* * *

Сделать из засады трех городских бандюков – не велика заслуга. Таранов отдавал себе в этом отчет. Точно так же он отдавал себе отчет, что сделана только часть работы… Вторую часть – допросить пленного и уничтожить следы – еще предстояло сделать.

Он слегка оглушил Сизова, связал ему руки его же ремнем и закинул в салон. Туда же закинул два трупа. Потом сел за руль, пустил движок и повел «БМВ» в лес. Он не был уверен, что сумеет найти дорогу к карьеру, но, если он правильно понял дядю Сашу, то старый карьер совсем рядом…

Таранов отогнал «БМВ» метров на сто в глубь леса. Дальше проехать было невозможно… Ладно, и это хлеб. Все лучше, чем на дороге торчать. Он выключил магнитолу, закурил и только тут заметил, как дрожат пальцы.

Он привязал свободный конец ремня к рулю, еще раз врезал Сизову кулаком по голове и вернулся к месту расстрела… В Ерзовке стрельбу, несомненно, слышали, и навряд ли кто-нибудь принял автоматные очереди за охотничью забаву. Вполне возможно, что через какое-то время здесь появятся любопытные. Ерзовка – поселок маленький, участкового там нет, но любопытствующие есть всегда и везде… Да и вообще август – пора грибная, и нельзя исключить появление грибников-ягодников.

Несколько минут Таранов наблюдал за дорогой и поляной – все было тихо. Негромко шумел лес, и наползала с севера туча. Туча, подумал он, это кстати. Если начнется ливень, то и желающих шляться по лесу не будет, и следы крови на месте расстрела смоет… Несколько минут Таранов лежал, смотрел и слушал. Убедился, что никого поблизости нет. Быстро собрал стреляные гильзы – их оказалось девятнадцать – потом взялся за битое стекло. Провозился минут пять, но все осколки так и не вычистил… начался дождь.

* * *

К «БМВ» Иван вернулся промокшим до нитки. Ливень молотил по крыше, капоту и багажнику, крупные капли косо влетали в салон через расстрелянные стекла. На заднем сиденье, привалившись друг к другу, сидели два мертвеца. Сизов смотрел на Таранова чумовым взглядом. По сути, он тоже был уже мертв и, наверно, понимал это.

– Ну что, – сказал Таранов, – давай знакомиться…

Он распахнул куртку на пленном – полетели оторванные пуговицы – вытащил из нагрудного кармана рубашки бумажник, документы и сотовый телефон.

Допрос Сизова продолжался около тридцати минут и закончился выстрелом в голову.

Потом Таранов почти час кружил под проливным дождем по лесу, искал карьер. Нашел и поехал на «БМВ» туда. Когда-то к карьеру вела узкоколейка, но рельсы давно сняли, шпалы сгнили. Дорога заросла травой, кое-где из травы даже росли маленькие елочки… Таранов вывел «бээмвуху» на обрывчик у карьера, но сбросить вниз не смог – машина забуксовала в глинистой почве над обрывом.

Мокрый до трусов, измученный физически и морально, бывший майор Иван Таранов мрачно смотрел на автомобиль с тремя мертвецами, черную, вскипающую под дождем воду карьера и ржавый остов экскаватора на берегу… Если он не сумеет скрыть машину под водой, то в самое ближайшее время она неизбежно будет обнаружена. Последствия нетрудно представить…

