Прямо передо мной, всего в двух шагах находится массивный стол, на котором в художественном беспорядке разложены всевозможные приспособления. За последние дни я свел близкое знакомство с каждым из них. Думаю, мне подошла бы любая из этих железяк, один удар, и я мертв. Жаль только, дотянуться до стола невозможно – мешает сковывающая руки цепь, которую еще пропустили через металлическое кольцо в стене. Повеситься на цепи тоже не выйдет – слишком низко укреплено кольцо. Я сижу, а руки находятся всего лишь на уровне плеч. Если я встану, длины цепи хватит только для того, чтобы дотянуться руками до пояса, а вот развести их в стороны уже не получится. Можно попробовать разбить голову об стену, но, поскольку взять разбег не получится, максимум, чего мне удастся добиться – лишить себя сознания ненадолго. Да, скорее всего, и этого не получится. Слишком слаб, чтобы приложить достаточное усилие.

Я еще раз оглядел комнату уже начинающим мутнеть взглядом и все же начал подниматься. Рубашки на мне нет, но штаны на месте. Вид у них непрезентабельный, разорваны во многих местах, и тем не менее их все же можно попытаться разорвать на полосы и связать из них крепкую, надежную веревку. Я как-то слышал, еще в прошлой жизни, что для того, чтобы повеситься, необязательно висеть очень высоко. Некоторые умельцы ухитрялись лишить себя жизни даже сидя. Как раз мой вариант, очень удобно!

Подняться на ноги, несмотря на отсутствие боли, оказалось невероятно трудно. Мало того что я был изрядно истощен, так еще из-за действия наркотика у меня уже нарушилась координация движений. Стоять на изувеченных пытками ногах было почти невыносимо, но я успокаивал себя тем, что потерпеть осталось недолго. Еще труднее оказалось стащить штаны, которые во многих местах присохли к телу. Все же мне и это удалось, и я даже смог наклониться, чтобы поднять мерзкую вонючую тряпку, в которую они превратилось. Проще было бы сесть, но я знал, что потом, после того, как я подберу штаны, нужно будет снова встать, а я не был уверен, что этакий трюк удастся мне дважды. Разорвать брюки оказалось не так-то просто – руки с трудом слушались, никак не удавалось ухватиться достаточно крепко, чтобы ткань не выскальзывала, когда я тяну в разные стороны. Из кармана что-то выпало и со звоном ударилось об пол. Я машинально проследил взглядом. Гвоздь. Старый, гнутый гвоздь квадратного сечения, почти полностью покрытый ржавчиной. Тот гвоздь, который мне подарил предок Квотара, когда мы с Говорной по глупости вмешались в шаманский ритуал. Я тогда положил его в карман и забыл. Удивительное свидетельство реальности происходившего с нами, но совершенно бесполезное – что мне с ним делать? Перед тем как отправиться в Роверн, я одежду сменил, а гвоздь переложить, конечно, забыл. Да и потом, уже в столице, одежда у меня была другая. К тому же меня обыскивали не раз. А вот поди ж ты, эта гнутая железяка тут как тут. Я со стоном подтянул потусторонний артефакт поближе, ухватил его пальцами ноги, подтянул ногу и – вот гвоздь у меня в руке. Жаль, конечно, что это галлюцинации, но на то, чтобы расстроиться по-настоящему, сил уже не остается. А может, мешает эйфория от наркотика. Отпереть браслеты, которыми удерживались руки, оказалось удивительно просто – еще бы, ведь всего несколько месяцев назад мне удалось проделать то же самое с ошейником, на ощупь, да еще и простой деревянной щепкой. Цепь меня больше не удерживала. Удар головой об пол заставил на время даже усомниться в том, что происходящее со мной нереально. Боль от удара была будто настоящая. Не вставая, на четвереньках, я подполз к столу и все же смог подняться, опершись на него. На глаза попалось зубчатое шило, которым мне распарывали мышцы на внутренней стороне бедер. Удобная штука, если удастся с первого раза через глазницу попасть в мозг, на этом можно и закончить. Тут мой взгляд упал на часы. Странно, но песок в них уже полностью пересыпался в нижнюю колбу, а меня все еще никто не навещал. Только теперь я услышал какой-то шум за дверью и вроде бы даже крики… Несмотря на то что в глазах уже потемнело, я все же решил повременить. Уж в чем, в чем, а в непунктуальности заподозрить доброго господина Бреца было невозможно. Значит, ему что-то помешало. Мысли в голове ворочались медленно и неуклюже, даже короткие логические цепочки составлять удавалось с трудом. Я все же решил посмотреть, что будет дальше, шильце ведь можно использовать в любой момент… Окунув тряпку, в которую превратились мои портки в кадку с водой для приведения допрашиваемого в чувство, я кое-как обмотал голову, а потом опрокинул емкость. Часть плошек с наркотиком залило водой, еще парочку удалось затушить руками – бояться боли от ожогов после всех предыдущих дней было бы глупо. Гораздо труднее оказалось отодвинуть заслонку, которая перекрывала вытяжку, зато дышать сразу стало легче. Наркотик еще действовал, но в глазах постепенно начало проясняться. К сожалению, боль тоже не замедлила напомнить о себе. Стоять на сожженных до мяса, плохо заживленных ногах становилось все тяжелее.

