— Ложимся в дрейф! И спускайте лягушатник!

Матросы засуетились, под лающие окрики старпома меняя положение парусов так, чтобы корабль сначала замедлился, а потом и вовсе замер, качаясь на волнах. Те члены команды, которые сегодня не дежурили на палубе, вытащили из шлюпки старую парусину и, привязав верёвки к четырём её концам, спустили конструкцию в воду. Получился импровизированный бассейн и спустя несколько минут в него уже набилось с десяток полуголых мужиков. Мне туда нырять не улыбалось, но я не знала, умеет ли Эстер плавать. Иронично, но за всё время, проведённое в море, купаться мне приходилось только в неудобной бадье.

Я вернулась в каюту и быстро натянула старые потертые бриджи и посеревшую от времени и влаги рубаху, сапоги улетели куда-то под кровать, а волосы пришлось собрать в тугую косу. Когда я выбралась обратно под беспощадное солнце, половина команды уже барахталась внизу, из парусины доносился хохот и ругань.

Я перегнулась через борт, морально готовясь к прыжку, и едва не свалилась, когда голос Фрэдерика раздался прямо за моей спиной.

— Плавать то умеешь? — спросил он, собирая волосы в низкий хвост.

Я мельком глянула на рваный шрам, который не скрывала ни одежда, ни локоть, но тут же отвела глаза. Не хватало ещё пялиться на чужое тело. Пусть даже оно сильное и рельефное.

— Когда-то умела, — сказала я, пытаясь отвлечь себя от мыслей, которые текли совсем не в спортивное русло.

— Тогда вперёд. Будешь сегодня учиться дышать жабрами. Ты уже готова, — с этими словами Фрэдерик толкнул меня, и я полетела в воду.

Едва успела сжаться в комок, как провалилась в прохладу и тишину. Уши заложило, и я несколько мгновений чувствовала, как медленно погружаюсь в глубину. Лишь отсчитав секунд пять, открыла глаза и плавно двинула руками. Эстер, очевидно, раньше никогда не плавала, но воды я не боялась, и новое тело, натренированное фехтованием, быстро привыкало к широким движениям. В прошлый раз, когда

Я уже почти выбралась на поверхность, но рядом в воду нырнул Фрэдерик. От его тела в разные стороны брызнули мелкие пузыри, а потом я почувствовала, что капитан, схватив меня за руку, тянет куда-то вниз.

Воздух в лёгких заканчивался, так что я инстинктивно дёрнулась, но он не отпустил, рукой крепко вцепился в моё плечо. Тогда я указала наверх, но он в ответ покачал головой и хлопнул ладонью по шее с длинными чёрными полосами жабр, которые мерно расширялись и сужались, выпуская воду.

Я вздрогнула, по телу прокатилась волна страха и отвращения. Неужели и у меня есть что-то подобное?

Дёрнулась ещё раз, почувствовала, как начинают гореть лёгкие, едва не хлебнула носом и задала рот ладонью, но Фрэдерик резко притянул меня к себе, прижался губами к моим губам и почти насильно влил в меня целый глоток воды. От удивления я подалась назад, но ощутила, что новая порция воздуха наполнила грудь, жабр н шее раздулись, выпуская бесполезные излишки влаги.

Капитан выждал одно лишнее на мой взгляд мгновение и отстранился, при этом лицо его ничего не выражало. Я ощутила лёгкую дрожь в руках, но тут же себя одернула. Он просто помог мне не задохнуться, вот и всё. И нечего предаваться бессмысленным фантазиям.

Зато теперь все понятно: рыбы зачерпывают воду ртом, прогоняют её через жабры, получая так кислород, а излишки выводят через жаберные щели обратно. Видимо, дыхание местных ихтиандров работает по тому же принципу.

Я посмотрела на Стэфана, пытаясь понять, как бы сделать процесс подводного дыхания более удобным. Он не открывал рот, как рыбы, зато его ноздри едва заметно расширялись. Он буквально дышал водой.

Я вздрогнула от мысли о том, как соль будет мерзко щипать носоглотку, и хотела всплыть, но капитан все ещё держал мою руку. Боли я не испытывала, но и вырваться нет могла. Проницательный, зараза.

Я зажмурилась и, чувствуя, что воздух уже на исходе, осторожно попыталась хлебнуть носом. К моему удивлению, вода не причинила почти никакого дскомфорта и на уровне рефлекса я прогнала её через жабры. И только после того, как я проделала это упражнение трижды, ощутила, что Фрэдерик убрал руку с моего плеча.

Когда я окончательно привыкла к тому, что лёгкие наполняются воздухом не на вдохе, а на выдохе, подниматься на поверхность уже не хотелось. Солёная вода пощипывала сожженную на солнце кожу, приятно охлаждала тело и дарила расслабление.

Заметив, что я освоилась с новым способом дыхания, Фрэдерик поманил меня вниз и первым начал спускаться в темноту. Не особенно понимая, чего он хочет добиться, я последовала за ним.

Мы преодолели несколько метров, и я заметила внизу стайку мелких рыбок. Их серебристые тела переливались в рассеянных солнечных лучах, и туча, в которой таких мальков не меньше сотни, двигалась как единый организм. Фрэдерик с нечеловеческой скоростью врезался в эту толпу, и рыбешки фейерверком брызнули в разные стороны. Я едва не засмеялась, но вовремя прикрыла рот рукой.

Оглядевшись, почти под своими ногами я заметила тупую вершину скалы. Капитан уже направился к ней, и я поспешила вслед за ним. Мы опускались вдоль почти отвесной каменной стены до тех пор, пока Фрэдерик не нырнул в одну из крупных трещин. Заинтригованная, я тоже поспешила заглянуть туда же. Плыла почти на ощупь, но проход всё расширялся, и вскоре мы выбрались в подводную пещеру, края которой едва угадывались в свете фосфоресцирующих водорослей.

Капитан взял меня за руку и потянул наверх. Я уже не сопротивлялась, но сильно удивилась, когда мы внезапно вынырнули.

— Воздушный карман? — спросила я и закашлялась от непривычно большого количества кислорода, который с новым вдохом хлынул в лёгкие.

Фрэдерик не ответил — незачем. А я во все глаза рассматривала влажные стены, покрытые слабо светящимся белым мхом. Блики от света и воды играли на камнях, складываясь в причудливые узоры. Я легла на воду и стала рассматривать их, пытаясь, как в облаках, разглядеть фигуры животных и птиц. Вода держала удивительно легко, и я начала подозревать, что изменилась не только моя дыхательная система. Сама структура тела поменялась так, что в воде оно становилось лёгким и свободным, и плавание дарило столько удовольствия, что считать проклятье злом как-то не получалось.

— Красиво, — подала голос я, чтобы хоть чем-то нарушить странное молчание. — Откуда вы узнали при этом место?

— Пока не на посту, можно и на «ты», — Фрэдерик лёг рядом и тоже устремил взгляд в потолок. — У меня были десятки лет, чтобы исследовать глубины. Сомневаюсь, что я изучил хотя