заключении, или вовсе лишиться жизни. Но теперь, когда я оглядываюсь назад, то понимаю, что все эти двадцать лет я прожил в тоске по другу и в горе оттого, что не сумел реализовать полученную возможность. Если бы я только мог вернуться назад…

– Я дам тебе второй шанс, – выпалил Адриан. – Мы продолжим дело Рорка, и на этот раз доведём его до конца. Только теперь шансов на успех куда больше. Мне потребуется помощь, Дон. Но, прежде чем мы договоримся, мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что.

– Я слушаю.

– На пути к свободе нет места трусости и сомнениям. Дай мне слово, что ты пройдёшь этот путь до конца и не отступишься, как бы страшно тебе ни было.

– Даю слово, Адриан, – закивал Дон. – Я даю тебе моё слово.

* * *

Был вечер. У дома 66-31 жильцы собирались в привычные кучки. Сплетничали, перешёптывались, шутили. «Чёрное Чудовище» вызвало предсказуемую реакцию – удивление, любопытство, настороженность. Адриан и Дон с рейтингом «99» вышли из машины и направились прямиком к подъезду. Толки стали умолкать, люди с недоверием глядели на человека в костюме, с трудом узнавая в нём своего соседа. Адриан ловким прыжком забрался на лавку, возвышаясь над остальными. Дон присоединился к толпе. Наступила тишина.

– Здесь вы знаете меня как мусорщика Тони! – выкрикнул Адриан как можно громче. Люди насторожились, прислушались. – Одного из тех мусорщиков, которыми полны эти районы. Я – мусорщик, который работал всю жизнь ради одной цели – поддерживать свой рейтинг на должном уровне, чтобы получать необходимые продукты, лекарства, услуги. Одним словом – я старался выжить. Я жил ради того, чтобы не умереть. Так живут и все прочие представители рабочего класса. Так живёте и вы.

Слушателей становилось всё больше. Из подъезда выходили жильцы, в окнах показались лица.

– Это – мой дом, – продолжил Адриан. – Здесь мой дом, потому что так распорядилась Машина. Я не имел права выбора с рождения и не должен иметь его до смерти. Я не могу изменить свою жизнь. Нам с малых лет говорили, что так и должно быть. Нам говорили, что это норма. Они лгали. Человек должен быть свободным. Свобода – вот то, за что стоит бороться. Меня не было здесь три месяца. Я провёл это время в Первом городе, среди людей, жизнь которых в корне отличается от жизни вашей. Там всё иначе, и я мечтаю о том, чтобы вы все познали вкус той жизни. Настоящей жизни, которой достоит каждый здесь стоящий. Сегодня я здесь, перед вами – моими соседями и коллегами, с одной целью. Я призываю вас воевать за нашу с вами свободу!

– И как же мы сделаем это? – спросила женщина по имени Соня, уперев руки в бока. Когда-то она была первой сподвижницей Баффа. – Твои речи сладки, Тони, но я не собираюсь бросаться под пули ради какого-то франта, который вещает с трибуны о красивой жизни. Мне дорога моя жизнь, как и всем остальным.

– Это нельзя назвать жизнью. – Адриан спрыгнул с лавки и подошёл к женщине. Её рейтинг был «63». Полная, некрасивая, в грязном домашнем халате, с огромными родинками на щеках и на носу. Адриан сделал взмах рукой, и рейтинг её поднялся до «99». Толпа ахнула. Соня открыла от удивления рот. – Мы избавимся от рейтинга, когда доведём наше дело до конца. Скажем «нет» позорным цифрам на лбу!

– Подними мне рейтинг! – выкрикнул кто-то из толпы. – Я тоже так хочу.

Адриан сделал взмах. Цифры на лбу у пожилого мужчины засветились голубым. Толпа загудела. Отовсюду слышались выкрики. Люди протягивали руки, рвались к Адриану. Народ всё прибывал. Кольцо вокруг него сжималось.

– Пора выходить на улицы, – прокричал Адриан, с трудом заглушая вой толпы. – Именно здесь вспыхнет пламя, которое разрастётся до великого пожара! Здесь, где когда-то восстал Рорк! Зовите всех – знакомых, коллег; берите всё, что попадается под руку, и двигайтесь на площадь имени Филимона. Весь район должен быть там! Мы должны показать, что не боимся!

– Но мы боимся! – выкрикнула молодая девушка. Кажется, она работала на той же свалке, что и Адриан когда-то. – Нас до сих пор пугают восстанием Рорка! Полиция покарает всех, нас и так таскали по участкам из-за тебя! Многие до сих пор сидят в тюрьме!

– Все, кто здесь находится, получат максимальный рейтинг! – ответил Адриан, только и успевая, что размахивать руками. – Применение силы к лицам с таким рейтингом запрещено, так что вам нечего опасаться, вам не навредят. Их оружие просто не будет работать. Вы поведёте за собой остальных – мы должны поднять весь район.

Адриан сбросил пиджак и закатил рукава.

– Выстраивайтесь в очередь, – прокричал он, вскочив на лавку. – Настало время перемен. Пусть вспыхнет пламя!

На четвёртом десятке ему сделалось плохо. Голова закружилась, и он едва удержался, чтобы не рухнуть прямо наземь. Адриан спустился, присел на лавку и закрыл глаза. Тело дрожало от изнеможения. Он ощущал боль в висках, голод, чувствовал страх и панику.

– Что случилось? – подскочил Дон и дал Адриану бутылку воды. Люди всё напирали, требуя продолжения.

– Побочные эффекты, – ответил Адриан, отпив немного. – Мне необходим перерыв. Сообщи, что через полчаса мы продолжим.

– Всем разойтись, – раздался голос из мегафона. Толпа ахнула, всколыхнулась. Дон подскочил, насторожившись. Кто-то рванул наутёк, некоторые попятились, отступая. Четверо вооружённых полицейских в полном обмундировании приблизились к толпе. Адриан поднялся, накинул пиджак.

– Кто совершил вызов?

– Я, – вперёд вышла Соня с рейтингом «99». – Председатель совета жильцов дома номер 66-31. Заявление в отношении разыскиваемого за распространение запрещённой литературы – Тони, номер ноль двадцать два, ноль семь, один, один, один, семь. Вот он.

Полицейский приблизился к Адриану и поднёс к нему считыватель.

– Это он, – проговорил сержант, изучив данные с планшета. – Вы пройдёте с нами.

– Это вряд ли, – качнул головой Адриан, совершил взмах, другой и ещё два. Жанна бы его точно похвалила за идеальное исполнение. Рейтинг всех четверых полицейских упал до единицы. Адриан качнулся, подавляя головные боли, но остался на ногах, стараясь не подавать вида. Полицейский выхватил из кобуры пистолет и направил на Адриана.

– Не получится, – покачал головой он. – Ведь прекрасно знаете, что не получится, – он резким движением вырвал пистолет из рук полицейского, стоявшего ближе всех. Медленно прошёлся, заглядывая каждому из них в глаза. Оставшиеся трое всё ещё направляли на него оружие. – Вы ведь такие же люди, как и все, кто собрался здесь, – сказал Адриан. – Вы исполняете чужую волю, но не имеете права поступать так, как вам хочется. Служите, следуя призванию. Я убеждён,