Мызга недоверчиво покосился на меня. Боиться, что сдам их и лагерь их бандитский с потрохами.

– Чёрт с тобой! – тряхнул он, наконец, головой. – Не знаю почему, но тебе я верю, хоть ты и оч-чень странный.

Не стал выпендриваться разбойник и на том спасибо.

– И попрошу заметить, что не чёрт с Глебушкой, а ангел, причём заслуженный, – возмущённо прошептал ангел. – Ты ему позже поясни, Глеб, чтобы в твой адрес он больше так не выражался, а то кое-кто не так поймёт, опять у меня проблемы могут возникнуть.

– Хорошо! – ответил я сразу обоим. – Теперь поспешим!

Успели мы вовремя.

Многочисленная княжеская дружина, окружив оставшихся возле спасённых нами людей разбойников, оттеснила их в сторону и вооружившись мечами сужала лиходейскую артель в смертельных «тисках». Как я уже отмечал ранее, местная Фемида, была крутой на приговоры, и мораториев не признавала. Разбойнички, в свою очередь, хоть и были до смерти уставшие, сдаваться на милость не собирались – знали, что в любом случае им грозила лютая и скорая смерть – потому, оголив ножами и топоры, собирались продать свои жизни подороже.

Увидев нас, несколько дружинников развернули коней и поскакали в нашу сторону.

– Не убивайте, братцы! Я Ковалёк-юродивый, то бишь Глеб-вещий! Мы сюда тоже для оказания помощи пришли! – поднял я руки вверх, показывая, что ничем не вооружён.

Дружинники признали меня и опустили копья, на которые собирались нанизать нас с Мызгой, словно на вертел. Один из всадников поехал назад с докладом и вскоре к нам подъехал сам князь Святополк. Его гневный лик был ужасен если не сказать большего. В потемневших глазах плескалось отчаяние и плохо скрываемая ярость. Мне показалось, что князь немного не в себе.

– Глебка, осторожнее! – предупредил ангел. – Князь на грани нервного срыва. Может и рубануть не разобравшись.

Как мне не было боязно попасться под горячую княжескую руку, крепко сжимавшую оголённый клинок, но других вариантов «развести по понятиям», иначе как переговорами, я не знал. Приложив руку к груди, я почтенно поклонился признавшему меня, и от того ещё более помрачневшему, князю.

– Здрав будь, княже! – как можно вежливее поприветствовал я законодательно-исполнительно-судебную власть древличевского племени в одном лице. – В недобрый час встретились мы с тобой, но я всё же рад тебя видеть, князь Святополк.

Князь нахмурился, внимая моим словам, впившись в меня своим тяжёлым взглядом.

– И тебе не хворать, юродивый! – после недолгого молчания, ответил князь и его тон не предвещал ничего хорошего. – Хотя я и не могу сказать, что тоже рад видеть тебя, да ещё в такой шайке. Мало того, что ты сбежал от меня, не попрощавшись, как тать, так я гляжу, ты ещё и нашёл себе «достойных» товарищей. По ним-то давно кол «плачет», но от тебя я такой прыти не ожидал. Огорчил ты меня, Глеб.

– Всё совсем не так, князь! – сделал я шаг ему навстречу, и несколько копий княжеских дружинников закачались перед моим носом. В одном из них я признал Никитку, который с сожалением и обидой смотрел на меня. Он тоже, видимо, считал, что я с бандитами заодно.

– Глебушка, не делай резких движений! – прошептал Эхнафаил. – Видишь какие они, во главе со Святополком сейчас взвинченные. Пырнут, и объявят потом, что так и было. Будь настороже!

Мне не оставалось ничего иного как послушать ангела, поэтому я отступил, решив зайти с другой стороны.

– Нынче свершилось большое горе, пришла страшная беда, но княже, прошу тебя, не вели казнить нас, позволь мне слово защитное молвить, – покорно опустив голову, стал упрашивать я Святополка, рассказать хотя бы то, что знаю.

– Нечего нам тебя слушать, – сказал, как отрезал князь, грозно сверкнув очами.

Ну что же, если у князя мозги отключены горем и яростью, придётся нажать на чувства.

– Князь, можешь убить меня! – с замиранием сердца воскликнул я, на что ангел моментально отреагировал возгласом «Глебка, не дури!», но я надеялся, что знаю, о чём говорю. – Но я тебе должен напомнить, что однажды я уже спас ваше княжество, и конкретно тебя от гибели. Ты знаешь как я тогда рисковал, и тогда я ничего не просил для себя. И сейчас прошу не за себя. Посмотри на этих разбойников, на их закопчённые лица и прожённые рубахи. Да, они преступили закон, но эти преступники, рискуя жизнью, всю ночь вытаскивали из огня оставшихся в живых, хотя могли спокойно собрать уцелевшие товары, или золотишко по карманам – оно мертвецам уже ни к чему – и уйти восвояси, а не дожидаться здесь вашей дружины. Я не буду объяснять, как я оказался здесь с ними, но, поверь мне, если бы не мы, мертвецов было бы на несколько десятков больше. Вот и ответь мне, княже, если преступники поступили по совести, неужели благородному князю слабо проявить человечность?!

Святополк недовольно поморщился. Окружённые разбойники и окружившие их дружинники, стояли стенкой друг пред другом в ожидании княжеского слова.

– Складно всё ты говоришь, Вещий Глеб, – заговорил князь, ярость в его глазах, утонула в тёмных волнах горечи. – Забыл я, что ты мастак убеждать. Пусть будет по твоему. Я сохраню им жизнь, в награду за то что сделали вы сегодня, но за прошлые их дела, я ослеплю их всех…

– Княже, не вели казнить! – вновь воскликнул я, почувствовав, что бастион княжеской ярости вот-вот падёт, но тот только отмахнулся от меня как от назойливой мухи и развернул коня. Видимо в этот раз решение он менять не собирался.

– Княже, может плетями обойдёмся, как в прошлый раз? – ещё на что-то надеялся я.

Князь, не оборачиваясь, покачал головой. Не убедил я его! Ещё секунда-другая и Святополк отдаст приказ на экзекуцию. Надо что-то предпринять, но что!

– Глебушка, не знаю, имеет ли это теперь значение, но Софьи я среди мёртвых не нашёл, зато нашёл драконьи следы! Замечу, огромные! Следы только в одном месте, возле карусели, любимом атракционе всех девок! По ходу эта тварь огнедышащая нашу княжну утащила! А, возможно, и не одну!

Эх, Эхнафаил, ты даже не представляешь как ты опять вовремя! Был бы ты во плоти, так и расцеловал бы тебя, братуха! Я, и сам, в глубине души (где-то о-очень глубоко) чувствовал, что она жива, вот и не верил до конца в её гибель.

Надо срочно поделиться этой вестью со Святополком, пока не началось.

– Князь! Её нет ни среди выживших, ни среди погибших! Софья жива!– крикнул я и князь поднявший клинок, чтобы отдать приказ к зачистке, замер. Медленно повернув голову в мою сторону Святополк вновь впился в меня пристальным взглядом. Я не отвёл глаза, показывая тем самым, что не вру, по крайней мере по первому пункту своего устного заявления.

– Повтори, что ты сказал? – не до конца, видать, поверил своим ушам князь.

– Княже, распорядись не трогать пленных, и чтобы оказали первую помощь пострадавшим, – поняв, что заинтриговал Святополка, и немного взбодрившись от известия, что юная княжна в списках погибших не числится, я позволил себе немного покомандовать. – А мы с тобой устроим тем временем военный совет.