он спокойно следует своей дорогой, Джоан открыла дверцу пикапа и, встав на подножку, спросила:

— Где мы встретимся?

— Хунань, — ответил я. — В восемнадцать ноль-ноль. Тогда и заведем вашу машину.

Робко улыбнувшись, она произнесла:

— Знаете, я совсем об этом забыла. — Чуть-чуть задержавшись на подножке и глядя на меня, она прошептала: — Спасибо. — Захлопнула дверцу и исчезла.

Я переключил свое внимание на Ли Чаймена, который уже дошел до перекрестка и мог скрыться из вида в любой момент. Я не мог оставить машину напротив Старого административного здания. Служба безопасности тут же отбуксировала бы автомобиль в пустынное место и подорвала его там. В наши дни, когда террористы и психи свободно разгуливают по улицам, охрана сначала стреляет, а потом просит предъявить документы. И не надо улыбаться. Попробуйте сами оставить машину около Белого дома.

Наплевав на все, я пересек улицу, поставил машину на тротуар, включил охранную сигнализацию, выскочил из автомобиля и помчался вдогонку за Ли, уже скрывшимся за углом. Через несколько секунд я заметил его в сотне ярдов впереди. Он неторопливо шел вдоль ограды Белого дома. Подойдя к КПП Службы безопасности, Ли спокойно вошел в будку. Я замер, уткнувшись носом в решетку ограды, и увидел как тот вышел из КПП и направился по дорожке к Западному крылу — там находятся кабинеты вице-президента, советника по вопросам национальной безопасности, руководителя аппарата администрации президента и других влиятельных лиц.

Господи, что происходит? Проклятый китайский шпион имеет свободный доступ в Западное крыло Белого дома?

Ответ на это я получил, встретившись в 18.00 с Джо Монтгомери в ресторане «Хунань».

Ли Чаймен был аккредитован при Белом доме как журналист. Наши противники, если они представляют солидные органы печати, (а Ли был заведующим вашингтонским бюро Синьхуа), получают доступ в Белый дом значительно легче, чем любой американский налогоплательщик. В годы холодной войны там регулярно бывали кэгэбэшники, официально числившиеся сотрудниками «Правды», «Известий», агентства печати «Новости» и других советских средств массовой информации.

Конечно, представители прессы не могли свободно разгуливать по Белому дому. Они получали доступ только в конференц-зал и не имели права покидать его без сопровождения сотрудников Белого дома. Не могли они и брать интервью у официальных лиц без получения соответствующего разрешения и присутствия работников пресс-службы. Даже если они направлялись в Розовый сад Белого дома, в 50 ярдах от пресс-зала, для освещения церемонии подписания президентом законодательных актов, их движение отслеживалось Секретной Службой безопасности и пресс-отделом. Более того, все помещения Белого дома ежедневно проверяются на предмет отсутствия подслушивающих устройств. И маловероятно, чтобы кто-то мог установить их, скажем, в Овальном зале, во время фотосъемок или интервью. В связи с этим, в принципе, тот факт, что Ли Чаймен имел пресс-карточку Белого дома, не являлся катастрофой.

Меня более тревожило то, что Бентли Брендел — бывший крупный чиновник Госдепа, ныне лоббист и автор всех прокитайских материалов «Уолл-стрит джорнэл», торговец государственными секретами — тоже имел пропуск для посещения Белого дома, конечно, временный пропуск, выдаваемый тем, кто не проходил проверку Службы безопасности по тем или иным причинам. Но все равно таким образом можно получить доступ к материалам Совета национальной безопасности, Министерства обороны, Агентства национальной безопасности и иным, не подлежащим огласке сведениям.

Вы помните, во время первой клинтоновской администрации более ста сотрудников Белого дома имели временные пропуска. Эти люди отказались при проверке их ФБР отвечать на обязательные для всех работающих в Белом доме вопросы, касающиеся их финансового положения, прошлой жизни (включая употребление наркотиков) и т. д. И хотя имелись сведения о нестандартном поведении некоторых из них, им все равно были выданы временные пропуска, и они получили доступ к конфиденциальным материалам.[28]

Бентли предоставили скромный небольшой кабинет на втором этаже Старого административного здания (где когда-то находился «Департамент Войны» — Министерство обороны). Ни номер его комнаты, ни номер телефона не числились в официальном справочнике. Когда я позвонил на коммутатор Белого дома — 202-456-1414 и попросил соединить с г-ном Бентли Бренделом, то получил ответ, что такого в Белом доме нет.

Я также узнал от Джо, что Бентли регулярно встречался с советником по вопросам национальной безопасности и имел доступ к материалам Совета национальной безопасности по азиатско-тихоокеанскому региону. Обо всем этом Джоан рассказал агент Службы безопасности Тай Уивер. Она познакомилась с ним на стрельбище в Белтсвиле, Мэриленд, где вместе тренировались. А сегодня она встретилась с ним у юго-восточного входа в Белый дом, куда пришла, следуя за Бентли. Во время разговора о работе Тай пожаловался, что вся их группа, охранявшая президента, получила нагоняй из-за «маленького грязного хрена» — так он назвал Коротышку.

— Почему? — поинтересовалась Джо.

— Потому что, хотя у Брендела и временный пропуск, он часто приводит в неурочное время посетителей в Белый дом и даже в Овальный зал, чтобы продемонстрировать им свой вес и влияние. — Тай рассказал Джо, что одна из приведенных Бентли групп оказалась группой китайских офицеров. — Ребята, дежурившие в тот вечер, сообщили об этом начальнику, который пошел к президенту и устроил скандал.

«Поркчоп»[29] обещал разобраться, но вместо этого у нас появился «Санберн» и разорался. Ему не понравилось, что Служба безопасности вмешивается не в свои дела, ставит под угрозу решение важных политических вопросов и пригрозил уволить всех и вся. Наш шеф, — продолжал рассказывать Тай — снова пошел к президенту, но тот начал ныть, что китайская политика — дело Мэтта Томпсона, а не его. Затем он сказал моему шефу, что Брендел выполняет важную работу и верно служит стране. Вернувшись, шеф посоветовал нам ни во что не вмешиваться в этом деле, даже если мы считаем, что не все в порядке по нашей линии. Я точно говорю тебе, Джо, у этого проклятого лоббиста в кармане Белый дом со всеми потрохами.

Вы, может, думаете, что я преувеличиваю, ведь агент иностранной державы не может располагать таким свободным доступом в Белый дом и к нашим государственным секретам? Но подобное уже бывало не раз. Вы помните, как в ходе предвыборной президентской кампании в 1996 году одна за другой вскрывались связи между людьми, представлявшими интересы иностранных государств, и официальными лицами? А потом некоторые из последних получили назначения в администрацию. Лихо?

О’кей. Я попросил Джо передать всю собранную нами информацию председателю Крокеру и продолжать поддерживать связь с Таем — он был ценнейшим источником. Напомнив Джо о необходимости соблюдать осторожность, я сказал, что мне нужно еще многое сделать сегодня. По ее лицу было видно, что ей страшно хочется отправиться