейчас бистро, и стоял памятник. Кстати, в бистро неплохо кормят. А памятник, честно говоря, был так себе, никакой художественной ценности не представлял. Знаете, в стиле «девушки с веслом».

Евгений встал возле входа в бистро и внимательно посмотрел на офисное здание напротив. Окна первого этажа были забраны решетками, часть второго и третьего этажей окон вообще не имели, вместо них были узкие щели вроде крепостных бойниц. И только на последнем, четвертом этаже был ряд обычных окон.

– Скажите, – обратился Евгений к кадровичке, – что находится с этой стороны здания?

– На первом этаже – складские помещения, на втором и третьем – цеха экспериментального производства, там нужны особые условия, поэтому и окна такие, а на четвертом – конференц-зал.

– И никаких кабинетов?

– Кабинетов? – Айседора Борисовна задумалась. – А-а, ну да, там располагался кабинет начальника службы безопасности.

– Разве? Я в его кабинете был много раз, он выходит на другую сторону.

– Это вы про теперешнего начальника говорите, про Голованова. А до него эту должность много лет занимал Михаил Терентьевич, очень приличный человек. Так вот, окно его кабинета выходило на эту сторону. Да вон окно! – женщина показала второе окно от угла.

– Из него наверняка был виден памятник Васе Голубцову…

– Конечно! Вам еще что-нибудь нужно? – Женщина озабоченно взглянула на часы.

– Только одно: фамилию Михаила Терентьевича и, если можно, адрес.

– Я же кадровик! – с гордостью проговорила Айседора Борисовна. – Такие вещи я помню отлично! Фамилия его Березуцкий, а адрес – запишите: Тринадцатая линия Васильевского острова, дом двадцать шесть, квартира восемнадцать.