скрипке в хижине, но это совсем не то. И не имея работы или необходимости заработать денег… это странно. Она как раз собиралась поделиться планами по покупке клуба, когда он заговорил.

— Ты не можешь вернуться.

— Я знаю, что сейчас не могу. Но когда всё закончится…

— Нет, — перебил он.

Она ощетинилась от такого односложного ответа, который был словесным эквивалентом хлопнутой двери. Харли выпрямилась, встретившись с ним взглядом.

— Извини?

— Харли, твои родственники могут выследить и убить экстремистов, но на свете полно других экстремистов, — нетерпеливо заметил он. — Они же, похоже, убеждены, что твой отец возглавляет Движение, и ты не в безопасности.

— Ты сказал, что они не станут связываться с твоей стаей.

— Они точно не станут сюда соваться. Но уже продемонстрировали, что нацелены на тебя, пока ты в клубе. Я не уверен, что они не станут отчаянно пытаться причинить боль Клайву через тебя.

— Ты прав. — Она подалась вперёд и резко добавила: — Но если думаешь, что я стану прятаться здесь и никогда не покину территорию, чёрт возьми, сошёл с ума.

— Харли…

— Я не собираюсь отсиживаться здесь вечно из-за этих сумасшедших ублюдков. — Их проблемы совсем не её. — Ты, правда, этого ждёшь?

— Нет, конечно, нет. — Но это неплохая идея. — В данный момент они сосредоточены на тебе, потому что Клайв — медийная личность, но люди предполагают, что он основал Движение. Скоро они начнут подозревать кого-то другого. Так всё будет. Но даже тогда для тебя будет безопаснее проводить немного времени в человеческом мире.

Закрыв эту тему, Джесси встал с качелей и вошёл в домик.

— Безопаснее для меня? — повторила она, следуя за ним.

— Да. Если когда-нибудь захочешь куда-то сходить — за покупками, в ресторан, в кино, — я отвезу. Это не проблема. Но работа в человеческом мире — плохая идея для любого перевёртыша, и я не готов рисковать тобой.

— Я планирую купить клуб.

Из-за шока он замер.

— Повтори.

— Ты меня прекрасно слышал.

Он рубанул рукой по воздуху.

— Ни за что, чёрт возьми.

Горячая волна гнева захлестнула Харли. Её кошка зашипела, взмахнув хвостом.

— Джесси, будь совершенно уверен, что хочешь продолжать диктовать мне, что делать. Добром это не кончится.

Он чётко произнёс каждое слово:

— Ты не вернёшься в клуб. И уж точно не купишь его.

Она скрестила руки на груди и медленно направилась к нему.

— Знаешь что, Джесси? Я думаю, почему именно ты не хочешь, чтобы я приближалась к клубу? Ты хочешь, чтобы я оставила свою жизнь позади. Ты боишься из-за этого.

— С чего мне боятся? Когда ты приняла мои притязания, предпочла меня той жизни.

— Когда приняла притязания, я решила дать шанс миру перевёртышей, — поправила она, останавливаясь перед ним. — Но когда я принимала это решение, не думала, что ты ждал, что я откажусь от своей мечты. Учитывая, насколько хорошо ты был осведомлён о моей жизни, должен знать, что, где бы я ни жила, всегда выступала в клубах. Этим я занимаюсь.

Он стиснул кулаки.

— Тебе не нужна работа. Не нужно зарабатывать деньги. Ты — часть стаи. Мы поддерживаем друг друга

— Это не имеет никакого отношения к деньгам, а связано с тем, как сильно я люблю своё дело.

— Ты и здесь можешь играть на скрипке.

Её кошка бросилась на него, разозлённая тем, что он так легко отмахнулся от чего-то настолько важного для неё.

— Да, могу. — Она часто практиковалась, когда оставалась одна. — Но это не то же самое, что играть для людей, которые ценят такую музыку. Мне нравится играть рядом с ди-джеями и группами…

— А мне нравится знать, что моя пара в безопасности, — огрызнулся он. — Мой приоритет — твоя безопасность. А значит, ты не вернёшься в клуб. Конец дискуссии.

— Конец дискуссии? Точно, чёрт подери. Всё это бессмысленно, потому что я сделаю владельцу предложение, и ты меня не остановишь. Какие бы права, по твоему мнению, у тебя ни были, чтобы управлять моей жизнью, настоящим я тебя их лишаю, — съязвила она. — Но если придёт момент, когда мне понадобится, чтобы ты подумал за меня, дам знать. — С этими словами она вышла.

— Харли, мы уже потеряли двух человек. Я больше никого не потеряю.

Мучительная боль, прозвучавшая в грубых словах, заставила её остановиться. Он так хорошо прятал боль за пустым выражением лица, что легко забыть, сколько он пережил. Не поворачиваясь к нему, она напомнила:

— Я тоже кое-кого потеряла, Джесси. — Она каждый день скучала по Майклу. — Но не позволяю потере влиять на мои решения, и определённо не ожидала бы, что она будет влиять на чьи-либо ещё. И тебе действительно не нужно быть чрезмерно заботливым. Я не слаба.

— Ты не слаба, — согласился Джесси, пересёк комнату и подошёл к ней, прижимаясь к спине. — Отнюдь нет. Но ты никогда не заботилась о себе, как следовало. А значит, не всегда думаешь, прежде чем действовать; ты принимаешь решения сердцем, а не головой. Ты больше не можешь так небрежно относиться к своей безопасности, Харли. Не тогда, когда ты кому-то принадлежишь. Не тогда, когда нужна кому-то.

Она пыталась сдержать гнев, не желая отпускать Джесси с крючка. Но ей было неприятно слышать боль в его голосе. Ненавистно даже.

— Ты страж и гордишься этим. Тебе нравится чувство важности, которое приходит с должностью. Что, если бы у тебя этого больше не было?

Волк Джесси замер.

— Ты просишь меня отказаться от должности?

Она повернулась и шлёпнула его по груди.

— Нет, идиот. Я прошу представить, каково внезапно потерять эту должность. Тебе было бы нечего делать, нечем внести реальный вклад, не было бы цели. Что бы ты при этом почувствовал?

— Скуку. Несостоятельность. Я не хочу, чтобы ты чувствовала всё это. Не хочу, чтобы ты была несчастна.

— Я не говорила, что несчастна. Я удовлетворена в других сферах жизни. Мне здесь нравится. Но, не имея возможности заниматься тем, что