Мы дружно метнулись в сторону города, в несколько прыжков преодолев метров десять, но… Я не успел видеть, что конкретно произошло с Антоном, однако его басовитый вой, полный боли, недвусмысленно намекал: случилось что-то хреновое.

— Григорий! Разберись! — приказал я, не спуская глаз с демонов, которые вновь маячили перед нашей группой.

Блядь… Похоже пришла-таки пора использовать огнестрел.

— Огонь! Одиночными!

Физрук первым вскинул автомат и сделал несколько выстрелов по ближайшему летуну. Две пули попали тому в грудь, одна — прямо в уродливую морду. По серой шкуре поползли черные пятна, однако дальше этого дело не пошло.

Твою-то мать…

Зарычав, выстрелил щупальцами. Четырьмя зафиксировал конечности скотины, а еще одно загнал прямо в дыру, оставленную пулей на месте носа. После этого заставил щупальце раздвоиться.

Со стороны казалось, что рогатая башка попросту взорвалась. И лишь после этого, еще несколько раз взмахнув крыльями, демон рассыпался черным прахом.

К этому моменту физрук и Яна успели серьезно ранить третьего врага. Григорий занимался по-прежнему воющим Антоном, и я, загородив их, попытался ухватить летуна «тентаклями». Но…

Тот исчез. Тупо растворился в воздухе, чтобы мгновением позже возникнуть в другом месте, метрах в пятнадцати от нас. Задрожавшая под ногами земля дала понять: демон готовит нам еще одну подлянку с трещинами и дымом.

— В сторону!

— Илья, Антон слишком тяжелый, — послышался за спиной напряженный голос Григория.

Переместившись, подхватил здоровяка под подмышками. Заодно осмотрел.

Выглядел наш рыжий богатырь далеко не лучшим образом. Броня на груди и животе расплавилась, наверняка еще и «припаявшись» к коже. От передней части шлема вообще мало что осталось. От лица, соответственно, тоже.

Земля под нами уже потрескалась и выдохнула клубы дыма, однако мы успели. Аккуратно положив Антона, повернулся к крылатому говнюку.

Тот вел себя странно. Висел в воздухе неподалеку, усердно работал крыльями, запрокинув голову и разинув пасть, из которой доносился громкий яростный рев.

Что-то эта скотина задумала… И спустя несколько секунд, я понял, что именно.

Со стороны развалин, которые еще два десятка лет назад были милым и уютным чешским городком, к нам мчались твари. Большие, средние, маленькие — демон вызвал на подмогу всех.

— Ох, и не нравится мне все это… — пробормотал мой блистательноголовый соратник.

— Угу, — кивнул я, соображая, что же делать дальше.

Уже сейчас монстров, что неслись сюда, не меньше трех дюжин. А сколько их всего внутри Столпа? Уверен, рогатый объявил «общий сбор», так что… Либо через минуту-другую мне придется противостоять всем обитателям адского «заповедника», либо нужно что-то придумать.

***

Что-то происходит. И скорее всего очень нехорошее. Иначе зачем Андрею Ильичу было отправлять ее, Славу и еще нескольких человек, включая собственную дочь и жену, в этот бункер?

Чем больше Алиса думала об этом, тем страшнее ей становилось. За себя, за каждого, кто сейчас сидел рядом, за весь мир. И конечно же — за Илью. Причем за него в первую очередь, даже несмотря на то, что за последний год из обычного подростка он превратился в матерого волка с магическим даром. Такая резкая трансформация тоже пугала.

И сейчас Илья наверняка опять занимается чем-то смертельно опасным. От мысли, что он может пострадать или, того хуже, погибнуть, все внутри холодело. Алиса не желала терять сына.

Да, для нее этот мальчишка был родным, несмотря на то что ей не довелось ни выносить его, ни выстрадать, лежа на акушерском столе, ни выкормить в первый год жизни. Плевать на эти условности. Илья являлся для Алисы всем, она для него тоже — по крайней мере, до прошлой осени.

Женщина помнила каждый его этап. Вот Илья совсем малыш, улыбчивый, жизнерадостный, похожий на ангела. Вот он немного робкий младшеклассник. Вот нелюдимый подросток. А вот…

Порой Алисе казалось, что в тело ее сына попросту вселился другой человек. Но вряд ли это возможно, даже учитывая, что в мире есть магия, чудовища, рай и ад.

«Но тогда что? — все чаще задавалась она вопросом. — Что с ним произошло? Откуда взялись эти сила, цинизм, смелость, граничащая с безрассудством?»

— Ты в порядке?

Голос Славы вывел Алису из задумчивого состояния. Сам он смотрел на нее с легкой тревогой, отчего на душе сразу стало немного теплее. Если бы еще не эта головная боль и страшная усталость…

— Да, все хорошо, — женщина заставила себя улыбнуться и прикрыла глаза.

Она была готова провалиться в сон хоть сейчас, просто сидя в кресле. Но боялась.

Кошмары — те самые безумные сцены в искалеченном мире — стали неотъемлемой частью жизни Алисы. Каждую ночь к ней являлись либо совершенно невообразимые монстры, либо те существа с рогами, либо…

И ладно бы, если бы это были просто сновидения. Но Алиса чувствовала, что они несут за собой что-то плохое. Вредят и рассудку, и организму.

Каждое утро женщина просыпалась с ощущением, что тяжело больна. Чугунная голова, дурнота, слабость и ломота стали ее верными спутниками при пробуждении. Все это проходило через час-полтора, оставалась только усталость и тревога. Ожидание чего-то плохого.

Возможно, нужно было сказать Илье и об этом. Но… Алиса видела, что даже новость о кошмарах напугала ее сына. Разумеется, он старался не подавать вида, однако в глазах его все читалось просто прекрасно.

«Значит, со мной происходит что-то плохое», — удивительно, но эта мысль почти не пугала. Лишь придавливала душу тяжелой плитой обреченности.

— Может быть, тебе немного поспать? — Слава по-прежнему внимательно глядел на Алису.

— Вряд ли получится, — вздохнула та, тем не менее занимая в кресле полулежачее положение.

Прикрыла глаза, постаралась расслабиться и отогнать тяжелые мысли, но память тут же нарисовала Андрея Ильича — каким он был перед тем, как отправить ее и остальных в подземное убежище.

Выглядел аристократ так, будто вот-вот должна была начаться решающая битва. Во всяком случае так казалось Алисе. И Илье наверняка отведена немаловажная роль