Он подошёл к пивной, осмотрел сквозь окна небольшой зал. Сидели два бюргера за одним столом, потягивали пиво, но лица у них были самые серьёзные. Тот, который должен придти на встречу, имел особую примету. Илья толкался у входа, закурил сигарету. Вообще-то он не курил, но сигареты и зажигалку при себе имел. Табак из сигарет поможет отбить собак со следа, поможет разговорить нужного человека. А ещё в любой армии, если человек курит, значит, занят делом. Некурящих старшина сразу определяет на работы – подметать плац, красить заборы, перетаскивать ящики на складе. Без одной минуты десять показался офицер. В левой руке портфель, форма вермахта. Офицер шёл неспешно, ему нужно было время осмотреться и показать себя. За несколько шагов до Ильи повернул голову, и сразу стала видна примета – старый шрам на правой щеке.

– Гер Рахаузен? – встал по стойке смирно Илья.

– Найн. Их бин гауптман Шиллер.

Офицер подошёл, прошептал уже по-русски:

– Следуй за мной.

Акцент сильный. Построение фразы правильное, но говор жёсткий, немецкий. Шиллер развернулся, пошёл уже деловой походкой. Отстав на три шага, за ним следовал Илья. Гауптман подошёл к небольшому чёрному автомобилю, уселся на водительское сиденье, показал Илье на пассажирское рядом. Илья уселся, закрыл дверцу. Далее разговор уже по-русски.

– Вы в курсе, что от вас требуется? – спросил немец.

– Так точно, перевести через линию фронта.

Немец кивнул, завёл машину, выехал из города, вскоре остановился на обочине.

– Смотрите сюда, – приказал немец. – Этот портфель ни в коем случае не должен попасть в чужие руки. В случае возможного захвата, если положение безвыходное, надо дёрнуть за вот эту петлю и отбросить портфель в сторону. Сработает термитная шашка, и в несколько секунд содержимое превратится в пепел.

– Я понял.

– Водить машину умеете?

– Конечно.

– Тогда за руль. Если будет полицейский пост, остановиться, в разговоры не вступать.

– Понял.

Офицер и Илья поменялись местами. Илья тронул машину. Видел он такие, когда в рейды ходил, а ещё среди разбитых нашей авиацией, когда наступали. Называлась «Вандерер», немного поменьше отечественной эмки, М-1. Не успели проехать десяток километров – мост, на нём застава. И снова жест ладонью и неизменное:

– Хальт! Аусвайс!

Гауптман опустил стекло, подал офицерскую книжку и лист бумаги. Полицейский просмотрел удостоверение, сверил фото на документе с оригиналом, потом прочитал бумагу. Видимо, впечатлился, документы вернул, козырнул.

– Битте!

Илья тронул машину. Любопытно ему было, что за бумага такая? Наверняка «вездеход». Так называли в РККА документы, подписанные высокими чинами, дающие право находиться на любой, самой секретной территории воинских частей, причём без досмотра на КПП, и все чины – армии, НКВД погранохраны и прочих служб должны были оказывать необходимую помощь. По пути к передовой машину останавливали ещё три раза. Но «вездеход» оказывал нужный эффект, пропускали сразу. У Ильи никто документов не спросил и ни о чём не спрашивал. Зачем говорить со старшим солдатом, когда он всего лишь водитель при гауптмане. Илье интересно стало, какую должность занимал гауптман, если получил «вездеход»? Гауптман, по-нашему капитан, относится к младшему командному составу. И получить «вездеход» может при одном условии – если допущен к большим военным или государственным секретам. Надо же, наша разведка смогла завербовать такую важную птицу!

Ближе к вечеру Илья остановил машину, заехав в небольшую рощу. Дальше командовать должен он. На Илью возложена обязанность благополучно перевести немца через передовую. Илья побаиваться стал. Как поведёт себя гауптман? Не испугается ли в самый ответственный момент? Илья поставил на капот ранец. Надо доесть харчи и бросить ранец, лишний груз. Он вскрыл последнюю банку консервов, пачку галет. Немец явно волновался, пальцы рук мелко подрагивали. Но съел предложенное угощение. Уже хорошо, стало быть – контролирует себя. Илья хотел выбросить пустой ранец, потом подумал, что лучше переложить содержимое портфеля в ранец, удобнее будет, обе руки свободные. Взялся за ручку портфеля, приподнял. Ого! Да в нём весу килограмм десять! Хотя бумаги тяжёлые, да ещё термитная шашка. Но немец предложение Ильи категорически отклонил. Ох, зря! Как он ползти с портфелем будет, опираясь на одну руку?

Шли пешком, по дороге, не скрываясь. Оба в форме, идут к передовой, их никто не остановил. Илья на часы поглядывал. Немцы меняют часовых в полночь. Как новая смена заступит, лучше с час-полтора подождать, пока устанут, бдительность притупится. Конечно, лучшее время часа три ночи, когда сон наваливается, часовые зевают, мечтают о скорой смене, нарах в землянке.

Миновали третью линию траншей, за ней вторую. Немец нервничать стал. После второй линии уже залегли, поползли. Илья приказал:

– Держись, камрад, строго за мной. Повторяй все мои движения. Впереди передовая. Скажу – прыгай, значит, прыгай. Но всё делай молча, даже ранят если – молчи. Понял?

– Я, ферштейн.

У траншеи пришлось замереть, лежали долго. Не спалось что-то пехоте. То часовой прогуливается, покашливает. То группа солдат пройдёт, ну прямо целая демонстрация! Через час стихло. Илья подобрался к траншее, заглянул. Никого.

– Ком!

И прыгнул первым. Немец не был так удачлив. Прыгнул, тут же упал на бруствер, застонал. Илья ему рот ладонью зажал.

– Лос, лос!

И за рукав правой руки потянул. Они сейчас на бруствере, как три тополя на Плющихе, надо пошевеливаться. Сползли с бруствера. С немцем было неладно, тихо постанывал сквозь зубы. Как бы не вывих был. Поползли. Илья перед собой землю ощупывал, убирал в стороны пустые консервные банки, бутылки, всякий мусор. Пехотинцы кидали сюда специально, с расчётом на шум, если поползёт русская разведка.

Гауптман за Ильёй полз медленно. Мешал портфель, занимал одну руку, а ещё немец помогал себе ползти только одной ногой. Вот же невезуха! Илья на часы посмотрел. Рассвет через час сорок. До этого времени надо успеть или до своих добраться, или спрятаться в глубокой воронке и пересидеть день. Из двух вариантов этот самый плохой. Если немцу нужна медицинская помощь, день в воронке может оказаться роковым.

Немец постанывал, но тихо, сквозь зубы, но начал отставать.

– Камрад! Быстрее!

По прикидкам Ильи уже метров сто пятьдесят, а то и двести позади. Придётся рисковать. Поднялся во весь рост, помог встать немцу. Тот на правую ногу не опирается. Илья зашёл справа, его руку себе на плечо положил, забрал портфель.

– Ком!

Вот так, на трёх ногах пошли. Илья опасался сейчас одного – лишь бы на минное поле не нарваться. Метров двести протопали, когда немец попросил отдыха.

– Вассер, – и жест сделал.

– Откуда вассер, камрад? Нет воды! К нашим надо, нельзя тебе рассиживаться, ногу доктору показать надо, а главное – портфель командованию доставить.