Однако времени прошло уже достаточно много, а мой мучитель все никак не возвращался. Это неспроста. С другой стороны, ничего удивительного – если уж я нашел давно потерянный мистический гнутый гвоздь, почему бы мучителям, всем одновременно, не исчезнуть? Я, конечно, не забыл, как орочьи предки обещали мне, что когда-нибудь их подарок сохранит мне жизнь, но верилось в это слабо. Я зажмурился изо всех сил, пытаясь вернуться в реальность. Не помогло. Присел на стол, немного перевел дух. «Ладно, – подумал я. – Если это бред, ничего с этим сделать я не могу. А если не бред, значит, надо выбираться. Покончить с собой я теперь всегда успею». Поковырявшись в разложенных на столе инструментах, я выбрал металлические щипцы с длинными ручками. Не слишком удобное оружие, но можно использовать как дубинку. Мне бы сейчас гораздо больше подошло что-нибудь колющее, потому что сил, чтобы размахивать тяжелой железякой, катастрофически не хватало. С другой стороны, и жаловаться было не на что. Пыточная – это не арсенал, глупо рассчитывать, что будет большой выбор.

Доковыляв до двери, я принялся ковыряться в замке, не забыв порадоваться, что здесь он есть. Видимо, те, кто оборудовал это помещение, не посчитали удобным запирать палачей вместе с жертвой на засов. Что ж, для меня это большая удача. Замок щелкнул, дверь приоткрылась, и я осторожно выглянул наружу. Коридор был пуст, но в дальнем его конце был слышен какой-то шум. К сожалению, мне было нужно именно туда – с другой стороны уже через несколько метров наблюдался тупик. Я осторожно выбрался за дверь и заковылял в сторону выхода, чувствуя, как расходятся плохо зажившие раны на ногах. В коридоре было темновато, но если приглядеться, можно было заметить кровавые следы, которые я оставлял. Пришлось остановиться и намотать на ноги остатки разорванных надвое штанов. Не слишком удобная обувь, но ничего лучше придумать не получалось. Вид у меня, надо полагать, был нелепый – избитый и окровавленный голый мужик, покрытый всевозможными ранами и ожогами, сжимающий в одной руке палаческое шило, в другой – клещи. Полагаю, и выражение лица не позволяло заподозрить меня в здравом рассудке. Настоящий призрак безвинно замученного, я даже, не сдержавшись, захихикал, представив, как кто-нибудь посторонний увидит этакую образину. Должно быть, это все еще действовал наркотик. Пройти двадцатиметровый коридор оказалось не так-то просто – каждый шаг, каждое движение давалось с болью, да и усилий на то, чтобы просто оставаться в вертикальном положении, уходило очень много. Однако в конце, перед самой лестницей, меня ждала награда – приоткрытая дверь в караулку. Караулка оказалась пуста, зато в ней нашелся кусок сыра, кусок ветчины и вдосталь чистой воды. Кроме того, там был топчан, заботливо укрытый какой-то тряпкой, оказавшейся старым драным плащом с капюшоном. Меня все находки ужасно порадовали. Я немедленно набросил на плечи плащ и съел половину сыра. Несмотря на омерзительное состояние, хотелось большего – я уже и не помнил, когда в последний раз видел пищу. Добавить ко всем прочим бедам еще и проблемы с желудком было бы глупо. Да и не усвоится столько еды сразу. Лучше оставить ее на потом – если мне вдруг удастся выбраться, купить еды в лавке не выйдет за отсутствием средств.