сложную систему, включающую алфавитное, хронологическое, иерархическое расположение, или вообще не придерживаться никакой системы. Например, во время гражданской войны в Англии правительственному комитету было поручено подсчитать финансовое бремя, которое армия возложила на гражданские общины, опираясь на отчеты, представленные этими общинами. Один район в Уорикшире составил алфавитный список солдат на 134 страницах, указав расходы на каждого[346]. А в Херефорде аналогичная брошюра с указанием расходов имела географическое устройство. Десятилетие спустя в подобных отчетах использовалась проверенная временем иерархическая система: возглавляли список жители, имевшие наивысшее социальное положение или наиболее богатые из граждан[347].

Такая смесь была характерна не только для Англии. В Молдавии в XVIII в. списки приходов, содержащие сведения о числе прихожан, церковных активах и другую информацию, представлявшую интерес для централизованной католической церкви, были упорядочены не по алфавиту, не по географическим или иерархическим критериям, но в зависимости от переплетения разных специфических обстоятельств: часто во главе списка значился самый большой приход; иногда – наиболее важный в политическом отношении; расположение некоторых списков следовало маршруту сбора информации; другие отражали путь главных транспортных артерий[348]. В тот же самый период в Нижней Австрии впервые были введены номера домов, чтобы упростить составление списков лиц, подлежащих воинской повинности. В течение некоторого времени после этого строительство новых зданий не приводило к изменению нумерации домов на соответствующей улице. Вместо этого новым домам присваивались дополнительные алфавитные обозначения: например, расположенные между старыми домами № 9 и 10 новые дома получали номера 9a, 9b, 9c; таким образом, алфавитный порядок понимался как естественный и естественно подразумевался[349].

Подобный разброс в использовании систем организации можно проследить по двум королевским архивам. В Португалии при Мануэле I (правил 1494–1521) корона утвердила составление собрания архивных документов и королевских указов: начиная с 1504 г. 47 томов были классифицированы по географическим областям, к которым они относились, остальные 19 были посвящены персоне и прерогативам правителя. Несколько лет спустя в баварском Вюрцбурге секретарь князя-епископа разработал ряд инструментов поиска для архива своего правителя: алфавитные регистры и указатели отсылали к пронумерованным ящикам, и все они были охвачены трехтомным алфавитным руководством, затрагивавшим все виды деятельности, которые входили в компетенцию правителя, и содержавшим отсылки к месту хранения документов, необходимых для осуществления того или иного конкретного дела. Итак, мы видим два королевских архива – и два совершенно разных принципа организации данных. (Стоит, однако, отметить, что и те и другие реестры были недоступны практически никому: они были скорее сокровищем, которое охраняют, нежели рабочим инструментом, которым делятся.)[350]

Таким образом, мир канцелярий находился в состоянии перехода от старого состояния к новому. Преимущества нового склоняли чаши весов в свою сторону, по мере того как лавина бумажных документов набрала скорость. По некоторым подсчетам, в 1565–1613 гг. послы в Венецианской республике могли отправить около четверти миллиона страниц отчетов и получить аналогичное количество документов в ответ. Если в середине XVI в. для хранения всех официальных донесений за предыдущий век было достаточно двух шкафов, то сто лет спустя их число выросло до 15. Такой прирост числа документов делал их сортировку совершенно необходимой.

В итальянских городах-государствах для этого применялись различные методы: разделение на входящую и исходящую корреспонденцию, классификация по географическим регионам, по содержанию – идет ли речь о внутренней или о внешней политике. До XIX в. конверты не использовались. Вместо этого на одной стороне листа писалось письмо, которое затем складывалось и запечатывалось так, что наружу была обращена пустая сторона, на которой писали адрес. Многие правительственные архивы пользовались этой пустой стороной, распределяя письма и донесения по хронологии или по темам и указывая на обороте писем краткие сведения об отправителе, дате получения, основных пунктах содержания. По мере роста количества документов сами эти резюме иногда переносились в гроссбухи, которые упорядочивались по хронологии или по содержанию, по отправителю или по виду деятельности, а затем индексировались[351].

Дневники Сэмюэля Пипса показывают сосуществование разнообразных систем классификации в XVII в. В то время в Англии не было государственного архива, а следовательно, и системы хранения государственных документов. Люди, которые, подобно Пипсу, участвовали в делах правительства, не были обязаны собирать и хранить документы, которые они производили или получали; и уж вовсе от них не ожидали, что они будут обеспечивать доступ к этим документам для других. В своей деятельности на посту высокопоставленного военно-морского чиновника Пипс опирался на несколько видоизмененный метод составления книг общих мест, а в некотором смысле и на двойную бухгалтерскую запись: в тетрадь он записывал происходившие события, а в конце каждого дня переносил их в специальные гроссбухи в зависимости от содержания: счета, военно-морские контракты или записи для личного дневника. (В конце каждого месяца секретари переписывали оставшийся несистематизированным материал в чистую тетрадь, чтобы процесс мог начаться заново: роскошь, доступная немногим.) Его «Книга военно-морского флота», составленная из отчетов о совещаниях Военно-морского совета, списков кораблей и другой информации о его деятельности, надо полагать, велась не в алфавитном порядке, так как несколько раз за годы ее составления он сообщал о создании «алфавита» – либо указателя, либо алфавитного оглавления, которое позже было приплетено к основному гроссбуху. Он также вел «реферативный журнал» с кратким пересказом договоров и других документов, по-видимому считая, что обращаться к нему проще, чем к отдельным материалам, не упорядоченным по алфавиту[352].

Итак, Пипс, будучи трудолюбивым и увлеченным организатором и ревностным чиновником, одним из первых смог оценить достоинства использования подшивок – технологии, которая в новое время стала практически неотделима от алфавитного расположения. Слово «файл» происходит от латинского filum, которое означает «нить». Документы, относящиеся к одному предмету, в буквальном смысле сшивались при помощи иголки и шпагата, как можно увидеть на «Портрете сборщика налогов» Яна Госсарта (ок. 1530) – возможно, первом изображении подшивок[353]. За правым плечом сидящего видна подшивка документов, озаглавленная Alrehande Missiven, различные письма, вероятно полученные им; позади него слева – Alrehande Minuten, различные черновики, вероятно копии отправленных писем. Обе подшивки кажутся на первый взгляд пустыми, поскольку документы в них подвешены обратной стороной и вверх ногами – в целях конфиденциальности и удобства: сидя к ним спиной, сборщик налогов может протянуть руку назад и, переворачивая листы, найти нужную информацию. Над его головой, за кинжалом (который указывает на статус джентльмена), висят три клубка бечевки для создания дополнительных подшивок по мере необходимости, а также моток тесьмы, с помощью которой можно связывать пачки документов. На столе перед ним лежит гроссбух, информацию из которого он, по-видимому, переписывает на сложенные пополам