О.: Да, а подпись определенно моя.

В.: Это показывает, что 6 января вы подали заявление на открытие счета в банке Clydesdale. Чья идея открыть счет в этом банке?

О.: Мне кажется, это была идея Руслана Фомичева или Кертиса, не помню.

В.: На следующей странице документа вы себя описываете как председателя компании «Спектрум». Объясните, почему вы это сделали?

О.: Первое… Подождите секундочку. Первое — это не мой почерк. Кто-то это подготовил, и тут вообще на этой стороне даже подписи нет. Могло быть, что на 100 % я не видел этой страницы, поскольку моя подпись только на первой странице. И вы меня неправильно спросили, неправильно задали вопрос, ваш ли это почерк, да, вашей ли рукой вы заполняли? Я сказал: «Подпись моя, остальное — не мое».

В.: Господин Березовский, если вы подписали документ, который описывает вас в качестве председателя «Спектрума», это наверняка вы или один из ваших работников предоставили эту информацию человеку, который заполнил форму перед тем, как передать ее вам на подпись.

О.: Господин Сампшн, я хочу очень точно ответить, это моя подпись, совершенно верно. Я формально отвечаю за все, что здесь написано. Как вы до этого видели, я подписывал, даже когда меня вообще не упоминали. Например, видите, в этом документе мой день рождения неправильно записан. Я понимаю, что это нехорошо, но, поверьте, просто нулевая практически вероятность того, что я видел вторую страницу. Они мне ее дали на подпись, я подписал. Они сказали, это будет ваш счет, я сказал: «Хорошо», потому что кто-то другой это готовил. Люди, которым я доверял, это подготовили.

В.: «Спектрум» — это была компания, через которую вы собирались проводить основные средства от продажи ОРТ, не так ли?

О.: Не помню, но мне кажется, вы совершенно правы. Поскольку, как я уже упоминал, механизм продажи наших активов шейху был создан до «Сибнефти», и даже до того, как ОРТ… Поскольку часть, насколько я помню, часть нашей прибыли от «Сибнефти» или, может быть, от алюминиевых активов. Опять же сейчас не хочу вас уводить в сторону. Не хочу давать ложную информацию, должны были проводиться таким же образом. И Clydesdale банк работал на нас, да, совершенно верно.

В.: То есть какое-то время, до 6 января.

О.: Какого года?

В.: 2001-го. Вы и господин Патаркацишвили решили по какой-то причине, что вы будете использовать «Спектрум» в качестве структуры, чтобы передать вам прибыль от продажи вашей доли в ОРТ?

О.: Абсолютно можете быть уверены, это было не мое решение, это было решение моих консультантов, прежде всего Бадри, поскольку, как я вам уже говорил, мистер Сампшн, я Бадри доверял в то время, я доверял Фомичеву. И вот я так веду дела. Может быть, именно поэтому я сейчас здесь сижу в суде — потому что я доверял людям. Доверял людям и думал, что они действительно справедливые, честные, правдивые люди. Но получилось по-другому.

Опять же, господин Сампшн, можете не сомневаться, я никогда не обращал внимания на детали. Меня попросили подписать — я подписал. Я это знаю, что это нехорошо.

В.: Это письмо от господина Кертиса человеку, работнику банка Clydesdale, и он говорит, что он действует от имени компании «Спектрум», описывает две суммы по 70 миллионов долларов, которые должны быть переведены на ваш счет и счет Бадри. Он спрашивает господина Сайкса, будут ли они готовы принять эти две суммы по 70 миллионов. Он объясняет господину Сайксу, что будет иметься опционное соглашение… И там говорится, что номинанты «Спектрума» приобретут 99 % акционерного капитала «ОРТ-КБ», которая является самой крупной телевизионной медийной компанией, и так далее и так далее…

О.: Да, здесь так написано.

В.: Что вы можете нам сказать по поводу опционного соглашения?

О.: Ничего. Я ничего не знаю, как они организовали платеж. Моя просьба была простой: я хочу это законно получить на Западе. Эти средства. И до теперешнего момента никто, даже российская Генпрокуратура не обвиняла меня в получении этой суммы.

Я хочу подчеркнуть, господин Сампшн, это очень-очень важно. Российская Генпрокуратура по всему миру пытается что-то на меня найти за последние десять лет, и огромные-огромные суммы, просто миллиарды они никогда даже не отметили. Почему? Потому что их заплатил Абрамович. Если бы не Абрамович их платил, они бы моментально сказали, что это «грязные» деньги, и они будут меня обвинять во всех странах, которые с этим связаны.

В.: Вы хотели, чтобы этот перевод акций прошел как можно быстрее после вашей договоренности с господином Абрамовичем, чтобы господина Глушкова выпустили из тюрьмы?

О.: Совершенно верно. До самого последнего момента я пытался Глушкова освободить из тюрьмы, и было договорено, что его освободят после его дня рождения, 24-го. И когда я… мне позвонили, и когда я понял, что этого не произойдет, я подписал это соглашение.

В.: Господин Березовский, соглашение, которое вы здесь подписали, — это совершенно фиктивный документ. Он уводит в сторону. Как бы создает впечатление, что продаются акции компании шейха. Но эти акции были уже переведены на компанию «Акмос», компанию господина Абрамовича, за недели до этого.

О.: Господин Сампшн, я не хочу спорить по поводу определений, я просто спорю по поводу того, что произошло. Никогда никто опять же не обвинял меня в том, что что-то не так с этим документом: ни банк, который деньги получил, ни российская Генпрокуратура, ни лично господин Путин, поскольку это было организовано не мной. Если мне не повезет, после этого судебного заседания меня в этом обвинят, но я вас уверяю, этого никогда не произойдет, здесь ничего незаконного нет. Вот. Это означает, что продолжать настаивать, что это отмывание денег, совершенно не верно.

В.: Господин Березовский, этот документ, я вам вот что скажу, был подписан вами с единственной целью, чтобы банк Clydesdale принял ваши 70 миллионов, не так ли?

О.: Нет, вы не правы, господин Сампшн. Позиция следующая: я следовал советам своих юристов, включая, как вы сами упомянули, профессиональных английских юристов, юриста господина Кертиса или каких-то других, но сертифицированных профессиональных английских юристов. И что в этом не так?

В.: Скажите нам, пожалуйста, что это за сбор за пролет над территорией России?

О.: Господин Глушков, он специалист в этой области, он вам точнее может сказать. Насколько я понимаю, каждая страна, включая Россию, взимает платежи за пролет самолетов над своей территорией. И компания или государство собирает эти деньги. Зависит от страны.

В.: А вы имели право на получение этого сбора за пролет над российской территорией?

О.: Господин Сампшн, я же вам сказал, я не знаю. Я не знаю, потому что не я оперировал бизнесом, связанным с «Аэрофлотом».

Как вы правильно сказали, этим занималась «Андава» — компания в Швейцарии. Она оказывала «Аэрофлоту» услуги, это был бизнес «Андавы», самой «Андавы». Насколько я знаю, Глушкову никогда не предъявлялось обвинений в нарушении каких-то…