– Кажется, тебя скоро выпишут? – воскликнул Гонтран. – Гениально!

– Вроде бы… Так надоело валяться!

– Не ной, счастливчик! – фыркнула Коралия. – Тебе зато не надо ходить в школу!

– Значит, решено? – сказал Гонтран. – Кайл остаётся в своей пустыне?

– Да, – ответил Гиймо, теребя свой солнечный медальон, снятый командором с убитого орка. – Я буду по нему скучать. Я обещал навещать его как можно чаще.

– Знаешь новость про Тоти? – спросила Коралия.

– Про Тоти? Нет.

– Он перебирается в Ис, – сообщил Ромарик. – Дядя Юрьен решил его усыновить. В замке Троиль после гибели Валентина стало пусто. А у Тоти погиб брат – он тоже остался совсем один.

– Прекрасная идея! – обрадовался Гиймо. – Как изменился наш дядюшка!

– Да вообще стал другим человеком! Видел бы ты его на празднике, устроенном прево в честь рыцарей! Он обнимал Иорвана, называл братом и, рыдая, просил прощения за то, что посмел заподозрить его в предательстве, когда тот проявил беспримерную отвагу, пожертвовав своим счастьем ради спасения других… Очень волнующая сцена! Ещё Юрьен прижал к себе господ Кракаля и Балангрю, помирившихся после того, как их пристыдили собственные дети: пока те сражались с Призраком, папаши тут ссорились из-за ерунды…

– А Том и Агата? Они как?

– Да, перейдём к Агате, Гонтран! – насмешливо подхватил Ромарик.

– У неё всё прекрасно, – невозмутимо ответил Гонтран. – У Тома тоже: плечо и нога почти зажили, и Братство предлагает ему на следующий год поступить учиться в Дромотуль. Появится хотя бы один сносный оруженосец!

– А правда, – не унимался Ромарик, – будто вы с Агатой готовитесь сыграть летом спектакль, где она будет распевать любовные песенки, а ты – подыгрывать ей на мандолине?

– На ситаре, – поправил непробиваемый Гонтран.

– Помолчите оба! – попросил со смехом Гиймо. – Что слышно про Бертрама?

Друзья весело переглянулись, Коралия прыснула.

– Ни за что не догадаешься! – начал Ромарик. – Ты знаешь, что, когда все ломали головы, кого бы позвать на штурм Енибохора, Бертрам обратился за помощью к корриганам?

– Да, учитель… отец мне рассказывал. И даже говорил, что старые маги-корриганы оказали решающую помощь в сокрушении жрецов!

– Бертрам отказывался объяснять, как ему удалось уговорить короля корриганов выступить против Призрака. Хочешь узнать как?

– Конечно!

– Бертрам пообещал Кору Мехтару служить его личным шутом столько же времени, сколько маги-корриганы пробудут в Мире Ненадёжности.

– Ты хочешь сказать, что Бертрам провёл у корриганов целую неделю, паясничая и исполняя капризы короля? Какой ужас!

– Когда завершился – судя по всему, не так уж плохо – этот постыдный эпизод, Бертрам остался с Геральдом в Мире Ненадёжности, – закончил Ромарик. – Помогает ему в какой-то работе, важной для Гильдии.

– Мэтр… отец говорит, что, когда моя волшебная энергия и энергия Книги улетели к звёздам, в небе зажглись два новых созвездия, изменившие расположение остальных. Чтобы графемы действовали в Мире Ненадёжности и дальше, надо придать им форму, соответствующую новой карте звёздного неба. Это очень большой труд. Бертраму и Геральду придётся изрядно попотеть, – объяснил Гиймо.

– Правда, что это ты дал имена новым созвездиям? – спросила Коралия.

– Да. Я назвал их созвездиями Колдуна и Рыцаря в честь погибших Кадвана и Валентина…

– Как здорово!

– А скажи-ка, Гиймо, – вспомнила вдруг Амбра, – ты не забыл?… Тебе непременно нужно выписаться на следующей неделе. Прево готовит в твою честь грандиозный праздник. Народу будет!.. Вся страна Ис и многие из Мира Ненадёжности: Народ Моря, Люди Песка, крестьяне Запада, охотники Фиолетового Иртиха…

– Конечно, я там буду.

– Что ж, – проговорил Гонтран, глядя на часы, – нам пора.

– Ладно, проваливайте! Спасибо, что навестили.

Гонтран учтиво пропустил вперёд Амбру. Ромарик и Коралия взялись за руки, не зная, что за ними с улыбкой наблюдает Гиймо.

– Погодите! – спохватилась Амбра в коридоре, хлопая себя по лбу. – Я кое-что забыла. Идите, я догоню!

Вернувшись в палату, она решительно подошла к койке Гиймо, встретившего её удивлённым взглядом.

– Я забыла куртку, – объяснила девушка.

– Она на тебе!

– Знаю.

Амбра наклонилась и поцеловала испуганного Гиймо. Когда их губы соприкоснулись, он блаженно зажмурился.

– Как же я рада, что ты спасся…

– Я тоже.

– До завтра!

– До завтра!

Он провожал её сияющим взглядом, боясь, что сердце выскочит из груди.

После ухода друзей Гиймо стало одиноко. Чтобы отвлечься, он занялся многочисленными подарками, наваленными вокруг койки. Казалось, вернулось раннее детство…

Его внимание привлёк красивый белый камень – дар Кора Мехтара, посетившего его с официальным визитом в компании самого прево. Камень был покрыт знаками, которые корриганы называли огамами, – инструментами волшебства, но не звёздного, а земного и лунного происхождения. Мальчик погладил камень, гладкий, приятный на ощупь, и прикоснулся к одной из огам на обратной стороне.

Потом откинулся на подушку, провёл языком по губам. На них остался вкус губ Амбры. Даже отняв у него волшебные силы, Книга звёзд сделала ему самый прекрасный на свете подарок, оставив в живых…

Гиймо не знал, что огама, к которой он прикасался, ожила и зажглась тёплым вишнёвым светом.