влаги, его наносили на тонкую цинковую пластинку. Когда посланец прибывал на место и, усталый, засыпал, пластинку изымали и вместо нее закладывали другую, с ответным сообщением.

Иногда текст секретных сведений наносили на тонкие пластинки из свинца и скручивали их в трубочки в форме сережек. И женщина-агент могла носить их как украшение, не опасаясь, что противник заподозрит, что в подвесках «спрятана» секретная информация.

Айнейас описывает еще один довольно оригинальный способ доставки сообщения. Оказывается, донесения сначала писали на раздутом пузыре. Затем из него выпускали воздух, а пузырь заталкивали в бутылку, оставив наверху кончик. После этого пузырь опять надували, причем так, чтобы он плотно прилип к стенкам емкости, и внутрь заливали масло. После всех этих процедур пузырь становился невидимым. А дальше все происходило в обратном порядке. Получатель бутылки с маслом вынимал из нее пузырь, надувал его, прочитывал сообщение, удалял старый текст и наносил новый с необходимыми сведениями, помещал в бутылку и отправлял по назначению…

Венесуэлец Рафаэль де Ногалес какое-то время являлся агентом японских спецслужб. Он работал в Порт-Артуре вместе с одним пожилым китайцем, у которого во рту было несколько полых зубов. «Каждую ночь, — вспоминает Ногалес, — Лин вычерчивал при свече на грязном полу нашей комнаты план линии окопов, которые наблюдал в течение дня. После этого он заносил с помощью лупы наши заметки и рисунки на крохотный кусочек чрезвычайно тонкой бумаги толщиной приблизительно в одну треть папиросной. После прочтения мною и одобрения записанного Лин сворачивал бумажку, вынимал изо рта один из трех или четырех золотых зубов, клал туда шарик, заклеивал зуб кусочком воска и вставлял его на место». Эти зубные «дупла» порой были до отказа набиты бумажными фрагментами с секретной информацией.

Однако в конце концов эти тайники были обнаружены. И этот провал послужил японским шпионам уроком не передавать особо важные сведения в письменной форме. Теперь шпион должен был выучить донесение наизусть и передать его в словесной форме, причем исключительно японскому офицеру. И если агент был в меру осторожным и мог теряться в толпе китайцев, то проваливался лишь в очень редких случаях.

Очень часто шпионы «работали» коробейниками. Их классической уловкой была следующая. Игравший роль мелкооптового продавца, агент таскал в своей корзине товары различных цветов: черного, коричневого, красного, серого или белого. Но именно эти цвета являлись условными обозначениями определенных войсковых соединений. Более того, тот или иной товар мог соответствовать конкретному виду оружия: так, трубочный табак мог означать тяжелые батареи, папиросы — полевые пушки. А чтобы сбить разведку противника с толку, разносчик продавал, к примеру, трубки или мундштуки. На эти предметы были нанесены едва заметные надписи иероглифами. По отдельности эти надписи были абсолютно бессмысленными, но, когда их раскладывали в определенном порядке, то можно было уже прочитать донесение…

Когда в 1940 году фашистские армии вторглись в Данию и Норвегию, для Швеции возникла реальная угроза немецкой агрессии. Поэтому шведская разведка попыталась всеми способами узнать о намерениях Гитлера. И шведские спецслужбы приложили максимум усилий, чтобы расшифровать немецкие коды, с помощью которых осуществлялся интенсивный радиообмен между Берлином и германским представительством в Осло.

И наконец, шведскому математику Арне Беурлингу все же удалось разгадать секрет немецкой шифровальной машины, используемой германской разведкой в 1930-е годы. При этом ученый не только разгадал сложнейшую конструкцию этого уникального устройства, воспроизводившего до 300 триллионов колебаний, но и помог создать механизм, который превращал набор цифр в обычный текст. С этого времени шведская контрразведка могла контролировать все действия немцев по соседству со своими границами. Но летом 1942 года немцы догадались, что их код раскрыт, и они стали пользоваться другим шифром.

Однако и новый код вскоре стал известен шведам. А получили они его весьма необычным способом. Об этом спустя почти полвека рассказала бывший агент шведской разведки Эрика Швартце, проходившая в секретных сводках как «Дядя».

Оказывается, в 1942–1944 годах Эрика Швартце занимала пост секретаря руководителя гестапо в Швеции. Именно она и помогла шведам вскрыть код, который применяло немецкое представительство в Стокгольме.

А произошло все следующим образом. Ежедневно, отправляясь обедать, Швартце отрывала фрагмент от копии секретной телеграммы, клала его под язык и таким способом выносила из посольства. В случае опасности она легко могла проглотить этот кусочек.

Эта операция длилась не одну неделю. И в течение всего этого времени шведские специалисты склеивали полученные кусочки и накладывали текст телеграмм на закодированный радиоперехват сообщений. Когда же немецкий код был расшифрован, шведы стали прочитывать все телеграммы, которыми обменивались Берлин и Стокгольм.

В древности, для того чтобы передать секретную информацию, посыльного обрили наголо, затем на коже головы написали текст тайного послания и, когда волосы отрасли, отправили посыльного по соответствующему адресу.

Как ни странно, но в годы Второй мировой войны похожим способом воспользовался агент французской разведки в Индокитае, который в то время находился под контролем японцев. Правда, агент остриг не человека, а своего пса: он нанес донесение на его шкуру несмываемыми чернилами, подождал, пока шерсть снова отрастет, и покинул вместе с ним оккупированную зону. Донесение было прочитано через год. Но к тому времени изложенная на собачьей коже информация уже устарела и не представляла оперативной ценности.

Один из оригинальных достижений в разведке продемонстрировала и легендарная Мата Хари. Однажды секретное донесение написали невидимыми чернилами на ее ягодицах, и, когда она встретилась с агентом, тот потер ее округлости специальным составом, прочитал, а потом уложил разведчицу в постель.

«Овечий» код и «Незабудки Эльзы»

Весьма оригинальный способ передачи секретных сведений во время Первой мировой войны применили немцы: они воспользовались услугами пастуха, который пас стадо овец в тылу у французской дивизии.

Суть кода состояла в следующем: пастух разбил стадо на три группы и, комбинируя их определенным образом, сообщал немецким самолетам и аэростатам необходимую информацию.

Например: 1) сведений нет — каждая из трех групп овец находится на отдельном участке пастбища; 2) внимание на левый фланг — две группы овец на правом участке, одна — на левом; 3) французы готовятся к атаке в центре — все овцы сгруппированы в стадо; 4) французы отводят войска — все овцы на дальнем участке и т. д.

Долгое время два немецких агента — мать и дочь — в течение нескольких лет проживали в важном стратегическом районе, недалеко от французского города Амьена. Когда же грянула Первая мировая война, они стали выполнять свои шпионские обязанности — собирать и передавать информацию о противнике. Для этого разведчицы применили довольно экстравагантный способ подачи сигналов немецким