— Так скоро? У нас еще есть время для Железных Ворот…

— В другой раз.

Журналист бросил на американца недоуменный взгляд, но заговорил с братом. Самолет накренился влево, пересек Тамиш, затем лег на обратный курс. Через минуту или две Танкред вновь различил замок Райзингеров и, пролетая над ним, вгляделся более внимательно. Деревня Райзингеров находилась на плоском, правильной формы, почти круглом кургане размером, возможно, в две мили.

Самолет, повернув на запад, полетел над плоской долиной Таронтала. Земан был за Дунаем — справа, Белград — слева. Они летели между двумя городами. Вскоре пилот связался по рации с аэропортом, а десятью минутами позже уже бежал по длинной взлетной полосе.

Танкред вошел в отель «Москва» уже после половины пятого, проведя до этого сорок пять минут в кафе аэропорта вместе с Миланом Тадежеровичем и его братом Иосипом Тадежеровичем, майором ВВС Югославии.

Все еще находясь под воздействием четырех рюмок выпитой водки, Танкред не сразу заметил, что дверь его номера не заперта. Открыв ее, он увидел на кровати Таню Марук. Она сидела подобрав ноги, оставив туфли на полу, и читала «Привет, Цезарь!».

— Очень интересная книга, — сообщила Таня, — но я пока дошла только до вторжения в Британию…

— Эта книга твоя, — сказал Танкред.

Она с хлопком закрыла томик, спустила ноги на пол и была уже готова подняться, но Танкред, сев рядом, потянул ее обратно. Она опрокинулась на спину.

— Хочешь получить за нее плату прямо сейчас?

Не трудно было догадаться, что она имеет в виду.

— Я же сказал, что дарю тебе экземпляр, — напомнил Танкред.

Она с любопытством посмотрела на него:

— Где ты был весь день?

— Я только что расстался с Миланом Тадежеровичем.

— В полдень вы с ним еще не встречались, но тебя не было в номере все утро.

— Я выходил.

— С мужчиной?

Он все знала, поэтому Танкред не стал скрывать правды:

— С женщиной. Графиней.

— Хорошо, что ты сказал, это мне напомнило, что она звонила. — Таня перекатилась по кровати и потянулась к листку бумаги у телефона. Затем громко прочла: — «Передайте мистеру Танкреду, что ему звонила графиня фон Райзингер. В три сорок пять…» — И, вручив ему записку, спросила: — Она прекрасна, эта графиня?

— А разве не все графини прекрасны? — вопросом на вопрос ответил Танкред.

— Я не знаю никаких графинь. И не думаю, что хотела бы знать. Югославия — народная республика. У нас все равны…

— И каждый — друг, — подковырнул Танкред.

Таня с подозрением посмотрела на него, потом приняла сидячее положение и, прислонившись к изголовью кровати, проговорила:

— Эта женщина крутит тобой, пользуется тобой. Ты ее орудие — как бы это сказать? — кошачья лапка.

— Кошачий коготок, — поправил Танкред.

— Тебе это известно, и, однако, ты делаешь все, что она ни попросит.

— У тебя что, доступ к информации твоего кузена?

— Конечно, а то как же? Я незнакома с этой графиней, но не люблю ее. Она желает вновь стать графиней и владеть всем в Таронтале, который теперь принадлежит народу.

— Какому народу? — попытался уточнить Танкред. — Тем югославам, которые живут на этой земле сегодня? Разве они там жили в 1941-м, в 1918-м?

— Ты снова говоришь о политике, — мягко пожурила его Таня. — Мы же договорились прошлой ночью ее не касаться.

— Ты сама начала.

Она вздохнула:

— Ты влюблен в нее?

— Не знаю, — признался Танкред. — Возможно, да. — Он глянул на клочок бумаги у себя в руке. — Ты сказала, что еще не видела графиню. Разве она не была сегодня в твоем офисе?

— В моем офисе? Мой офис — это офис моего кузена.

— Ну так что, она не приходила к вам?

Глаза Тани вспыхнули.

— Твоя подруга графиня имеет в правительстве более важного друга, чем мой кузен. Разве Вукович не человек номер Три в…

— Да, но над ним есть человек номер Два и номер Один.

— И который же из них друг графини?

Таня фыркнула и опустила ноги на пол.

— Станет ли графиня знаться с кем-то, кроме самого важного? Ее приятель — друг Карапетаржевич, сам лично. Черный Петер.

— Черный Петер?

— Это его имя в переводе на ваш английский. Его полное имя Петер Карапетаржевич.

— Черный Петер, — повторил Танкред. — Полагаю, проблем с получением разрешения на раскопку не будет.

— С этим — никаких. Проблемы начнутся после того, как ты найдешь золото. Если найдешь.

— Посмотрим.

Таня встала:

— Ты любишь эту женщину-немку, но что, по-твоему, она дает Черному Петеру за его разрешение… за его покровительство?

— Себя, вероятно…

Она презрительно фыркнула и бросилась из номера, хлопнув на прощанье дверью. Танкред усмехнулся и поднял трубку.

— Графиню фон Райзингер, — попросил он. Но ему вновь попалась не говорящая по-английски оператор. Наконец удалось заполучить другую, но та упорно отказывалась признавать, что в отеле вообще есть какая-то графиня. Но когда Танкред снизошел до «госпожи», все-таки соединила с номером Гелены. — Ты звонила мне в мое отсутствие, — сказал Танкред, — могу я тебя видеть?

— Через полчаса. Я принимаю ванну.

Танкред подождал две минуты, затем спустился в вестибюль и спросил, в каком номере остановилась Гелена. Он поднялся на лифте на пятый этаж и через секунду постучал в дверь номера 515.

Сначала ответа на было, и он постучал снова, после того как, толкнув дверь, обнаружил ее запертой. Затем Гелена окликнула его изнутри. Она говорила по-сербски, явно спрашивая, кто это.

— Танкред, — отозвался он.

— Я же сказала — через полчаса. — В ее голосе слышалось раздражение.

— Я должен увидеть тебя сейчас. Это важно.

Мгновение она, видимо, пребывала в замешательстве, затем открыла дверь. Он ринулся в номер. Гелена была полностью одета.

— Я думал, ты принимаешь ванну.

— Я имела в виду, через несколько минут. Слишком уж устала…

Танкред прошел к ванной комнате, заглянул внутрь. Когда повернулся, глаза Гелены вспыхнули.

— Думаешь, что я прячу у себя мужчину?

— Ну, ты вполне на такое способна…

— Тебе не кажется, что ты заходишь слишком далеко?.. — Она двинулась к нему, поднимая правую руку для пощечины. Однако под его пристальным взглядом опустила.