Злодеи избитого Федю знали. Поэтому химчане позвонили именно бандиту Лимонию из их звена. Злодеям Григорий и поручил всю организацию переговоров. «Крутовские» забили бригаде Уральского «стрелку» у «ежей» на Ленинградке. Гангстеры приехали «заряженные», на нескольких машинах. Представитель конкурирующей фирмы предложил отъехать от «ежей» подальше и привез Гришину банду на территорию какой-то базы. Сейчас на этом месте торговый комплекс «Мега». Строго говоря, ехать туда было нельзя ни в коем случае. Могли перестрелять всех, как куропаток. Но рискнули. «Уральские» тоже приготовили сюрприз. Один из них, Гарик Окулист, был замаскирован под старика и заехал на базу на «Москвиче» вслед за кавалькадой джипов и BMW. Внимания на него не обратили, а он был серьезно «заряжен». Но бойни не случилось. Сколько бы им убивать пришлось возле родного города? Есть старая бандитская заповедь — «волк возле своего логова телят не таскает».

К людям Уральского приблизилось четыре человека. Среди них сам Николай Крутов — полноватый, не похожий на бандита, мужчина добродушного вида. Зато остальные и в первую очередь друг пострадавшего Слава Барабан, были настроены достаточно агрессивно. Вооруженны.

— Будем стреляться или разговаривать? — спросил вышедший из джипа Злодей.

— Что за херня? Что за беспредел? Изувечили нашего человека! — разом загалдели «крутовские».

— Где вы увидели беспредел? — отвечал Злодей, в силу характера и возраста всегда сохранявший невозмутимость — Получил ваш человек за свой язык. Один на один.

— Кто его долбил? Отдайте нам его! — продолжали рычать химкинские бандиты.

— Где Воркута? Он изувечил моего товарища. Я хочу посмотреть ему в глаза! — несколько театрально восклицал Слава, вертя в руках доисторический наган.

— Придет время, ты его увидишь, — усмехнулся Злодей. («И мало тебе тогда точно не покажется» — добавил про себя старый каратун).

По счастью сам Крутов оказался человеком здравомыслящим, с арестантской закалкой. Во многом благодаря его достойной, взвешенной позиции вооруженного конфликта удалось избежать. Постепенно из всех щелей повылезали остальные химкинские бандиты. Злодею показалось, что не меньше сорока человек. Атасники[162] доложили, что вокруг базы начинается мусорское движение. Крут и Злодей договорились перебиться и выяснить отношения в меньшем составе. Цивилизованно.

Через несколько дней встретились в пиццерии на Войковской. «Уральских» представляли сам Григорий, Родня и Злодей. Кипешной Барабан опять требовал встречи с Воркутой, не представляя, чем это может для него закончиться.

— Поймите, бродяги, мы против вас ничего не имеем. Этот инцидент ни в коем случае против вас не направлен. Воркута только откинулся, он еще в лагере мыслями. Для него не приемлемо, чтобы один из нас с ложкомойниками хавал. Он увидел, что они там все из одной кастрюли жрут, и решил, что ему обслуга какая-то дерзит, — проникновенно убеждал оппонентов Злодей.

— Парни, положа руку на сердце, если бы ваш человек был нормально подготовлен — это была бы просто драка. Но Воркута уделал Федю в одну калитку, и вам обидно. Примите наши извинения. Мы этого не хотели. Он же не знал, что перед ним крутовский пацан, — добавил Григорий.

— По выражению лиц своих визави Уральский видел, что вопрос практически закрыт. Только Федин друг Славик (как впоследствии выяснилось — винтовой[163] продолжал кипятиться:

— Изувечили парнягу. Мы потратили на операции трешку грина. Нет желания возместить?

«Уральские» переглянулись. Слава по неопытности рулил явно не в ту сторону.

— А давайте мы ему еще ухо отрежем и дадим пять тысячи долларов, а не три, — брякнул Родня.

На этом разговор закончился.

Через несколько дней Злодей и Лимоний в компании Коли Крута навестили Федю в больнице. Там бродяги воочию убедились в эффективности работы Воркуты. Грех так говорить, но жестокосердному Злодею бедолага Федя напомнил персонаж из какой-нибудь кинокомедии: весь перебинтованный, в трубках и под капельницей. У него оказались сломаны нос, челюсть, три ребра и удалена селезенка. Не хватало только ноги в гипсе, висящей на аппарате Илизарова. И это все за полторы минуты!!!

Парни сказали Феде слова сочувствия и пожелали скорейшего выздоровления. Много лет спустя Григорий узнал, что Федя был классическим полу-покером[164] девяностых. Владельцем комиссионного магазина, который захотел стать бандитом. Таких желающих «записаться в братву» в те годы хватало. Видимо, поэтому Крут и не посчитал нужным устраивать из-за него серьезные разборки.

В январе 2001 года автоматная очередь оборвала жизнь достойного авторитета Николая Крутова. Его убили в трехстах метрах от городского УВД. Трагическое событие показали по многим телевизионным программам: раскинув руки, лежал на спине и смотрел остекленевшими глазами в холодное январское небо тот, кто еще вчера был грозою подмосковных Химок.

Двумя годами раньше, тоже в январе, но 1999 года из помпухи[165] застрелили кипешного Барабана. Оставшиеся в живых были беспощадно разгромлены подмосковным РУБОПом. Крутовская ОПГ утратила свое влияние и распалась на несколько мелких группировок. Некоторые из них по-прежнему носят имя своего покойного лидера.

Гриша рассчитывал, что после отбытого срока Воркута повзрослел и поумнел. Ничуть не бывало. Как был раздолбаем, так и остался! И фарта босяцкого не прибавилось. В какие только переделки не попадал Санек. Перелез через забор на склад — напоролся на штырь. Пошел грабить базу — еле отбился от сторожевых собак. Однажды, уходя от погони, немастевый штопорила в ноябре месяце переплыл Оку и несколько часов просидел в болоте. Хоть бы насморк подхватил!

Некоторые работы Воркута делал с кавказцами. Те постоянно его разводили и обманывали за долю. Грише общение Сашки с горцами категорически не нравилась. Другого он давно бы пнул за эту дружбу, но Сашку уважал за совершенное бескорыстие и ценил за качества бойца.

Как-то в массовой бойне до поноса замесили дагов.[166] В одну калитку. Среди сотни славян оказался один пострадавший. Конечно же, Воркута. Ему в бок угодила случайная, шальная пуля.

Работать с коммерсами Сашка так и не научился. Остался отчаянным налетчиком, добрым, верным товарищем, всегда готовым прийти на помощь по первому зову.

С годами Уральский научился воспринимать людей, такими, как они есть и отказался от мысли переделать их под себя. Поэтому с Воркутой он прекрасно ладил и всегда искал возможности помочь невезучему бандиту.