Во втором случае можно точно сказать, что перед ними не просто Кровная. Лика была Истинной.

— Ты в порядке? — первым нарушил молчание Нейтан, не отрывая внимания от Лисы.

— В полном, — отмахнулся Кайл.

— Нам до утра так с ними танцевать? — Нейтан сделал выпад в сторону, останавливая движение Лисы. — Кто-нибудь звонил Мириам?

— Я ей написала, — отозвалась Ханна.

— Не до утра, — Кайл задумчиво переводил взгляд от одной Лисицы к другой. — Через пару часов они вернутся.

— Ладно, — Нейтан снова увернулся от прыжка.

Кайл посмотрел на Лису Лики. Моника механически гладила ее по загривку и что-то тихо нашептывала. От девушки исходили слабые потоки энергии, которых было достаточно, чтобы заручиться доверием Лисы. Сам Зверь смотрел неотрывно на другую Лисицу с удивительным спокойствием и Кайл заметил легкое движение рыжего хвоста.

Парень вновь перевел взгляд на Зверя Лисс. Тот все предпринимал попытки прорваться через Нейтана.

— Пропусти ее, — сказал Кайл, привлекая на себя удивленные взгляды всех в комнате.

— Ты головой долбанулся? — воскликнула Ханна. — Они порвут друг друга! Мы не можем так рисковать.

— Ничего не случится. Нейтан, — позвал парень, не слушая Ханну, — пропусти Зверя. Моника, отойди в сторону. Всем быть наготове на всякий случай.

Нейтан оторвал взгляд от Лисы и посмотрел на Кайла, как на душевнобольного. Он хотел оспорить его решение, но, бросив последний взгляд на Лису, все же медленно отошел в сторону. Она проводила его взглядом и сделала несколько шагов к Зверю Лики. Лиса подняла голову и понюхала воздух между ними. Зверь Лисс на полусогнутых лапах медленно преодолел разделяющее их расстояние и потянулась, чтобы понюхать морду и шею.

Ханна шумно втянула в себя воздух и Кайл резко схватил ее за запястье здоровой рукой. Слишком опасно, всего несколько дюймов разделяло зверей от того, чтобы вцепиться острыми зубами в шею оппонента.

Но Кайл почему-то был уверен, что все будет хорошо.

Зверь Лисс замер. Все присутствующие в комнате напряглись и задержали дыхание, но в следующий момент хвост Зверя заходил ходуном. Зверь признал свою семью и, поскуливая, принялся обтирать морду о шерсть своей сестры. Зверь Лики так же повеселел и вскочил на лапы. Они счастливо скулили, прижимаясь боками друг к другу, кружась словно в медленном танце.

Кайл с облегчением выдохнул и вышел из комнаты. На него внезапно накатила усталость, а из головы не выходил случившийся инцидент. Лисс — Кровная? Лика — Истинная? Что за бред? Ладно… Но что это меняет? Все это выглядит, как неудачный сценарий к плохому кино.

«Мне срочно нужны сигареты».

Зайдя на кухню, он тяжело опустился на стул, стоящий у окна. Здесь, находясь в одиночестве, он мог дать слабину и скинуть маску безразличия и надменности. Кайл устало потер переносицу и прикусил сережку в губе.

На столе лежала пачка сигарет, которая скорее всего принадлежала Лисс. У окна стояла пепельница, до краев переполненная окурками. На фильтрах значилась та же марка, что и на пачке. Он взял одну сигарету и прикурил. Глубоко затянувшись, Кайл поперхнулся. Сигареты Лисс были крепче, горечь ощущалась сильнее, чем он привык.

Сделав аккуратную затяжку, он быстро привык к этому ощущению и с наслаждением ощутил приятную тяжесть в своих легких.

Сидя у окна с сигаретой в руке, он мог витать в своих мыслях, представляя Лисс на этой кухне, как она смотрит задумчиво в окно и пьет черный кофе. Чувствуя горечь, она доказывала себе самой, что жизнь продолжается.

Губы парня дрогнули в легкой улыбке.

Вернувшись в комнату, Кайл сел на пол у двери. Люди о чем-то тихо переговаривались, а Звери лежали у дальней стены. Зверь Лики мирно спал, свернувшись клубком, а старшая Лиса лежала позади, положив массивную голову ей на спину.

Изумрудный хмурый взгляд не отрывался от лица Кайла.

Глава 24. Кровная

Лисс.

Зал заседания Лисьего Совета выглядел как большая круглая комната, украшенная картинами. На них были изображены разные обличия Инари и ее Кицунэ. Старинные лампы слабо освещали помещение — окон здесь не было, как и во всем Храме, база Лис находилась под землей.

В зале собрались все члены Совета и несколько членов стаи, случайно оказавшихся в Храме в этот день. У дальней стены на небольшом помосте стояло высокое старинное кресло, на котором восседала Глава стаи Кимико. Ее можно было легко узнать по длинным рыжим волосам и мудрому взгляду. Но еще более примечательным были лисьи уши и длинный пушистый рыжий хвост с белой кисточкой на конце. Азиатские корни делали ей по лисьему хитрое выражение лица — острый подбородок, высокие скулы и бездонно черный разрез глаз.

Лисс с сестрой стояли на почтительном расстоянии от Главы. Ханна рассказывала, что Кимико редко выходила в свет и показывалась только в исключительных случаях. Видимо, неожиданное появление двух Кровных в ее стае было тем самым случаем. Глава выглядела потрясающе в своем роскошном, расшитом золотыми нитями, кимоно, отчего Лисс неуютно заерзала. Они с сестрой надели на себя первое попавшееся под руку, перед чем их в срочном порядке увезли сюда.

По правую руку от Кимико стояла Мириам и внимательно смотрела на Лисс. В груди девушки кольнуло. Она еще помнила тот взгляд, полный заботы и любви, которым одаривала ее Мириам при первой встрече. И изменения больно ранили.

Когда Лисс проснулась ночью после обращения, первым, что она увидела, был этот хмурый взгляд. Мириам стояла в паре метров от лежащих на полу сестер и без слов глядела на них сверху вниз. Лика мирно сопела в объятьях сестры и все взгляды находящихся в комнате были устремлены на них. Лисс немного смутилась, ей было непривычно находиться обнаженной на публике.

У дальней стены стоял Кайл. Его голый торс был заляпан красными брызгами, а на руку намотана рубашка, пропитавшаяся кровью. Глаза смотрели отрешенно равнодушно, снова привычная маска. Но вспоминая более ранние события, Лисс почувствовала смятение и обиду.

Когда Лика проснулась, Мириам ахнула от удивления и присела на колено. Она осторожно взяла лицо Лики за подбородок, разглядывая ее голубые светящиеся глаза. Выражение ее лица было удивленным, радостным, ликующим. Но потом в ее голове словно сошлись все паззлы и она вернула взгляд на Лисс. В глазах читалось отвращение.

— Как зовут тебя, дитя? — голос Главы отразился эхом о бетонные стены зала. Кимико смотрела на Лику с благоговением и лаской.

— Анжелика, — ответила девушка. От волнения ее голос дрожал и она прочистила горло. Лисс чувствовала