жрец Копьеносца, чтобы изгнать из моей груди болезнь, которую вызвал Повелитель страны гор. Но не будет ли еще безумнее жреца Копьеносца сам бог, украшенный гирляндой черной кадамбы, если он придет сюда?

На поле битвы, где жрец Копьеносца танцует танец одержимости, является верхом па синем павлине вместе со своей возлюбленной, украшенной браслетами, сын Сидящего под деревом Аламар[139]. Если он явился, пycть он благословит мою любовь к Властителю гор.

О сын Высшего бога, обитающего на благой горе Кайласа[140]! Мы припадаем к благим стопам твоей безыскусной девы, подобным ароматным цветам ашоки. Ее лоб — молодая луна, ее тело — синего, как у павлина, цвета; она, как и мы, — с гор. Припадая к ее ногам, мы просим тебя дать успех нашему побегу с возлюбленным.

О божественный сын Девы Гор! Мы припадаем к благим ногам твоей безыскусной девы. Ее лоб — молодая луна. Эта дева с гор, из нашего племени кураваров. О горный Бог! Дай согласие на то, чтобы о нашей свадьбe узнали все.

Мы припадаем к твоим благим стопам, о Шестиликий, и к ногам Девы кураваров, дочери нашего племени. Пусть мой возлюбленный, припадающий над источником к твоим ногам, получит твое согласие на нашу женитьбу. Пусть он оставит помыслы о тайной любви[141].

***

Живи, подруга! В то время как мы пели, Властитель страны гор тайком подобрался к нам и слушал наши песни. Я подошла к ному, украшенному гирляндой.

Я простерлась перед ним, касаясь руками его ног. Послушай, что я сказала ему:

— Ты явился в наше селение, украшенный цветами кадамбы, держа в руках копье, чтобы все думали, будто ты не кто иной, как сам Шестиликий: но ведь у тебя нет шести лиц, ты не сидишь на разукрашенном павлине, у тебя нет дочери кураваров; у тебя отнюдь не могучие плечи. Когда я пересказывала ему те слухи, что ходят в селении о нашей тайной любви, Властитель страны гор и холмов ушел, оставив меня с грустным, сокрушенным сердцем. Женится ли на мне мой возлюбленный, что живет среди зеленых гор?

* * *

А теперь давайте воспоем славу прекрасной патни, достойной поклонения наших горцев: вырвав свою грудь, она спалила огнем великую Мадуру. Все почитают ее могущество, и сами небожители воздают славу ее возлюбленному повелителю.

Давай же воспоем, подруга, Ту, которая по справедливости спалила великий город с высокими дворцами и знаменами, где покривился царский скипетр справедливости. Воспевая богиню, по справедливости спалившую огнем весь город, мы просим ее благого согласия на нашу свадьбу с возлюбленным, что живет среди великих гор и холмов.

Наши благочестивые женщины совершают омовение в чистом потоке, они пришли поклониться Каннахи, чьи бедра подвижны, точно голова змеи. Небожители даровали Каннахн с подвижными чреслами ее супруга и воспели ей хвалу.

Вот стоит Каннахи, непорочная и красивая жена, в тени благоухающего венгая, и живущие в небесном мире бессмертные воздают ей хвалу. И вот Каннахи, стоявшая горестно под тенью душистого лесного венгая, вместе со своим супругом очутилась в небесном мире, и теперь она уже не вернется оттуда.

Воспоем и восхвалим Каннахи, которая, достигнув блаженства, никогда уже не вернется. Славить ее — блаженство нашего селения. Блаженство снизойдет на наше селение, когда девушке с золотыми браслетами будет дарован супруг, живущий среди гор.

Увидев наш танец куравей и услышав наши песни, явился мой возлюбленный. Так пусть же, ликуя, поднимает победную чашу властелин гор Колли, высекший свой лук[142] на склоне Гималаев. Да будет даровано долголетие нашему властелину!

Глава XXV

Поход на север

Один из царей величественного рода Черы, обладавший непобедимым мечом, сокрушил царство кадамбы, окруженное великими водами, и вызвал смятение среди небожителей тем, что повелел высечь на одной из вершин Гималаев лук — символ своего могущества. Величественный, как небожитель, он появился однажды в своем великолепном дворце вместе с Иланго Венмалем и своей супругой и объявил о своем намерении совершить поход к далеким горам, к глухим лесам, застилаемым облаками, к горным потокам, шум которых напоминает бой барабанов. Собрав огромное войско и взяв жену с ее служанками, он выступил в поход.

Сидя на громадном слоне, он напоминал самого Небожителя[143], вооруженного не знающим поражений копьем, который пожелал позабавиться с девами небожителей в одном из цветущих небесных садов. Вместе с огромным войском, растянувшимся на сто сорок йоджан, он шел через джунгли с золотыми цветами, переправлялся через широкие реки со стремительным течением. Подобно Великому Малю[144] царь на слоне миновал молодые леса, и можно было подумать, что двигается великий город из сцен и подмостков. Он достиг вместе с войском реки Перияру, которая сверкающей лентой ползла с высоких гор, словно цветущая гирлянда на груди Высочайшего Маля. На песчаном берегу он расположился отдохнуть.

Слышались песни горянок, танцевавших куравей; воздух оглашали гимны в честь дарующего победу Копьеносца, Севвеля[145], песни кураваров и барабанный бой. С полей доносились песни жнецов, отдаленный шум цепов, крики спугивающих птиц крестьян, мерные удары горных пчеловодов, разбивающих соты, грозное бурление горных водопадов, напоминающее барабанный бой. Тут слышался и рев слона, напавшего на тигра, мощные голоса погонщиков, стремящихся завести слонов за ограду, и разноголосые крики всполошенных птиц, покидающих насиженные места на высоких и густых деревьях. Все эти песни, шум, голоса и крики смешались с разноголосьем расположившегося на привал войска.

К шатру царя, чьи богатства не знали себе равных, приблизились вожди горных племен: словно побежденные цари, они приносили дань золотом и драгоценными каменьями. Горцы несли на голове и складывали к ногам царя белые слоновьи бивни, связки ценного орлиного дерева, опахала из оленьего волоса, бочки с медом, сандал, румяна, сурьму для глаз. Царю преподнесли кардамон, черный перец, аррорут, кокосовые орехи, манговые плоды, связки зеленых листьев бетеля, плоды хлебного дерева, чеснок, тростниковый сахар, цветущие лианы, орехи арековой пальмы, огромные бананы; преподнесли ему в дар львят и тигрят, слонят, медвежат и обезьянок, ланей и мускусных оленей вместе с их детенышами, павлинов-самцов, фазанов и сладкоголосых попугаев.

И, сложив дары у ног властелина Черы, горцы сказали:

— Да будет ниспослано счастливое многолетие тебе, всепобеждающий государь! Мы — рабы в семи поколениях. Мы должны объявить тебе, что в нашем крае под деревом венгай увидели повергнутую в печаль прекрасную женщину, у которой была вырвана грудь. На наших глазах она вместе со своим супругом, восхваляемым небожителями, достигла небесного мира, восхваляемая