жуткая невезуха!

Сейчас объясню. Вернувшись из Праги, я собирался тебе позвонить, но погода стояла такая хорошая, что я решил заняться очисткой бассейна. Только наклонился, чтобы выдернуть пробку, как у меня из верхнего кармана рубашки выпал телефон и плюхнулся в воду. И разумеется, вышел из строя.

Пока я ездил в Дьёлефи за новым, пришло — практически одновременно с твоим — письмо от моего издателя (я тебе его пересылаю). Он прекрасный человек, но немного жестковатый, авторов держит в строгости и терпеть не может неповиновения. Одним словом, у меня нет выбора — я должен согласиться и на весь день ехать в Баланс.

Прощай, пикник и прочие сопутствующие удовольствия. Как-нибудь в следующий раз.

Счастлив узнать, что твоему отцу стало лучше. Наверняка его скорому выздоровлению способствовало твое присутствие. Он настаивает на том, что тебе пора домой? Не принимай этого близко к сердцу. Пожилые люди любят тишину и не любят менять свои привычки. Малейшие перемены выводят их из себя.

Будь осторожна по пути в Ле-Ман, 751 километр — не шутка!

18 апреля 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Оливер

Дорогой Оливер!

Это было великолепно! Убедительно и искренне. Я чуть было не собрался мчаться на это совещание! Еще раз спасибо.

Черт, я чуть было не переслал твое письмо вместе с постскриптумом. Уже мышку подвел к кнопке «Отослать». Фу, меня аж холодный пот прошиб.

До вечера! Попируем на славу, и не всухую. Ты даже не представляешь, как я в этом нуждаюсь. Все тебе расскажу. Уже слышу, как ты ржешь.

19 апреля 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Жози

Жози!

Я пишу «Жози», но рассчитываю, что это письмо прочтет Макс. Что за фигню вы себе устроили с почтовым ящиком? У меня такое впечатление, что вы по очереди встаете друг у друга за спиной и один читает все, что получает и пишет второй. Метишь в одного, а рикошетом попадаешь в другого. Мне это категорически не нравится. Жози, имей в виду, ты добьешься только того, что Макс будет писать мне тайком, а потом удалять свои письма из папки. Ты этого хочешь? Поверь мне, именно так и случится, если вы будете продолжать пользоваться одним почтовым ящиком. Две собаки не едят из одной миски. А если едят, дело кончается сварой.

Ладно, не важно. Теперь, Жози, я обращаюсь к тебе.

Ты что, действительно думаешь, что роли угнетателей и угнетенных распределены в этой жизни раз и навсегда? Что одним позволено кипеть от ярости, а вторым остается только вжимать голову в плечи?

С какой стати ты решила, что имеешь право учить меня жить? Ты хоть отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Ты диктуешь мне, что я должен делать и чего делать не должен. Написать Лисбет письмо с объяснениями! Может, мне еще прощения у нее попросить? Интересно, за что. За то, что она меня практически изнасиловала? Представь себе, я вижу это именно так. Сначала она меня напоила, а потом поймала в тщательно расставленную ловушку (разбросала бумажные листки). Она на меня просто набросилась, не оставив мне ни единого шанса. На ковре в гостиной! Кто угодно мог ко мне зайти — сосед, курьер и так далее. После того как приятная часть миновала (чего я не отрицаю), я пришел в ярость, что меня так легко провели. Ясно ведь, что порядочный мужчина не может после случившегося сказать: «Большое спасибо, до свидания!» — и испариться. И вот тут начинаются сложности. Наступает очередь мелких подарков, обещания будущих свидания и милой болтовни. Ты хоть знаешь, что она называет меня своим тигром, а себя — моей тигрицей? Когда я это прочитал, мне пришлось бороться с собой, чтобы не помчаться покупать билет в один конец до Занзибара — просто из чувства самосохранения. Тебе известно, чем любовь отличается от убийства? Ничем. В обоих случаях встает один вопрос: что делать с телом? Понимаю, звучит цинично, но я сейчас близок к тому, чтобы понять убийц.

Я, значит, плакал в ее объятиях? Кто, я? Это просто тяжелый бред. Тут уже не просто вранье, тут уже психиатрия.

Ее инсценировка? Ты утверждаешь, что она работала над ней с особой бережностью. Могу себе представить, что у нее получилось бы, будь она чуть менее бережна. Под тем предлогом, что мои диалоги нуждаются в «оживляже» (ее идея фикс), она переделывает реплику медсестры: «Вы спите, месье Динь?» в: «Ну что, папаша, придавил маленько?» И дальше все в том же духе. У меня руки опускаются.

Короче, вот что, Жози. Я действительно напишу Лисбет, очень вежливо и приветливо, я все-таки не трамвайный хам. Но, если она умеет читать между строк, она поймет подлинный смысл моего письма, который выражается в четырех словах: «Оставь меня в покое!»

Если ты, со своей стороны, будешь с ней разговаривать, пожалуйста, постарайся донести до нее ту же мысль.

Ладно. Жози, Макс! Мне бы очень хотелось, чтобы все осталось позади и наша дружба вернулась к тем временам, когда в нашей жизни еще не существовало ни Аделины Пармелан, ни Лисбет, ни всего прочего.

Целую вас.

20 апреля 2013

От кого: Лисбет

Кому: Пьер-Мари

Прекрасно, Пьер-Мари, я все поняла. Не трудись мне больше писать, чтобы городить груды вранья. Жози переслала мне твое письмо — во всяком случае, ту его часть, которая касается меня. Для того и существуют настоящие друзья — только они способны содрать с раны присохший бинт. О да, я оставлю тебя в покое! Скатертью дорожка! Кстати, освобождаю тебя от необходимости мне писать. Дура я дура, так мне и надо. Теперь я на своей шкуре узнала, что писатели ничуть не лучше, чем остальная публика.

Так и подмывает послать тебя в ж…, но я для этого слишком хорошо воспитана.

Р. S. Знаешь, что мне напомнило «официальное» письмо твоего издателя, которое ты посмел мне переслать? Лопотанье моих пятиклашек, которые явились на урок с невыполненным домашним заданием. С той разницей, что они меня умиляли.

Р. Р. S. Я бы посмотрела, как ты сумеешь помириться с Жози.

21 апреля 2013

От кого: Лисбет П. Дестивель

Кому: Пьер-Мари Сотто