Наконец он сообразил.

— Яков Павлович, можно вместо премии отпуск?

Лялин взял из Комовских пальцев таблетки, прочитал настораживающе непонятное название и вернул с сочувствующей физиономией.

— М-да, нельзя так себя загонять! Насчет отпуска не возражаю, пиши заявление… Премию тоже оставим — заслужил. Совсем избегался, как лезвие ножа стал… — Копалыч решил, что это слишком нежно, не по-милицейски, и добавил:-Кривое такое лезвие…

Выйдя от начальника, Комов внимательно рассмотрел коробочку. От семи цифр номера сохранились лишь четыре, остальные безнадежно стерлись. Ну, ничего, за отпуск можно успеть проверить все варианты. Расследование продолжается. Алексей Комов еще не выбыл из игры!

Все телепередачи, даже самые любимые народом, были прерваны прямым репортажем с заседания Совета безопасности. Особую значимость событию придавало то, что рядом с секретарем Совбеза сидел сам президент. К этому моменту по столице уже вовсю ползали слухи о том, что глава государства обнаружил у себя в кабинете непонятно как попавший туда листок с ультиматумом от некоей альтернативной подпольной политической силы, а спикеру нижней палаты что-то вроде такого же ультиматума упало с потолка прямо на голову во время заседания Госдумы. В бумаге содержалось требование освободить арестованного накануне человека, чье имя было совершенно не известно и доселе не звучало в серьезных разговорах: не то Цетлин, не то Саблин… Короче, было совершенно ясно: речь шла об обычном неуклюжем предлоге для каких-то политических игр. Журналисты разузнали и наперебой цитировали несколько фраз из таинственного документа, но это, впрочем, не проливало света на происходящее. Левая пресса в этот день вышла с обличениями "наглого наскока олигархов", а правая обрушилась на "неуклюжую интригу левых". Ни у кого при этом не вызывало удивления, что цитируемые отрывки из таинственных документов звучат с неуловимым нерусским акцентом, вызванным как бы воздействием законов логики какого-то чужого языка.

Открытое заседание Совбеза, собравшегося в расширенном составе, было призвано обрисовать ситуацию и проинформировать взбудораженную общественность.

— Уважаемые сограждане! — начал секретарь. — Руководство страны считает своим долгом пресечь слухи, распространившиеся в средствах массовой информации и в умах россиян. С этой целью компетентные органы хотели бы проинформировать о накопленной на сегодняшний день информации о неких силах, проявляющих в последнее время агрессивно-террористические устремления. А также — продемонстрировать некоторые вещественные доказательства.

Камеры всех каналов крупным планом показали непонятные небольшие предметы, лежащие на столе перед говорящим. Секретарь Совбеза взял один из них в руку и продемонстрировал собравшимся.

— Прицел артиллерийского орудия, — сообщил он. — Точная копия, уменьшенная в двенадцать раз. Сто пятьдесят таких изделий обнаружены на складе секретного завода, оборудованного в подвале заброшенного дома. А это, — поднял он с более заметным усилием нечто более простое и прямоугольное, — трак танковой гусеницы. Партия из пяти тысяч штук была изготовлена фирмой "Металл-Инвест-Альянс" по спецзаказу, сделка аннулирована усилиями компетентных органов…

— Да кому нужны эти цацки-то? — не выдержав, спросил один из присутствующих.

— Судя по всему, за организацией производства и размещением заказов стоят некие существа совсем небольшого размера, но по развитию мозговой деятельности не уступающие человеку.

— Позвольте! Каких же масштабов, судя по предметам, должны быть эти существа? — спросил все тот же голос, и секретарь Совбеза терпеливо разъяснил:

— Вроде мышей.

Возник непродолжительный шум. Когда он улегся, прозвучал еще один, вполне законный, вопрос: удалось ли взять заказчиков необычных изделий у "Металл-Инвест-Альянса"? При этом все головы повернулись к министру внутренних дел, который стал усердно протирать очки, а вместо него ответил секретарь Совета:

— Разумеется, была устроена засада. Но как вы думаете: кто кого раньше заметит: РУБОПовец мыша или наоборот?

На этот раз шум держался дольше и носил ярко выраженный недоумевающий оттенок. Министр внутренних дел кончил протирать очки и стал разглядывать ноготь на большом пальце. Стало ясно, что его, словно негра, нельзя вогнать в краску.

— А что скажет ФСБ? — поинтересовался президент.

Глава ведомства потрогал себя за узел галстука, что всегда помогало ему сохранять хладнокровие.

— К сожалению, не все ведомства склонны делиться с нами оперативной информацией. Однако у нас есть секретная съемка, показывающая, куда тянутся нити происков против нашей страны.

Свет погас, и на экране замелькали неясные фигуры и контуры военной техники.

— Последние маневры НАТО в одной из стран Западной Европы, — пояснил голос главы ФСБ.

Промелькнул вертолет, похожий на дельфина, и снова объектив вернулся к земным пейзажам.

— Обратите внимание: знак на нашивке одного из военнослужащих удивительно напоминает голову мыши.

Запись кончилась, зажегся свет.

— А что армия? — поинтересовался президент.

— На всех атомоходах поставлены мышеловки, — тут же отрапортовал командующий Северным флотом.

— Что ж, — одобрил президент, — мысль простая, но дельная.

Присутствующие ощутили, что шансы адмирала стать главой ВМФ резко пошли вверх.

Начальник штаба вооруженных сил счел своим долгом осторожно заметить, что, на его взгляд, проблема пока не совсем ясна, и что материал, представленный ФСБ, проливает не слишком много света на происходящее. Представитель ФСБ тут же поинтересовался, знает ли начальник штаба, какова стоимость джипа "Паджеро", недавно приобретенного его помощником, и как он соотносит такую покупку с реальным окладом упомянутого подчиненного. Начальник штаба ответил, что он в курсе вопроса, и что автомашина была ввезена в страну из Арабских Эмиратов работником МЧС, получившим за долгую беспорочную службу в горячих точках планеты освобождение от таможенной пошлины. Помощник приобрел именно эту машину, поэтому он, начальник штаба, отсылает всех с вопросами к упомянутому работнику МЧС. "Он уже дал нам свои показания, уже дал", — сообщил представитель ФСБ, поглаживая ладонью тонкую папочку, лежащую перед ним.

Тут президент раздраженно предложил закончить обсуждать посторонние предметы и вернуться к основной теме. С чем все присутствующие согласились.

Между тем один из генералов разглядывал траки мышиных танков и что-то рассчитывал на бумажке.

— Значит так, — подвел он итог, — судя по тракам, вес всего танка — 93 килограмма. Мы их раздавим нашими-то — как улиток! Против наших они — всё равно что вошь против слона… А самолеты ихние сачками переловим!

— Что там думать! Давить, как в Чечне! — зашумели остальные военные. — Быстро порядок наведем!