Они открыли ноутбук Эприл и стали гуглить.

– Там есть мотели, – сказал Райан, открывая список.

Эприл громко вздохнула.

– О, папа, пожалуйста! Только не мотель!

Она взяла ноутбук и сама стала смотреть. Она быстро нашла описание высокого дома со множеством балконов и террас, выходящих на озеро.

– То, что нужно! – сказала она. – Сдают отличный домик, прямо у воды. Под землёй гараж, так что никто даже не увидит, как мы въедем. Там будет здорово и куда безопасней, чем здесь!

– Ты не сможешь выходить на улицу, – сказал её отец.

– Хорошо, договорились. Ладно. В этом доме много комнат и отличный вид. Ты будешь ходить в магазины, когда нам что-то понадобится, или будем заказывать доставку.

Отец Эприл сидел и смотрел на объявление. Затем, как будто решившись, он быстро и с улыбкой стал бронировать дом. Эприл стала бегать по комнате, собирая вещи.

– Ты готов пропустить свою вечеринку? – спросила Эприл.

– Да, – гордо сказал отец. – Предупрежу их попозже.

Он быстро закончил бронирование и сказал:

– Готово. Поехали.

– Погоди! – сказала Эприл. – Мы не можем просто уйти отсюда. Там снаружи в машине дежурят агенты. Надо сказать Дарлен.

Эприл подбежала к двери между комнатами и открыла её. Она сделала знак отцу, чтобы тот подошёл. Он выглядел неуверенным. Эприл понимала, почему: скорей всего, они нарушают с десяток правил. Она надеялась, что они смогут с этим справиться.

– Мы с дочерью уезжаем, – сказал отец Эприл Дарлен.

Девушка выглядела совершенно изумлённой.

– Куда? – спросила она.

– Я увожу Эприл в другое место, – сказал он, его голос стал уверенней. – Этот мотель ей совершенно не подходит. И честно говоря, я не думаю, что она здесь в безопасности. Я найду вариант получше.

Теперь Дарлен смутилась.

– Сэр, я не уверена, что вы можете это решать… – начала она.

– Это моё решение, и я имею на это право, – отрезал отец Эприл. – Она несовершеннолетняя, а я её законный отец и опекун. Она находилась здесь с моего негласного разрешения. Теперь я передумал.

Дарлен молча переводила взгляд с Эприл на её отца и обратно.

Он добавил:

– Я юрист. Я знаю, о чём говорю.

Дарлен всё ещё колебалась.

– Я позвоню её матери и сообщу ей, – сказала она.

Эприл не задумываясь выпалила:

– Мы уже позвонили ей. Она согласна с папой. Она не против, что мы переедем.

Эприл не смотрела на отца. Она знала, что он в ужасе от её наглой лжи. Но по крайней мере он не стал ей перечить.

– Тогда ладно, – смирилась Дарлен. – Сообщу дежурным агентам.

Она взяла рацию и вызвала агентов из машины. Эприл схватила сумку и потащила отца к выходу, торопясь выбраться прежде, чем он успеет передумать.

Когда они вышли на парковку, Эприл увидела, что неподалёку, не привлекая внимания, припаркована машина ФБР. Она плохо видела людей внутри, но они по крайней мере не выпрыгнули, чтобы остановить её.

– Тебе не нужно было врать насчёт своей матери, – сказал отец, пока они шли к его машине.

Эприл хихикнула.

– А ты? «Я юрист, я знаю, о чём говорю»! Ты вообще знаешь, есть ли у тебя право забирать меня отсюда?

Её отец нехотя усмехнулся.

– Нет, я не был уверен, – сказал он. – Я бизнес-юрист.

– Ну и ладно. Поехали уже отсюда. Сообщим маме, как доберёмся туда.

Эприл забралась на пассажирское сиденье рядом с отцом и от счастья у неё кружилась голова. Одно то, что они с отцом сумели выбраться из безопасного дома ФБР, делало всё на свете гораздо круче.

Райли наклонилась поближе к изрешечённому пулями телу Эмбер Тёрнер. Уже была ночь, и чтобы лучше разглядеть детали на плохо освещённой парковке, Райли пришлось достать фонарик. Широко раскрытые глаза мёртвой девушки, казалось, смотрят прямо на Райли с немым вопросом: «За что?»

Хотелось бы Райли знать ответ. Но таким преступлениям не было адекватного объяснения. У неё засосало под ложечкой.

Билл встал рядом с ней, добавив свой луч фонаря.

– Посреди бела дня, – сказал он. – Думаю, парень, который нашёл её, был просто в шоке.

Посетитель ресторана нашёл тело после обеда. Оно было распластано на водительском сиденье машины, стоящей на парковке совсем рядом со спорт-баром. Фонарик Райли высветил записку, прикреплённую к куртке девушки. Ей уже говорили про неё, и теперь она наклонилась, чтобы прочитать, что там написано.

«Райли Пейдж… Ты обращаешь внимание?»

Записка была написана на такой же бумаге, как и та, что послал ей Хэтчер, снятая с тела рыбака. По каким-то причинам на этот раз Хэтчер не стал забирать записку. И всё же Райли была уверена, что он побывал здесь. Ведь это он сообщил о преступлении местной полиции.

Райли осторожно сняла записку с тела и передала её Биллу.

– Положи её в пакет с уликами, – сказала она.

Продолжая осматривать тело, Райли размышляла, прав ли Волдер. Работают ли Хэтчер с Родесом в команде?

Райли глубоко вдохнула и постаралась представить, как разворачивалось преступление. Мог ли Хэтчер быть тем, кто спускал курок? Она просто не могла в это поверить. Он никогда раньше не использовал пистолет в качестве орудия убийства, и она была уверена, что он не начал это делать теперь.

Нет, Райли уверена, что Родес стрелял сам. Но мог ли Хэтчер участвовать как-то по-другому? Мог ли он, опытный ветеран, учить или наставлять менее опытного Родеса? Мог ли он стоять рядом с Родесом, пока тот мучил очередную жертву?

Она чувствовала, что всё было не так, и чем больше она думала об этом, тем больше была уверена, что Волдер ошибался. Хэтчер никогда не стал бы сотрудничать с кем-то вроде Родеса – это было не в его стиле. Он слишком независим. Кроме того, она была уверена, что Хэтчер считает Родеса ниже себя.

Так или иначе, звонок не оставил сомнений в том, что Хэтчер здесь побывал.

Райли взглянула на лес, растущий вдоль парковки. Она знала, что там уже всё обыскали. Но сказать, что Хэтчер неуловим – не сказать ничего. Может быть, он и сейчас там, наблюдает за происходящим.

Если так, то что он мог здесь делать, зачем следил за каждым шагом Родеса? И если он не работает в паре со случайным убийцей, то зачем ему за ним следить? Что ищет Шейн Хэтчер?

Глядя на ранения, Билл сказал:

– Выглядит так же, как тело Кирби Стэдмана у озера.

– Есть отличия, – возразила Райли. – Убийца хотел, чтобы Стэдман полз и умолял его. На этот раз он не хотел этого – днём, в общественном месте. Ему было нужно, чтобы жертва оставалась на месте.