понял слова Кэтрин. Направляясь к дверям палаты, Дмитрий захотел выразить свою благодарность этой очаровательной девушке такими словами: «Большое спасибо тебе, Кэтрин. Ты хорошая девушка. Твои мечты обязательно сбудутся». Но сдержался и лишь с улыбкой выразил ей благодарность по-арабски и вышел из палаты.

В сопровождении вооруженного солдата Дмитрий дошел до госпитального контрольно-пропускного пункта. За его воротами стоял джип. Как только Агаев перешагнул порог, из машины синхронно выбрались три человека и быстро направились в его сторону.

Увидев приближающуюся к нему группу, он пришел в замешательство. Дело в том, что в человеке, с сияющей улыбкой спешившем впереди остальных, Дмитрий узнал Антонари. Можно даже сказать, что репортер почти бежал ему навстречу. Мигеле с разбегу чуть не обнял своего спасителя. Но, наверное, зная о травме Агаева, с осторожностью взял его за локти и попытался повести в сторону автомобиля.

— Пойдемте отсюда скорее, — сказал он по-английски. — В дороге я кое-что вам расскажу.

Дмитрий снова пришел в замешательство. Ответив итальянцу по-английски, он собственными руками разрушил бы свою легенду, которая только что получила весомое подкрепление. Еще бы — офицер военной контрразведки принял за чистую монету его рассказ. Если кто-то случайно узнает, что «Салех Мухаммед из Киркука» прекрасно говорит по-английски, у американцев могут снова появиться сомнения. Пока не поздно, надо срочно придумать какой-то ход…

Агаев решил проблему за считанные секунды. Он сам крепко обнял итальянца и прошептал ему на ухо:

— Ни о чем меня не спрашивай, Мигеле. Но помни, что для всех окружающих я не знаю английский. Так надо. Пока. Потом ты все узнаешь.

Он почувствовал, как Антонари вздрогнул, отодвинулся и удивленно посмотрел на своего спасителя. Дмитрий пристально посмотрел ему в глаза и очень тихо повторил:

— Потом ты все узнаешь, Мигеле.

Итальянец согласно кивнул. Раз так просит человек, подаривший ему жизнь, значит так и должно быть.

Так началась их недолгая тайная игра.

Дмитрий непонимающе замотал головой, и показав вперед, сказал, как любой иракец, почти не владеющий английским:

— No, no! Baghdad!

Итальянец мгновенно включился в игру и, отвечая ему в тон, показал на машину:

— Yes, yes, Baghdad!

Было видно, что ему самому стало интересно участвовать в этом спектакле. Самое важное — удержаться от смеха.

Кроме Антонари, в автомобиле сидели заместитель директора итальянской военной разведки СИСМИ и двое его сотрудников, напрямую связанных с делом об освобождении репортера, — Вителли и Лучано. Один из них управлял автомашиной, другой сидел рядом, а Агаев, Антонари и Карауччи разместились на заднем сиденье. По счастью, Лучано хорошо знал арабский. Карауччи показал на своих офицеров:

— Как они ни пытались образумить этого упрямца, лейтенанта Грегори, он говорил, что не отпустит вас, пока не установит вашу личность. На это ушло немало времени, но я рад, что вы наконец на свободе.

Его подчиненный старательно перевел содержание слов итальянца.

— От имени итальянского правительства и наших граждан я выражаю вам благодарность за спасение нашего соотечественника, — добавил Карауччи.

Антонари, почти три недели находившийся в плену у террористов, все еще выглядел болезненным. Слабым голосом, но едва удерживаясь от смеха, он произнес:

— Переведите Салеху. Он, рискуя жизнью, вытащил меня из каменной могилы. Куда вы сейчас едете? И мне, и ему нужно срочно лечиться.

— Сначала в Багдад, а оттуда домой, — перевел Лучано.

Антонари продолжил:

— Мне надо пару дней пройти курс реабилитации в госпитале. Может, и вы туда ляжете, Салех?

Карауччи улыбнулся:

— По-моему, в этой стране синьор Антонари доверяет только вам, и до отъезда из Ирака не хочет с вами расставаться. Все это время он только о вас и вспоминал.

Сидя в джипе, мчавшимся в Багдад, Дмитрий полной грудью вдыхал горячий воздух, влетавший в приоткрытое окно, и мечтал о том дне, когда вернется в Москву.

Видно было, что Карауччи тоже находился в прекрасном расположении духа. Конечно, в последнее время и он, и его сотрудники проделали в Ираке большую работу для освобождения Антонари. Но то, что именно этому благородному и бесстрашному человеку, сидевшему рядом в автомобиле, удалось в одиночку и совершенно бескорыстно вырвать из плена террористов его соотечественника, наполняло радостью сердце заместителя директора СИСМИ.

Карауччи даже позволил себе пошутить:

— Ваш спаситель, Антонари, очень похожи на итальянца. Не работает ли он в одной из конкурирующих секретных служб? Признайтесь, господин Салех, сейчас уже можно.

Все находившиеся в автомобиле от души посмеялись.

На некоторое время в салоне автомашины повисло молчание. На сонных лицах пассажиров застыло выражение бесконечной усталости. Эпопея с освобождением Антонари стоила всем больших моральных и психологических потрясений. Огромная нагрузка пришлась и на долю сотрудников итальянских спецслужб. Со дня похищения журналиста они почти не спали.

Вителли, сидевший за рулем, включил радиоприемник и настроился на волну BBC. Диктор сообщал новости из Ирака, рассказал о военных операциях, потерях сил коалиции, жертвах среди мирного населения и разрушениях. Завершая выпуск, он сказал: «Согласно сведениям из авторитетных источников, информация о том, что во время боев в окрестностях Аль-Фалуджи был убит руководитель крупной террористической группировки Ибрагим аль-Халиди, полностью подтвердилась. Его тело обнаружено в разрушенном подвальном помещении на окраине Аль-Джабирии. Как стало известно, именно членами этой группировки в начале июня года были похищены итальянский журналист Мигеле Антонари и глава представительства российской нефтяной компании «Алтуннефть» в Ираке Валерий Киселев…»

Водитель машины выключил радиоприемник, а Лучано повернулся в сторону Агаева и стал переводить на арабский сообщение ВВС.

Машина уже подъезжала к пригородом Багдада, когда произошло неожиданное происшествие. Раздались выстрелы. Огонь велся с правой стороны дороги. Джип сразу потерял управление и съехал в кювет. Агаев увидел, как руки водителя, до того крепко сжимавшие руль, ослабели. Безвольно уронив голову на грудь, он свалился на плечо Лучано. Раскрошившееся ветровое стекло не могло спасти от автоматных очередей.

— Вниз! Немедленно на пол! — закричал по-английски Агаев, успев отметить мимолетное удивление на лице Карауччи даже в этой экстремальной ситуации.

Но он опоздал. Карауччи, словно настоящий телохранитель, мгновенно дернулся вправо, интуитивно прикрывая человека, только что вызволенного из плена. Это движение стоило ему немало. Одна из пуль попала ему в спину.

Огонь продолжался. Зная, что в такой ситуации промедление смерти подобно, Агаев выскочил из автомобиля. Рванув дверцу джипа, уткнувшегося носом в кювет, он с огромным трудом вытащил наружу окровавленного водителя. Затем втолкнул его в салон и усадил на свое место.

Нельзя было терять ни минуты. Дмитрий сообразил, что нападавшие были намерены расстрелять всех, кто находился в джипе. Он сел за руль и, пытаясь выехать из кювета, стал подавать