Водрузив на носилки «груз», мы продолжили путь. Магнус стонет и периодически прижимает руку к животу, извергая токсичные отходы своей жизнедеятельности, а остальные в это время стараются его придерживать. Носилки значительно облегчают задачу, и теперь, когда каждая из нас взялась за свой угол, справляемся мы неплохо. Если не считать, что Мелисса почти на целую голову ниже меня и Марго, так что Магнус иногда соскальзывает к нижнему углу нашего амбулаторного устройства.

– Какие вы длинноногие, – пыхтит Мелисса. – Трудно угнаться за вами.

Это неудобство становится особенно коварным, когда мы пересекаем журчащий ручей и едва не роняем нашего предводителя в устремляющийся к морю поток.

«Представить только, какие могли быть заголовки!» – думаю я.

В экспериментальном лагере от руки четырех англичанок погиб викинг.

Одна из женщин, Элис Рэт [имя указано примерно], стоматолог и мать двоих детей из Стретэма, недавно была фигуранткой скандального происшествия в отеле Premier Inn в Мидлендс, персоналу которого пришлось отказать ей в посещении семейного буфета. «Это было позорное зрелище», – утверждают некоторые очевидцы.

Потом я напоминаю себе, что дело тут вовсе не во мне, и приказываю себе собраться. После ручья мы входим в нужный ритм, привыкнув к слабостям друг друга (в основном это рост и недостаток сил), учитывая их в синхронных движениях.

Так мы ловко и проворно прокладываем себе путь среди скопления скал, а потом, когда я начинаю ощущать, что мои руки и ноги действительно больше не выдержат, Триша театрально заявляет, что она «узрела свет».

Прошлепав под проливным дождем еще пару шагов, я тоже замечаю мигающий огонек вдали и трубу, над которой поднимается уверенный столб дыма. И, наконец, дом.

– Кирпичный! Из настоящих кирпичей! – Триша едва не кувыркается от сумасшедшего возбуждения. – И у него дверь! И окна!

Нас охватывает облегчение, и я внезапно взрываюсь нервным смехом – по-хорошему, в кои-то веки – и даже немного… ликую.

– У нас получилось! Вправду получилось! – я сама не могу поверить в случившееся.

– Подумаешь, мечи ковать – мы спасли человеку жизнь! – добавляет Триша. – Наверное…

– Мы викинги! – рявкает моя сестра, поднимая кулак в знак победы и едва не роняя свой угол носилок.

Дальнейшая суматоха и вопли Мелиссы прерывает какой-то резкий, едва ли не первобытный звук.

– Хрена себе! Это еще что такое?

– Магнус?

Мы кладем носилки на землю, чтобы проверить, не исходят ли вопли от нашего предводителя, но тот выглядит спокойным, если не считать пускания слюны и появления большего количества подозрительных пятен. «Ну или он умер, – беспокоюсь я. – Но пока что будем считать, что он спит…» В любом случае эти леденящие кровь адские звуки доносятся не от него.

– Ри-ииииии-уррррррргх! – снова кричит кто-то или что-то.

Я хватаю Мелиссу за руку и крепко держусь за нее. Просто на тот случай, если она испугалась…

– Все нормально, – говорит она. – Все будет хорошо…

Она сжимает мне ладонь едва ли не до хруста в пальцах, и тут из-за кустов вразвалку выходит какая-то мясистая тварь с трясущимися от жира боками.

– Это всего лишь свинья!

О боже! «Повелитель мух». Я так и знала.

Тварь утыкается головой в не очень прочный на вид забор и снова издает мерзкое «Ри-ииииии-уррррррргх», а потом, распугав несколько кур, начинает рыть землю, то есть возвращается к своему обычному занятию.

– Мы должны постучаться? – спрашивает Марго.

– Конечно, – отвечаю я и подталкиваю Мелиссу вперед.

Она стучит, дополняя это действие пинком, но никто не отвечает.

– А колокольчика нет?

Колокольчика нет. Поэтому мы ждем, как истинные вежливые британки, периодически поправляя кряхтящего Магнуса, которого вот-вот снова стошнит.

– Ну ладно, заходим, – говорит Мелисса, хватаясь за дверную ручку.

– Нет, нельзя так! – возражаю я, отдергивая ее руку.

– Почему?

– Он сейчас обделается! А это грубо!

Аргумент довольно убедительный.

Мелисса снова тянется к массивной деревянной двери, как вдруг она распахивается.

В нашу вторую встречу Инге выглядит не менее ошеломительно, чем в первую: в плотно обтягивающей черной лайкре, словно готовая к тренировке в любой удобный момент.

– М-ммм… Здрасьте… – бормочет Мелисса, тоже, по всей видимости, ошеломленная.

У меня получается не лучше.

– Хороший у вас дом, – лепечу я, пытаясь произнести что-то «нормальное», как «нормальный человек».

К счастью, Инге спасает нас. Она поднимает руку, пресекая дальнейший лепет, и вытягивает шею, чтобы посмотреть на печальное зрелище на носилках позади нас.

– Это мой муж?

– О боже. Да! – заявляет Триша.

Мы чувствуем себя настолько виноватыми, что на мгновение забываем, зачем вообще сюда пришли.

– Ему плохо… – начинаю я, но объяснять ничего не нужно, потому что Магнус вовремя иллюстрирует сей факт, обильно извергая буро-лиловую рвоту.

– Опять? – отвечает она скорее сердито, чем обеспокоенно, как подобает обеспокоенной супруге при таких обстоятельствах. – Я же говорила ему, – продолжает Инге уже раздраженно. – Я сказала: «Используй флэш-карточки! Туристы никогда ничего не знают про добычу еды и думают, что ягоды приносят из магазина!»

– Ха! – усмехается Мелисса, желая заявить о своей принадлежности к сельским жителям и о том, что уж ей-то не стоит присваивать ярлык «туриста».

Что, на мой взгляд, нечестно.

– Ну обычно так и бывает… – начинаю я.

– Я их покупаю в супермаркете упаковками, две по цене одной, – поддерживает меня Триша.

– А что, так можно, «две по цене одной»? – простодушно спрашивает Марго.

Так похоже на нее! Конечно, она же не ищет скидки! Может, даже вовсе не ходит по магазинам! Наверняка все покупки за нее делает кто-то другой. Вроде дворецкого.

Инге, которую нисколько не интересуют наши покупательские привычки, знаком приказывает нам расступиться, чтобы она смогла подойти к своему страждущему мужу.

– Я его забираю.

Она с видимой легкостью подбирает Магнуса с земли и несет его на спине, словно рюкзак, оборачиваясь и говоря:

– Вам лучше зайти.

Мы следуем за ней и проходим в коридор, почти полностью забитый верхней одеждой самых разных размеров. Потом нас проводят мимо комнаты, заполненной разной обувью, где я не без удовлетворения замечаю и нашу обувь. Там же, под ржавой бензопилой и несколькими парами тренировочных штанов, проползает пухлый младенец, который начинает увлеченно кормить червяками цыплят в углу, освещаемом инфракрасным светом.