Улучив минутку, я объяснила, что вовсе не горю желанием покататься на лошади.

— Если вы раньше никогда не ездили верхом, — сказала Келли, — вам трудновато будет подобрать подходящую лошадку, вот разве что старушка Долли подойдет. Правда, она у нас с норовом и в неудачные дни бастует. Она сразу поймет, что вы новичок, и начнет выкаблучивать. Понимаете, у нас здесь не конюшня для верховой езды. Мы занимаемся разведением лошадей.

— Каких — скаковых? — Наверное, мой вопрос прозвучал глупо, но, поскольку я не знала о лошадях ровно ничего, я решила, что мне простительно проявить невежество.

Келли покачала головой:

— Нет, мы разводим спортивных. Для конкура, выездки, конного троеборья… У нас хорошая репутация. Лучшие наездники приезжают к нам и смотрят наших жеребят.

— Кто управляет заводом? — спросила я. — Насколько я поняла, не Аластер.

— Нет, конечно. Вот уже лет шесть или семь заводом управляет мистер Джейми. Еще у нас работает Джоуи Ланди — главный конюх, ну и я — на побегушках. Но все решения принимает мистер Джейми; он же ведет бухгалтерию. Ведет переговоры с покупателями и все такое. У него светлая голова; и в компьютерах он здорово разбирается. До того как он пришел, дела у нас пришли в упадок, а мистер Джейми все замечательно наладил.

Я задумалась.

— Значит, конный завод здесь уже довольно давно?

Гнедая топнула копытом и вопросительно оглянулась. Келли похлопала ее по крупу.

— Конный завод здесь вот уже тридцать лет.

Ее ответ удивил меня; должно быть, Келли заметила выражение моего лица, потому что стала объяснять:

— Его основали мистер и миссис Камерон. Потом мистер Камерон умер, и миссис Камерон продолжала его дело до того несчастного случая.

Отдельные кусочки потихоньку начинали складываться в единую картину. Как можно тактичнее я спросила, не из-за того ли несчастного случая Ариадна передвигается в инвалидном кресле.

Да, ответила Келли. Но миссис Камерон все равно продолжала управлять конным заводом до последних лет. Потом в течение нескольких лет ее подменял мистер Аластер. Но почти сразу выяснилось, что мистер Аластер не справляется, и тогда управляющим сделали Джейми Монктона.

Рассказ все больше интересовал меня, но я заметила, что Келли, как и лошадь, все больше нервничает. Келли не терпелось продолжить работу. Я поблагодарила ее, извинилась за то, что отняла у нее время, и за то, что не могу остаться и помочь ей, и подошла к Аластеру, который беседовал с Ланди.

При знакомстве Ланди пожал мне руку. Хватка у него была словно тиски; у меня онемели пальцы, а он и бровью не повел. Вблизи он оказался настоящим уродом; его очень портили маленькие глазки с желтоватыми белками, непроницаемые, как камешки. Я решила, что от такого лучше держаться подальше. От него сильно пахло конюшней и, как я заподозрила, виски, а не одеколоном… Зато такому здоровяку ничего не стоит подвесить безжизненное тело под потолок… Наверное, с Терри он управился легко, как мясник — с говяжьей тушей. Интересно, курит ли главный конюх? Я решила незаметно поискать во дворе старые мятые сигаретные пачки или окурки. Правда, скоро сообразила, что курение на конюшне наверняка под запретом. Кругом столько сена и соломы! Достаточно одной искры — и разгорится пожар.

Я сказала Аластеру, что возвращаюсь в дом, по пути заметив, что Келли закончила вычищать гнедую и повела ее в денник. Увидев меня, она помахала мне рукой. Я ответила тем же. Келли зашагала дальше, остановившись только один раз. Нагнулась, подняла тюк сена и взвалила себе на спину. Я бы ни за что не подняла такую тяжесть — ну, или сорвала бы поясницу. Келли оказалась первым человеком, который отзывался о Джейми хорошо. Что бы это значило?

Я решила: если буду действовать быстро и не попадусь Джейми на глаза, возможно, успею выйти и сесть на автобус до того, как он отправится в Уинчестер на машине. Но, войдя к себе в комнату, поняла, что Джейми меня опередил.

Утром я нигде его не увидела потому, что он провел его здесь — рылся в комнате. Не спрашивайте, как я поняла, что в комнате рылся именно Джейми. Просто поняла, и все. С другой стороны, никто, кроме него, не был на такое способен.

Я злилась на себя; не говорю уже о том, как я злилась на него, потому что этого следовало ожидать.

Он вывернул наизнанку мою сумку. В ней лежал фотоаппарат Гана; он не поленился вынуть оттуда пленку. Засвеченная катушка валялась на ковре. Я не успела снять ни одного кадра, но Джейми, видимо, решил не рисковать. Интересно, чего он боялся? Наверное, что я сниму его. Кстати, это мысль — еще одна, не пришедшая мне в голову раньше. Вот уж точно — я в самом деле никудышный сыщик!

Дверца платяного шкафа, которую я закрыла, была распахнута настежь. Моя юбка упала с плечиков на пол. Я подняла ее, бормоча себе под нос пожелания Джейми. Он даже порылся в карманах моей куртки и вывернул их наизнанку.

Кроме того, он как следует пошарил в ящиках туалетного стола и комода. Зато мягкие игрушки не тронул. Я осторожно взяла в руки Тургенева и вздохнула с облегчением. К книге он не прикасался! Письмо лежало там, где я его оставила, под обложкой.

Итак, Джейми был настроен решительно, но его подвело невнимание к мелочам. Он не знал, что мне известно, и не знал наверняка, зачем я сюда приехала. Ему не терпелось поскорее избавиться от меня, но не раньше, чем он выяснит, что у меня на уме. Ему хотелось точно знать, что я собираюсь делать. Но мне нечего было сообщать ему, кроме…

Я ахнула и стукнула себя по лбу. Моя записная книжка! Конечно, он до нее добрался! Судя по вмятине в пуховом одеяле, он уселся на кровать и прочитал все записи, а потом швырнул записную книжку на пол. Я подобрала ее и пролистала. Записала я немного. Всего несколько ключевых слов с вопросительными знаками. «Родители Т.?», «Последняя домашняя ссора?», «Мужчина, которого видел Ган?» — и все такое.

Мои записи сказали ему достаточно. Он понял, что я играю в сыщика. Вот именно — «играю». Будь я хоть вполовину пригодна для такой работы, я бы спрятала записную книжку в такое место, где никто не смог бы до нее добраться. По крайней мере, закодировала свои записи, чтобы никто ничего не понял!

Я прибрала комнату, ругаясь себе под нос, надела куртку и спустилась вниз.

Джейми стоял в холле у зеркала и с самодовольным видом поправлял кепку на голове. Ясное дело, сейчас он гордился собой. Я потянула носом. Он, наверное, вылил на себя целый флакон лосьона после бритья. Его лосьоном провонял весь дом. Тот же запах я учуяла, когда мы с Невом вернулись из Камдена. Именно запах подсказал мне, что в нашем сквоте был гость.

Он увидел в зеркале и меня, и мой яростный взгляд.

— Что-то случилось, Фран? Не выспалась? — Он ухмыльнулся и развернулся ко мне лицом. — Наверное, нечистая совесть покоя не дает!

— Уж кто бы говорил, — буркнула я.

— Моя совесть чиста, милашка. Аластер передал мне через Руби, что ты просишь подвезти тебя в Уинчестер.