С другой стороны, Газпром абсолютно недостаточен, чтобы вокруг него возникло полноценное государство. Голый экономизм, оголтелый меркантилизм, нечуткость к категориям иррациональным – таким, как «государство», «культура», «народ», – все это делает политику Газпрома часто ущербной, а иногда и опасной. Как в случае с Беларусью.

Геополитика не оценивается чистой прибылью. В нее закладываются представления, основанные не на «рентабельности». Израиль для Америки нерентабелен, ибо сжирает ежегодно безвозвратные десятки миллиардов, но позволяет американцам полвека решать стратегические задачи в самом важном регионе мира, без которого американской империи не уцелеть. Если оценивать категориями рентабельности русские территории, то они нерентабельны. Русский народ нерентабелен. Не потому ли и сводят его с земли по миллиону в год? Не этим ли вызвано людоедское намерение Газпрома повысить внутренние цены на газ до мирового уровня? Разумеется, это приведет к возрастанию рентабельности корпорации, но увеличит потери русского населения до двух миллионов в год. Так кто же вы, мистер Газпром?

Россию уже окружает кольцо враждебных государств. Уже почти замкнулся барьер на пути в Европу, который в течение веков с огромными жертвами прорывали русские цари и вожди. Жизнь России, связанная с имперским строительством, обеспечивалась не только военными, но и экономическими, финансовыми средствами, комплиментарностью к окружающим Россию народам. Многие из них стремились в империю, а не бежали от нее, ошпаренные ужасом, как сегодняшние грузины. Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье – за их присоединение к России жарко ратуют наши патриоты. Может быть, они полагают, что это присоединение не будет стоить денег? Могущественная корпорация, в состав которой входит и Кремль, обнаружила скудоумие и ущербность в предновогодние дни. Пролила шампанское на свой новогодний фрак.

Сегодня в России сталкиваются две государственные философии. Первая: «Будущая Россия – это империя». Вторая: «Будущая Россия – национальное государство». На языке русских националистов последнее звучит, как «Россия для русских». Белорусская политика Газпрома – это и есть ущербная политика «России для русских». Политика «Республики Русь». Политика самоубийства.

В Новом Завете говорится: «Не еврей для субботы, а суббота для еврея». Перефразируя притчу, заметим: «Не Россия для Газпрома, а Газпром для России».

Из России сквозь «белорусский коридор» движутся промышленные товары и углеводороды. В Россию из Беларуси, помимо тракторов и сахара, текстильных изделий и мебели, движутся энергии любви, духовного здоровья, осмысленного порядка, надежды на то, что «русский ужас» последних десятилетий будет преодолен, распад остановится, вымирание пресечется, богатства из рук людоедов вернутся к народу, и вновь оживет великое государство. Запад страшится не русских ракет, не нового поколения подводных лодок. Он страшится этой надежды на воссоздание великих пространств. Страшится имперской мечты. Страшится Союза Беларуси и России как начала имперского созидания, прообраза Пятой Империи, – без императора, без иерархии «слабых» и «сильных», метрополии и колоний. Нового «сетевого» образования со множеством центров: в Киеве, Минске, Москве, Астане, Ереване.

Этот «страшный сон Запада» заставляет его ненавидеть Союзное Государство. Побуждает воздействовать на Союз – не с помощью ракет и атакующих группировок, но с помощью «организационного оружия». Через агентов влияния в Беларуси и в России. Через коварные информтехнологии, травмирующие народы обеих стран. Через психологическое воздействие на президентов обеих стран, имеющее целью посеять между ними неприязнь, подозрительность, использовать «личный фактор» президентских настроений как «инструмент разъединения». Все это вместе взятое лежит в основе «углеводородного кризиса». Не «бухгалтерия прибылей». Не «законы мирового рынка». А законы жестокой борьбы, которая привела к крушению СССР, а теперь стремится покончить с Россией.

Это Запад, через своих олигархических адептов в России, добился кризиса. Поставил Беларусь на грань экономического выживания. Почти поссорил Москву и Минск. И вдруг резко изменил свою политику к Лукашенко. Мгновенно исчезли оскорбительные выступления в прессе. Европейские банки предлагают льготные кредиты для покрытия «углеводородных расходов». Американцы уже приготовили танкеры с нефтью в помощь «братской Беларуси». Прилетел в Минск «вестник Евросоюза», «разведчик русской души» Александр Рар – прощупать Лукашенко на предмет его «поворота на Запад». Если Россия грубо «выдавливает» Беларусь на Запад, то Запад тонко и обольстительно выманивает к себе белорусов. Обещает интеграцию в Евросоюз, высокий статут в «семье европейских народов». К этим льстивым посулам и очаровывающим заклинаниям чутко прислушиваются белорусы. Запад всегда присылал в Беларусь смерть. Запад усыпил бдительность Милошевича, вложил ему в пальцы «дейтоновскую» авторучку, заставил разоружиться и прямехонько переправил в гаагскую тюрьму, где сербу вкололи яд. Америка беспощадна и жестока, вероломна и безнравственна. Казнив Саддама Хусейна, она показала веревку всем мировым лидерам, кто хоть как-то противится ее гегемонии, кто хоть на йоту поверил в «американскую мечту» и «общечеловеческие ценности».

Мучительны раздумья Александра Лукашенко. Суров и тревожен взгляд. Чувствуя его крепкую руку и дружеские объятия, я видел, как он напряжен, как ему нелегко, как дело всей его жизни подвергается смертельному риску.

Еще есть время залечить рану, остудить ожог. Еще не задубели кромки пореза – могут сойтись и срастись. По-прежнему остаются в России огромные, обожающие Беларусь силы. По-прежнему у Лукашенко множество друзей и сторонников в российских губерниях. Все так же белорусский народ полон веры к русскому брату. И «газовый подход» к историческим судьбам двух стран может быть преодолен.

«Макбет» Шекспира начинается сценой, когда явлены три злые ведьмы. Вершат свое колдовство – и затем исчезают. Путник спрашивает другого: «Что это было?» И другой отвечает: «Земля, как и вода, рождает газы. И это были пузыри земли». Пусть сгинут ведьмы, лопнут пузыри, рассеется болотный туман, мешающий Минску видеть Москву, русскому прижать к груди белоруса.

Два сильных переживания испытал я во время белорусского странствия. Увидел новую, возведенную в Минске библиотеку – громадный стеклянный кристалл, наполненный современной литературой и древними манускриптами, шедеврами книжного искусства и электронной системой, связывающей любого студента хоть с Библиотекой Конгресса. Драгоценный бриллиант – символ современной Беларуси, где возведен Храм Просвещения, Света, Добра. Я смотрел на это озаренное диво и думал об уродливом замысле построить в четырех русских землях «игорные города». Соорудить в четырех «намоленных», священных местах «казино» с оголтелыми миллионерами, вертепы с проститутками и сутенерами, клубы сатанистов с вечно длящимися гей-парадами. Какому колдуну и злодею пришла мысль окружить Россию четырьмя капищами Сатаны, поставить на четырех сторонах света алтари кромешного Зла?

И второе, незабываемое чувство. Я оказался в том месте, куда упал горящий самолет капитана Гастелло, красного героя и святомученика. Сюда, на фашистскую бронеколонну, он направил свой горящий штурмовик. Я вышел из машины, коснулся ладонью снега, и мне показалось, что я слышу его заповедный голос, вибрацию крыльев, стук пулемета. Сквозь десятилетия советский герой вдохновлял меня не сдаваться, биться до последнего вздоха, не предавать Великую Победу. Буду верен завету.