Я оказался прав. Минут через пятнадцать невероятных маневров машина резко остановилась у обочины. Человек в костюме вылез, быстро осмотрелся и нырнул в блестящее тысячами окон здание бизнес-центра «Никитин и партнеры». Только после этого со стороны водителя открылась дверца, и наружу выбрался парень лет двадцати пяти. Он, пошатываясь, обошел машину и сел прямо на асфальт, схватившись руками за голову. Несколько минут он приходил в себя, потом вернулся за руль и поехал дальше, но уже в совершенно ином стиле – спокойно и без нервов.

– Говорил же, обойдется! Видать, солидную сумму за скорость пообещали, а может, наш клиент ему угрожал. – Я припарковался неподалеку, но мотор не глушил. – Вызывай ребят, кажется, мы нашли очередную берлогу! А я пойду и посмотрю, что там внутри…

– Эрик, не рисковал бы в одиночку.

– Ничего, я только осмотрюсь…

Коля ничего не сказал, только осуждающе помотал головой. За последние три месяца это была уже пятая вычисленная нами оперативная база трогганов. Если, конечно, человек в костюме явился сейчас именно к своим нанимателям…

После возвращения из 1943 года случилось многое. Во-первых, к нашему счастью, перенеслись обратно все, даже Чижов. Портатор Греве остался у Ставриги, а выжил ли полковник после перестрелки, мы не знали, но это оказалось единственной нашей потерей. Во-вторых, память у ребят восстановилась, и вдобавок пережитое в прошлом также не стерлось. Так что теперь я был не единственный, кто помнил все. В-третьих, оказалось, что в нашем мире прошло всего около суток, поэтому нашим исчезновением еще никто и не думал заниматься. Никто даже не догадывался, что целый оперативно-разыскной отдел выпадал из текущей реальности. Для окружающих нас людей никакого исчезновения попросту не было!

Естественно, что мы не спешили к майору Шельгину с докладом. Он быстро определил бы нас в психушку, а может, и поверил бы… Майор – сложный человек. В любом случае так рисковать Лурье не решился.

В-четвертых, это уже касалось лично меня, Катюша тоже переместилась с нами и не исчезла, не растворилась, а осталась точно такой, какой была и там – в сорок третьем. Не знаю, имелась ли в нашем времени другая Катя Соколова – оригинал? Скорее всего, да, была здесь другая Соколова – местная. Но в случае моей Кати никакого разделения или слияния памяти не произошло. Она помнила только то, что могла знать исходя из своей жизни, а наши реалии оказались для нее совершенно незнакомы. Впрочем, адаптировалась она изумительно быстро… Но об этом позже…

Вернувшись, мы долго держали совет, решая, как жить дальше. Временная замена памяти очень сильно подействовала на ребят, изменила их, сделала другими. Они и рассуждали теперь иначе, не ставя на первое место собственные интересы, а мысля более глобально. Словно бы вдруг поняли, что сиюсекундная выгода – не главное в жизни…

В итоге сошлись на том, что трогганам точно у нас не место. И с того дня мы начали на них масштабную охоту. Цели трогганов нам были известны, способы их достижения – тоже, поэтому оставалось лишь выработать правильную концепцию отлова пришельцев. Тут отличился Коля Егоров, предположивший, что начать нужно с агентств по трудоустройству. Где, как не там, посторонние люди обладают значительными массивами информации по самым различным персоналиям? Что может быть проще для троггана, чем пролистать анкеты и выбрать подходящих жертв? Конечно, не всякий типаж можно отыскать в анкетах, но большинство – вполне реально. А для всех остальных случаев у трогганов были такие внештатные агенты, как, например, Чиж.

И Коля оказался прав. На первое нужное агентство мы вышли буквально через неделю. Но взять троггана целым и невредимым не получилось. При первой же опасности они попросту уничтожали тела-оболочки, предпочитая скрыться на время из нашего мира, чем попасть в плен.

С тех пор охота продолжалась, не останавливаясь ни на день. Мы искали базы трогганов и отчаянно пытались захватить хотя бы одного из собирателей. Но до этого дня успех нам не сопутствовал. Базы-то мы находили, но вот с целыми и невредимыми трогганами до сих пор ничего не получалось.

Катя в поисках не участвовала. Она поселилась, конечно, у меня и все свое время посвятила изучению особенностей нашей жизни. Многое ей казалось диким, стыдным, невозможным. Но постепенно она привыкала, старалась адаптироваться. И уже не краснела при просмотре чересчур откровенных фильмов или рекламы женских гигиенических средств. Но и для себя этого полностью не принимала, чем меня чрезвычайно радовала.

Я вовсе не хотел, чтобы она стала такой же, как все вокруг. Наоборот, именно ее скромность, традиционные моральные качества и привлекали меня в Катюше. И ее отчаянная смелость, когда она впервые пришла ко мне в тот покосившийся деревенский домик, где я лежал на металлической и такой скрипучей кровати, сильно отличалась от развязных домогательств моих былых подружек…

Нет, я был счастлив, что наш отвратительный мир не сломил ее характер, не изменил ее сути, не превратил в гламурную кису местного разлива.

А Ямберту мы так и не смогли дозвониться. По номеру телефона, который он нам дал, подавал голос лишь автоответчик. Влад пробил номер через свои каналы, но оказалось, что телефон зарегистрирован на пенсионера, который весь год проживал на скромной даче и ни слухом ни духом не ведал о желтоглазом.

Наших ресурсов на все не хватало, поэтому приходилось подключать ребят из соседних отделов – конечно, не объясняя им полностью сути дела.

Помимо трогганов, у нас хватало и обычной текучки, которая составляла нашу работу. Дела мы в последнее время прилично запустили, так что нагоняй следовал за нагоняем, Шельгин нервничал, а когда майор нервничал, нужно было быть готовым к большим неприятностям. Мы прикрывали друг друга, как только могли, стараясь успеть везде и всюду, но времени катастрофически не хватало. К счастью, ту историю с умершим подозреваемым, которому Шельгин всадил пулю в ногу, удалось замять. Не сомневаюсь, что за это майор выложил немалую сумму. Но, по крайней мере, у отдела внутренних расследований вопросов к нам не имелось.

Я подошел к бизнес-центру. На первом этаже располагались торговые залы – там с самого утра бродили обычные покупатели, а вот выше, начиная со второго этажа и заканчивая последним, в здании находились исключительно офисы. Некоторые фирмы занимали сразу по целому этажу, другие ютились в десятиметровых комнатушках – место считалось престижным, и аренда изрядно била по карману.

Вход в торговые залы был широким, с огромной вывеской сверху: «Добро пожаловать!» Мой же путь лежал в соседнюю дверь, где за постом охраны находились лифты.

– Вы к кому? – Молодой, крепкий охранник преградил мне дорогу. Второй без интереса взглянул на меня и отвернулся.

Работа у ребят не бей лежачего – торчи себе целый день на стуле да точи лясы с напарниками. Происшествий здесь практически не случалось, разве что директор одной из фирм-арендаторов напьется да буянить начнет, но таких пытались усмирить их же подчиненные, а если не получалось, то охранники все равно ничего не могли себе позволить: ни вызвать наряд – потом проблем не оберешься с протрезвевшим бизнесменом; ни применить силу. Все, что они могли, так это воздействовать убедительными доводами на разум нарушителя порядка, но обычно это не помогало. Вот и отыгрывались они на случайных людях вроде меня, одетых скромно, без претензий. Люди, отягощенные внезапно свалившимся на голову богатством, выглядят совсем иначе. Каждый мечтает в душе как-то самореализоваться, я все понимал…