Таранов пробежал два километра по лесу, вывел из ложбинки «Ниву»… Спустя десять минут «кенгурятник» «Нивы» уперся в зад «БМВ». Таранов включил пониженную передачу и блокировку дифференциала. Получится или нет? – думал он… «Бээмвуха» весит тонны полторы, да еще плотно сидит в грунте… Получится или нет?… Он отпустил педаль сцепления, и «Нива», зарычав двигателем, медленно сдвинулась с места… Захрустело сминаемое железо – «кенгурятник» плющил, давил зад «БМВ». Сожгу сцепление к черту, подумал Таранов… сожгу сцепление – и что тогда? Даже убраться отсюда не смогу… Тогда – все. Труба. Возьмут под белы рученьки и спросят: а как, гражданин Таранов, ваш автомобиль оказался рядом с автомобилем, набитом трупами? Случайно?… Таранов стиснул зубы и добавил газу. Он физически ощущал напряжение двигателя. Он добавил газу, и «БМВ» сдвинулся с места… на сантиметр… на три… на десять… Со звуком выстрела распахнулась деформированная крышка багажника и оттуда показалась голова Лехи.

Таранову показалось, что он сходит с ума.

* * *

Черный «БМВ» лежал в черной воде на каменистом дне карьера. Под ногами Сизова тускло светилась россыпь стреляных гильз. Валялись три сотовых телефона, на которые из Санкт-Петербурга безуспешно пытался дозвониться Палач… Машина, люди и телефоны были мертвы. И только швейцарский хронометр на левой руке Сизова продолжал отсчитывать время…

Все делали вид, будто ничего не произошло. Вот только спали Иван и дядя Саша по очереди – ждали «гостей». Считать, что исчезновение трех боевиков пройдет незамеченным, было глупо… Тетя Рая на людях крепилась, а втихаря плакала. Лешка вовсе не спал двое суток – не мог. Даже собаки ощущали напряжение, которое овладело людьми.

Дядя Саша ни о чем у Ивана не спрашивал. Принял «ППШ», вычистил в гараже и пересчитал оставшиеся патроны. Покачал головой… Когда в гараж неслышно вошел Таранов, дядя Саша дернулся.

– Это я, отец, – сказал Иван, присаживаясь на верстак. Он закурил, помолчал, потом произнес: – Машинку-то лучше спрятать в лесу… или утопить.

Дядя Саша поставил автомат в угол, ответил:

– Разберемся… выпить хочешь?

Таранов подумал и сказал: можно. Дядя Саша достал из шкафчика бутылку самогона, два граненых стакана… Выпили без тостов и без закуски. Самогон был очень крепкий. Потом дядя Саша спросил:

– Ты их… всех?

– Да.

– В карьере?

– В карьере.

Снова замолчали. Через некоторое время дядя Саша снова спросил:

– Можешь объяснить, в чем дело?

– Могу, – ответил Таранов… Он вспомнил то утро, когда внезапно в шесть утра позвонил Славка Мордвинов. Он вспомнил Славкины глаза, слова и голос… и как ползла черная туча с севера… и как убегал Славка через дорогу к автобусной остановке… Еще он вспомнил слова врача «скорой»: передоз. Смерть до прибытия… И могильный холмик на кладбище.

Все это стояло перед глазами, звучало в ушах, рвалось изнутри криком. Таранов сделал глоток самогона и все рассказал дяде Саше…

Дядя Саша молчал долго. Седые брови на загорелом лице сошлись к переносице, глаза смотрели в одну точку на стене… Дядя Саша молчал долго, потом сказал:

– Ты, Иван, все сделал правильно… И Олежка так бы сделал… и я тоже. Ты все сделал правильно. Зря себя не терзай.

– Подставил я тебя, дядя Саша… Подставил. Ты извини.

– Херня, Иван Сергеич, прорвемся.

* * *

Вечером того же дня Палач доложил об исчезновении тройки своих боевиков Сыну… По привычке он тянул, сколько мог. К восьми часам вечера стало очевидно, что дальше тянуть нельзя. Объяснения типа «ненадежная связь» звучали неубедительно. Если Сизов не отвечает на звонки и сам не звонит – значит, что-то случилось. Вариантов, собственно, было всего три: ДТП, в котором все трое погибли или покалечены; задержание милицией и, наконец, гибель бригады при встрече с этим самым Тарановым. Все три варианта были нехороши, означали временную или окончательную потерю трех бойцов… И проблемы.