в космосе или десантных модулей в стратосфере. Или вообще воспользуются летающими в воздухе невооруженными разведчиками. Что было одной из целей этой вылазки — уточнить реальные возможности ящериц по разведке и обнаружению целей. «Крепость под землей» и «город в ущелье» они пока, похоже, не нашли. Но никто не мог сказать сколько еще это «пока» продлится.

Едва начало светать, Андрей приказал рассредоточиться и укрыться. Сам же остался вместе с контуженным, который почему-то к исходу ночи начал отставать и двигался так, словно временами терял координацию. Они устроились в небольшой лощине, подкрепились и Андрей начал расспрашивать бойца о самочувствии.

— Немного тошнило и слабость появлялась, голова болит до сих пор, а временами кружится, жажда мучает, — доложил Йурс. — Но Арреи, сейчас понемногу становится лучше[2]. Отдохну и пойду дальше.

— Хорошо, — согласился Андрей. — Только дай взглянуть на твой «конвертик». А ты пока спи, я подежурю.

«Конвертиком» назвали придуманное Арсо простейшее приспособление для измерения доз облучения. Что-то вроде конверта из пластика, в котором лежал аналог фотопленки, засвечиваемый радиоактивностью. Конечно, настоящие дозиметры у Андрея в перенесенных с Земли запасах были. Но немного, всего два десятка. К тому же нового образца, с чипом, показывающие дозу облучения только при соединении со специальным прибором. Так что пользы от них, если присмотреться, для действующей в отрыве от основных сил группы не было никакой. Хотя один такой, вместе с «конвертиком», Андрей с собой взял. На всякий случай. А сейчас, дождавшись пока Йурс уснет, Андрей аккуратно, под накидкой, распаковал конвертик и посмотрел на пленку. Потом запаковал и достал свой, также проверив состояние пленки. После чего пожалел, что приказал всем выключить радиостанции и даже извлечь из них аккумуляторы. Конечно, лаймис теперь не могут засечь их по сигналам радио. Но и связи у него теперь нет. Сообщить неприятное известие о полученной тыловой четверкой дозе никак не получится. Остается только надеяться, что остальные командиры сообразят, что именно случилось. При подготовке Андрей лично всех инструктировал, в том числе и о признаках лучевой болезни. Андрей криво усмехнулся, вспоминая споры с Борисом и Анатолием о вселенной, в которую они попали. Их это мир, или нечто параллельное, в котором несколько изменены основные физические постоянные и потому законы физики несколько другие. Спорили они долго и часто. Но поскольку никто из них профессионально теоретическую физику не изучал и великим ученым не являлся, все эти обсуждения заканчивались ничем. Вот и сейчас он мог только констатировать, что в боевом шагоходе ящериц стоит какая-то разновидность реактора, скорее всего — термоядерного. И при взрыве дает неплохую такую вспышку радиоактивного излучения. Дозы которого отхватили все, включая самого Андрея. Так что теперь придется глотать синие пилюли налахской поставки и надеятбся, что их арадиатин поможет и в этом случае.

Полдня сидели на месте, изредка выглядывая из-под маскировки и пытаясь обнаружитб какие-нибудь признаки погони. Не увидели ничего и решили рискнуть. Опять слегка подкрепились, выпили по синенькой таблетке, закутались по походному в накидки и побежали. Ракетометы, кстати, частично оставили на месте. Закопав в землю. Все равно осталось всего три гранаты, так что и одного тяжелого и громоздкого агрегата хватит. Тащить решили по очереди, включив в расчет даже Йурса. Ему, как заметил Андрей, стало лучше. Что очень хорошо укладывалось в стандартную схему острой лучевой болезни. И как помнил Андрей ремиссия должна была продолжаться от двух до трех дней. А идти им предстояло не меньше семи. Что делать с больным потом, если арадиатин на этой стадии не поможет, он не знал. Но, как и одна знаменитая героиня из книги и фильма, решил, что подумает об этом завтра.

Вторая половина дня прошла относительно спокойно. Если конечно считать постоянный бег рысью в плащах, не выпускающих наружу тепло, спокойствием. Все вспотели так, что пришлось несколько раз устраивать остановки в подходящих местах. Пару раз прятались в развалинах домов, чьи нагретые на солнце остатки крыш должны были смазать картинку в инфракрасных лучах, а заодно прикрыть от визуального наблюдения. Потом придумали метод лучше — из накидок и сухих ветвей делали нечто вроде большой палатки, в которой и отсиживались некоторое время.

— Надеюсь, что по запаху нас не найдут, — пошутил на одном из таких привалов Йурс.

Так двигались дней пять. То ли арадиатин помогал, то ли Андрей ошибся в диагнозе, но пока Йурс чувствовал себя неплохо. Учитывая, что все эти дни ни одной машины лаймис в округе так и не появилось, Андрей напрягался все больше и больше. Он хорошо помнил второй закон Чизхолма: «Если вам кажется, что ситуация улучшается — значит вы чего-то не заметили». Поэтому Андрей постоянно напоминал бойцам, чтобы не расслаблялись.

На шестой день на первом же привале Йурсу стало плохо. И тут же наблюдатель обнаружил тройку летящих «драконов»…

Примечания:

[1] Реальная российская «Накидка» состоит из специального синтетического теплоизоляционного и радиопоглощающего материала, температура внешней поверхности которого соответствует температуре окружающего воздуха

[2] Первые признаки лучевой болезни — внезапно появляется тошнота и рвота, слабость, головная боль, головокружение, состояние возбуждения или угнетения и апатии, вялость, сонливость, жажда, сухость во рту.

ЦИРк

ЦИРк

Мне нужна твоя одежда,

ботинки

аи твой мотоцикл.

Терминатор

Прости, сынок,

но я не могу позволить тебе

взять его мотоцикл.

Давай, слезай,

пока я тебя не пристрелил.

бармен Ллойд [1]

Встреча с аватаром ЦИРа Роуни произошла, как и ожидал Анатолий, в виртуале. Сразу, как только он уселся в кресло, оно вдруг оказалось на берегу того самого озера с крокодилом. Только вместо крокодила в воде плавала прекрасная обнаженная девушка. Отчего у Анатолий по старой армейской привычке высказал свое мнение вслух:

— На берегу озера отец Онуфрий обнаружил обнаженную…

Похоже, искусственный интеллект сумел уловить в Ольгу голосе Анатолия какое-то недовольство. Потому что виртуал с озером, мигнув, исчез и сменился помещением, чем-то напоминающим, по мнению Анатолия, античный храм. Из-за ближайшей колонны к нему вышел, сияя белизной одеяния, бородатый мужчина представительного вида. Наряд на нем навевал Анатолию мысли о чем-то древневосточном, наподобие персов или даже китайцев. Спокойное выражение лица, одухотворенное мудростью веков, плавные размеренные движения… казалось, сам Конь Фуций или Сунь Цзы снизошел до беседы с профаном, желающим приобщиться небесной мудрости.

— Присаживайся, Роуни, поближе, — перебил торжественность момента ироничным замечанием Анатолий.

— Как скажете, координатор, — согласился ЦИР. И тотчас же уселся в появившееся прямо напротив кресла Анатолия точно такое же кресло.

— Не понял? — удивился Анатолий. — Речь шла о руководителе, откуда появился координатор?

— Ну… Попробовать-то я должен был, — даже не пытаясь изобразить смущение,