Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, нам нужен сильный союзник, — сказал я и сам удивился, как легко и непринуждённо у меня вырвалось это «нам».
— Нужен, — согласился Ольсен. — Только где найти такого союзника, который не предал бы нас?…
После двухчасовой прогулки по станции капитан Ольсен почувствовал, что дальнейшая экскурсия нас больше не интересует и нам хочется побыть наедине — то есть, мне с Элис и Линой. Он вдруг вспомнил о каких-то неотложных делах, извинился, что вынужден покинуть нас, и спросил, чем бы мы хотели заняться в его отсутствие. Я откровенно ответил, что отдохнуть. Ольсену хватило одного звонка, чтобы нам выделили каюту в транзитном секторе, недалеко от посадочных терминалов. Причём он не упоминал моего имени, за что я был ему благодарен.
Уединившись в каюте, мы втроём приятно провели два часа, затем не спеша собрались и прошли к терминалам, где уже начиналась посадка на челнок. Как я и ожидал, Лина перед лицом неизбежного расставания всплакнула, но не так чтобы слишком сильно — по-настоящему расплакаться ей помешало присутствие Ольсена, который к тому времени уже разобрался со своими вымышленными делами и пришёл попрощаться с девушками.
Я высушил губами слёзы Лины, крепко поцеловал Элис, затем обнял их обеих и шутливо сказал:
— Ну, милые мои, смотрите. Пока меня нет, не вздумайте завести себе другого парня. Девушку можно, так уж и быть, но только не парня.
— Никого мы не заведём, — пообещала Элис. — Нам хватит и друг дружки… Но будет очень не хватать тебя.
Лишь когда из динамиков прозвучало предупреждение, что посадка заканчивается, девочки, понукаемые мною, побежали к стеклянной двери терминала. Прежде чем скрыться за поворотом коридора, Элис послала мне воздушный поцелуй, а Лина — свою трогательно-невинную улыбку…
Я повернулся к капитану Ольсену и увидел, что он усмехается. Но вовсе не иронично, а добродушно и немного сочувственно.
— На Ютланде, — произнёс он, — есть один социальный институт, который так и остался для меня тайной за семью печатями. Это многожёнство. Не понимаю, как две женщины — а тем более три или четыре — могут ужиться с одним мужем. И как им хватает одного мужа.
В ответ я пожал плечами.
— Ничего не могу вам сказать, коллега. Я вовсе не следую здешним обычаям, просто у меня так сложилось. Надеюсь, сложилось благополучно.
По стандартной спецификации, корветы оснащались только одной парой вакуумных излучателей — на носу и киле, а на концах их крыльев монтировались специальные отражатели, обеспечивавшие образование устойчивого энергетического «кокона» вокруг корабля. Но корвет «Орион» имел целых три пары полноценных излучателей — вторая была установлена на месте отражателей, а третья крепилась на сверхпрочных фермах сверху и снизу фюзеляжа, перпендикулярно плоскости крыльев.
Разглядывая свой будущий корабль, когда мы подлетали к нему на шлюпке, я не без некоторой опаски размышлял о том, насколько хорошо сбалансированы дополнительные излучатели — ведь их монтаж производился здесь, в условиях недостаточно продвинутых космических технологий Ютланда. Об эстетическом аспекте модернизации и говорить не приходилось — из-за этих вертикальных надстроек и непропорционально больших цилиндров излучателей на концах крыльев корвет растерял изрядную долю своего изящества.
Словно подслушав мои мысли, Ольсен сказал:
— Теперь нашу птичку не посадишь на планету. Зато в космосе она зверь. Я летаю на «Орионе» уже пятый год, это один из самых быстроходных корветов нашего флота — и в спокойном вакууме, и в штормящем. Безопасное погружение возможно в двух с половиной астроединицах от звезды; правда, поначалу он идёт туговато, но уже в десяти единицах можно смело врубать форсаж. Наша аномалия для него — что масло для ножа.
После старта все девять кораблей бригады с запущенными на полную мощность термоядерными двигателями легли на расчётный курс и на досветовой скорости стали удаляться от звезды. В ближайшие пять часов ничего интересного не предвиделось, поэтому я покинул мостик, куда меня перед отлётом любезно пригласил Ольсен, и отправился отдыхать в свою каюту. Не в капитанскую, конечно, я пока что не был командиром «Ориона», а всего лишь пассажиром. Хорошо ещё, что моя временная каюта оказалась довольно просторной и одноместной — эту привилегию мне предоставили не из-за отца, а в силу моего звания.
А так корвет был забит пассажирами под завязку. Помимо собственной команды, он вёз ещё три экипажа — для двух новых фрегатов и крейсера. И хотя экипажи были сформированы по минимуму, лишь для того, чтобы перегнать корабли до Ютланда, на борту всё равно было тесновато. По идее, вместо бригады из девяти корветов следовало бы послать за новыми кораблями пару крейсеров, но отец объяснил мне, что не хочет рисковать. Посредники, снабжавшие Ютланд новыми кораблями, не знали о местонахождении планеты, поэтому могли выдать только расположение промежуточных баз, где осуществлялась их передача. На случай возможной засады у лёгких, быстроходных и высокоманёвренных корветов было гораздо больше шансов избежать контакта с противником и скрыться, заметя за собой следы…
Спать мне не очень хотелось, однако я заставил себя заснуть, чтобы затем свежим взглядом оценить работу пилотов, моих будущих подчинённых, а также то, как функционирует в условиях аномалии система погружения корвета, усиленная двумя дополнительными парами излучателей.
Проспал я более четырёх часов, пока меня не разбудил по интеркому капитан Ольсен, предупредивший, что корабль уже подходит к отметке двух с половиной астроединиц от звезды. Я торопливо привёл себя в порядок после сна, перекусил бутербродами из холодильника, запивая их кофе, надел форму цвета хаки с капитанскими значками на воротнике (не хотелось щеголять в погонах, пока я не стал настоящим капитаном корабля) и отправился на мостик.
Поднявшись на главную палубу, я лицом к лицу столкнулся с человеком, которого никак не рассчитывал здесь встретить и, честно говоря, предпочёл бы никогда в жизни с ним не встречаться.
Быть может, вы уже догадались, что это был Гарсия. Именно он — заметно похудевший, почти уже стройный (небось, благодаря эндокринину), в щегольском белом мундире с погонами лейтенанта-командора. Увидев меня, он по всем правилам отдал мне честь.
— Капитан, сэр!
Я потрясённо смотрел на него, не веря своим глазам.
— Гарсия, вы?!
— Да, капитан.
— Что вы здесь делаете? Надеюсь… — Меня посетила ужасная мысль. — Надеюсь вы не в команде «Ориона»?
— К сожалению, я не удостоился чести служить под вашим началом, — ответил Гарсия. Я так и не понял, иронизирует он или говорит серьёзно. — Меня назначили вторым пилотом на новом крейсере капитана Ольсена.
— Непременно выражу ему мои соболезнования, — сказал я, с трудом подавив облегчённый вздох. В первый момент я не на шутку испугался, что отец подсунул мне большущую свинью в лице Гарсии. — Держу пари, Ольсен понятия не имеет, какой он подарочек получил. После захвата «Марианны» вы, конечно же, сфабриковали свою медицинскую карту и изменили записи в судовом журнале, а ваши сообщники покрыли вас. Ясное дело — рука руку моет.