Ваш отец от меня отмахнулся, когда я на дочку Вероники Громовой попросила внимание обратить. А мне вот кажется, что стоит… Что-то тут не чисто, но может это только мне кажется, как женщине.

— Относительно чего? — не понял я.

— Не знаю, к похищению она, разумеется, никакого отношения не имеет, но вот под тайны Громовых капнуть можно. Пока она из-под их наблюдения выбилась.

Нахмурился, оценивающе оглядывая девушку с головы до ног. Громовы что-то утаивали? Причем тут малышка вообще? Как же все это бесило! Не удивительно, что в трудный момент мы все посыпались, как карточный домик. Тайны на тайнах друг от друга.

— Конкретней, — нахмурившись, мрачно произнес я. — Что не так? Излагай.

— Ваш отец считает, что Васенов с вашей женой сбежать хотел. В его телефоне и билеты имелись забронированные с открытой датой, но странно, что дочь с собой брать они не собирались. Девочка, кстати эта у нас. Бабушке тут нездоровилось, с сердцем проблемы, а тут еще и муж ее с дочерью в беду попали. В общем ее наблюдают на стационаре сейчас, а малышка под нашим присмотром.

— Ну, и? — поторопил я Ангелину, когда помощница сделала многозначительную паузу.

— Обратила внимание, что ребенок о ком угодно спрашивает: по маме скучает, по бабушке и дедушке, а об отце — ничего. Ни слова, будто и не общалась с ним совсем.

— А что странного? Может он не захотел этого ребенка и по этой причине они расстались? И Вероника одна воспитывала девочку, а родители помогали?

На мои предположения, Ангелина, недовольно скривилась и головой помотала.

— Ладно, допустим… — протянула она, а потом оценивающе голову набок склонила и сощурившись, продолжила: — Тогда у меня вопрос, как к мужчине. Как бы вы себя повели, окажись, что какая-нибудь девушка от вас беременна. К примеру, у вас нет к ней никаких чувств, вам ребенок этот не нужен, но она вам сообщила, что ждет его и собирается родить?

Вопрос был неожиданным. Ответ на него, я, признаться, не знал. Как бы я поступил? Может и не женился бы на матери, возможно иногда хотел бы повидать ребенка, или же алименты отправлял. Да хрен знает! Тут сложно было судить, каждый случай индивидуален, и требует серьезных размышлений.

— Возможно платил алименты… Слушай, мы все разные и ситуации тоже отличаются! Это их дела и им решать у кого, какие обязанности и ответственности! — проворчал я и тоже отмахнувшись от помощницы, зашагал в сторону травматологии, где лежала сейчас Ника.

— Решать то, конечно, им, не спорю! Только не странно ли, что ни в свидетельстве о рождении ребенка отец не указан, ни алименты он ни разу не платил, но при этом с Вероникой он активно общался все эти годы, работали они вместе, ну и если собирались бежать, то тоже вместе?! — в спину мне запричитала Ангелина.

Остановился вновь и обернулся удивленно на девушку.

— Напрашивается вывод: то ли Громова плохая мать, то ли Васенов плохой отец… А может ребенок не их? Раз отношение, как к неродному. Удивительно, что и похитители девочку не забрали. Она что, в отличие от вас ценности никакой не представляет?

Вопрос и правда требовал внимания. Странно, действительно. Можно проверить, раз повод подвернулся. Тем более, обстановка была более чем подходящая.

— Убедила, — подойдя к девушке вплотную, пробормотал я. — Сделай ДНК, раз девочка у вас. Есть с чем ее образец сравнить?

— Это же больница, тут берут анализы. Васенов здесь, Вероника тоже. Персонал отзывчивый в связи с уровнем их зарплат… Найдем, — заверила меня Ангелина.

— Вот и отлично, — кивнул я. — Результаты сообщишь мне лично. Только это между нами, никому об этом не сообщай. Никому. Сделай их как можно скорее.

— Поняла, — воодушевленно произнесла она.

Получив задание, помощница отправилась к медперсоналу, а я направился к Веронике.

Тихо открыл дверь палаты и проскользнул внутрь. На больничной койке, посреди комнаты, лежала она. Тихо прокрался к кровати и присел рядом на стул.

Ника спала, ее лицо все еще было бледным. Ну конечно, она же столько вынесла за последние дни! На руке новый гипс, вновь перебинтована голова и кое-где видны кровоподтеки. Вслушался в ее мерное дыхание, посмотрел на вздымающуюся грудь. Выглядела Ника очень уязвимой и такой хрупкой.

Невольно вспомнил все недавние события: погоню, плен, побег и вновь погоню, стрельбу, звук пуль, ударяющихся в металл кабины. Храбрая Громова держалась молодцом, хоть и была нездорова. Выдержала, не впала в истерику, не верещала. Она всегда разительно отличалась от других девушек нашего круга, наверное, ее как-то особенно воспитывали родители: получала должную заботу и любовь от близких. Этим она мне и нравилась. Бросалась в глаза, выделяясь на фоне серой массы стандартно капризных, требовательных и избалованных ровесниц.

Но на ряду с этими положительными качествами были и, встававшие прямо напротив, недостатки. Все хорошее таило под собой опасность алчности, лжи, лицемерия. Я не верил словам отца абсолютно, но червячок сомнения не мог не пробраться в разум и не напомнить, что Вероника может быть совсем не такой, какой кажется на первый взгляд.

В отличие от прошлого раза, когда вместо того, чтобы выяснить все раз и навсегда я просто ушел, вычеркнув ее из своей жизни, теперь я планировал пойти до конца и разобраться и в делах прошлых, и в проблемах нынешних. Пришло время, ситуация дошла до критической точки.

Основной моей личной проблемой, несмотря на положительный или отрицательный исход этих разборок было одно — к ней тянуло. Можно было не лгать себе и наконец честно признаться — я хотел ее, в независимости, является она для меня сущим злом или ангелом во плоти.

Это чувство было ярким, оглушающим, не дающим покоя. Башню с ней срывало дико. Вот и с прошлой нашей близостью так вышло. Просто помутнение накрыло. Ни место, ни время не располагало, но прям зверски вновь ее почувствовать захотел. А она отвечала… Искренне, с полной отдачей, по-настоящему. Ну не могла она играть так, не могла и все.

Блть! Что же мне делать с ней дальше? Устало потер переносицу, вздохнул и вновь въедливо стал разглядывать хрупкое тельце спящей Вероники. Наверное, когда все закончится, разойдемся, как в море корабли. Так было бы правильно. Вряд ли у нас что-то опять получится. Надо бы обсудить с ней детали, конечно. Особенно побег, который она планировала с Васеновым. Сама пусть признается в их планах. И я дам развод, расторгнем договор. Брачный в первую очередь. Только пусть сама честно признается. Во всем!

А что пока? Зачем пришел?