– Если не ошибаюсь, мы изрядно взяли к северу?

– Совершенно верно, мессер, – подтвердил Базза.

– Давайте спустимся на юг вдоль озера? Посмотрим что к чему… а затем повернём на восток.

– Отличная идея, – улыбнулся в ответ капитан, который не сомневался в том, что Помпилио не станет торопиться с возвращением. А предложенный маршрут позволял провести разведку, формально не нарушая приказ адмирала о немедленном возвращении по окончании спасательной операции. – Какой берег озера вас интересует?

– Все берега, разумеется, – пожал плечами Помпилио. – Но восточный мы уже осмотрели, тут горы… Давайте посмотрим, что творится на западном?

– Да, мессер.

Дер Даген Тур кивнул и перевёл взгляд на жену:

– Проводить тебя в каюту?

– Да, пожалуй, – вздохнула Кира. – Нужно немного отдохнуть.

На Кардонии рыжая служила в армии, была пилотом, воевала, убивала… Её не смущала смерть в бою, однако гибель цеппеля вот так – в Знаке, а особенно тот факт, что мёртвый Гастингс несколько часов оставался на связи, надеясь и не зная, что надежды нет… Этот факт подействовал на Киру необычайно сильно. Она была военным, но не была цепарём, не привыкла заходить в Пустоту, полагаясь лишь на мастерство астролога да добрую волю святого Хеша, не умела сбрасывать горечь, выдыхать и оставлять мёртвых позади. И подумала, что её муж и его люди, даже застенчивый Мерса, отчаяннее и жёстче, чем кажутся на первый взгляд.

Намного жёстче.

Кира обрадовалась возможности уйти с мостика, тем более что Помпилио пообещал побыть с ней в каюте, но, приближаясь к дверям, рыжая отчего-то устыдилась проявленной слабости, хотела предложить мужу прогуляться по открытой палубе, но не успела: из своей каюты вышла спорки и замерла, увидев дер Даген Туров.

– Аурелия, – произнёс Помпилио, и по его тону Кира поняла, что муж не прочь поговорить с ведьмой. – Рад, что ты в порядке.

– Да… – Было видно, что спорки до сих пор неловко за срыв. – Благодарю, мессер, уже всё хорошо. Вы… вы куда-то направлялись?

– Хотела что-то рассказать?

– Я обязана это сделать, мессер.

– Мы можем отправиться в кают-компанию, – тихо сказала Кира.

– Ты уверена?

– Да, дорогой, вполне.

– Что-то случилось? – Ведьма наконец-то обратила внимание на выражение лица рыжей.

– «Быстрый крач» не вышел из Пустоты, – ответил дер Даген Тур, чуть крепче сжав руку жены.

– Мне жаль.

– Всем жаль, Аурелия, – ровным голосом произнёс Помпилио и повелительно указал на дверь кают-компании.

И не проронил ни слова до тех пор, пока не расположился в кресле, предварительно усадив Киру на диван, и не взял у Валентина бокал с терпким красным. Впрочем, он и тогда не стал ничего говорить, ограничившись вопросительным взглядом.

Потому что всё было понятно без слов.

– Я сумела забраться очень глубоко в Галилея, – тихо рассказала спорки. От вина она отказалась.

– Я догадался.

– Это случилось весьма… неожиданно. – Она рассчитывала, что дер Даген Тур задаст уточняющий вопрос, но Помпилио промолчал, глядя синеволосой в глаза, и ей пришлось продолжить: – Я думала, что контролирую Галилея, но обнаружила, что я, сама того не заметив, оказалась в нём.

– То есть он тебя загипнотизировал?

– В какой-то мере.

– Такое возможно?

– Как оказалось.

– Он хотел причинить тебе вред?

Кира вздрогнула, изумлённо посмотрела на мужа, но через мгновение поняла, что Помпилио разобрался в происходящем быстрее и лучше неё.

– Не он, – уточнила ведьма.

– Я понимаю, – кивнул дер Даген Тур.

– И он… он честно предупредил, что я не останусь равнодушной.

– И ты рискнула?

– У меня был выбор?

– Выбор есть всегда, ведьма, но ты слишком любопытна.

– Я дала слово служить вам, мессер. В моём случае это означает проникать в самые дальние уголки разума вашего астролога.

– Моего? – уточнил Помпилио.

– Вашего, – твёрдо ответила спорки. – На этот счёт можете не сомневаться, мессер, Галилей – ваш астролог.

– Хорошо. – Дер Даген Тур повертел в руке бокал, но пить не стал. – Что было дальше?

– Я увидела то, что не поняла, – честно ответила Аурелия.

– Но ты испугалась.

– Я не увидела ничего такого, что могло меня напугать, я… То, что я увидела, но не поняла, обратилось в ужас, который объял меня. У него не было причины, он просто вцепился. Вцепился так, что я едва не умерла.

– Когда мы взломали дверь, ты стояла бледная как смерть.

– У меня была остановка сердца.

– Ты её диагностировала?

– Я ведьма, мессер, я знаю свой организм и контролирую его. Ужас заставил моё сердце остановиться.

– Надолго?

– Около десяти секунд.

– Понятно… – Помпилио сделал глоток вина. – Ты стояла, бледная как смерть, а Галилей улыбался, глядя в потолок.

– Он не хотел мне зла, мессер. Я знаю.

– Его не напугало то, что вызвало у тебя ужас?

– Это был он, – едва слышно ответила Аурелия.

– Мой астролог?

– Абсолютно ваш, мессер.

Вновь последовала пауза, после чего дер Даген Тур очень мягко сказал:

– Я могу освободить тебя от слова, ведьма.

Чем вновь изумил Киру. Но не спорки.

Синеволосая приняла предложение с достоинством, но ответила отказом:

– Я не просто пообещала, мессер, я поклялась. И не отступлю. – Она слабо улыбнулась. – К тому же вы не берёте пассажиров, мессер, а я не хочу застрять в местном порту.

Помпилио кивнул.

– И ещё хочу сказать, мессер, что вы сделали идеальную ставку: если мы и сумеем выйти из Туманности, то только благодаря Галилею. Это единственное, что я поняла точно.

* * *

«Если в течение шести-двенадцати часов явных угроз безопасности не обнаруживается, рекомендуется провести первую наземную разведку…»

А в течение этих часов экипажи экспедиционных цеппелей тщательно наблюдали за поверхностью, опускались на уровень самых высоких деревьев и производили холостые выстрелы, стремясь напугать и выгнать из убежищ местных животных. Действовали в строгом соответствии с инструкциями Астрологического флота, однако на этот раз цели своей не добились: из высокой травы и кустарников выбегала и выпрыгивала исключительно мелкая живность, явно не способная тягаться с человеком в прямом столкновении.