Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктория не спрашивала, зачем конкурентам Мясникова нужен доступ в главный сейф: она понимала, что ей все равно не ответят, а вот подозрения у ее новых друзей останутся.
Кроме того, она и сама догадывалась, что их может интересовать: в главном сейфе хранился драгоценный порошок, который может произвести переворот в медицине и фармакологии. Порошок, в котором таится надежда на лечение болезни Альцгеймера.
Как ни странно, вторая часть работы оказалась тоже на удивление легкой.
Сегодня днем на мобильный телефон Виктории пришло условное сообщение. Ее информировали, что в магазин одежды «Диана» поступила новая коллекция.
Это значило, что нужно действовать.
К удивлению Виктории, Мясников по первому требованию сообщил ей код сейфа.
Она вложила листок с кодом в надорванную пачку жевательной резинки и, выйдя с работы, выбросила эту пачку в мусорную урну на другой стороне улицы.
Такой способ передачи гораздо надежнее электронной почты или телефонного звонка — его нельзя проследить или перехватить.
И вот теперь она не находила себе места.
В этот самый момент люди конкурентов проникают в святая святых концерна — в главный сейф.
Если все пойдет по плану, уже завтра на ее счет в небольшом гибралтарском банке поступит кругленькая сумма, и Виктория станет свободным человеком.
Но если все пойдет не по плану…
Об этом не хотелось даже думать.
Виктория поняла, что не заснет, и встала.
Она пошла на кухню, чтобы налить себе чаю, — и в это время зазвонил телефон.
Женщина вздрогнула и застыла на месте как громом пораженная.
Что может значить этот ночной звонок?
Провал операции? Крах всех ее надежд, всех планов? Отмену прекрасного, безоблачного будущего, которое она для себя уже нарисовала?
А может быть, она зря паникует, и это — совершенно безобидный звонок?
Нет, в такой поздний час телефонные звонки не бывают безобидными.
Виктория стояла перед телефоном и смотрела на него, как иногда в ужасе смотришь на змею, безуспешно пытаясь понять, гадюка это или безобидный уж. Безуспешно пытаясь вспомнить, чем они различаются, у кого из них черная глянцевая кожа и яркие пятна на голове.
А телефон звонил и звонил. В конце концов, Виктория не выдержала, сняла трубку, поднесла ее к уху и проговорила:
— Я слушаю.
Она сама не узнала собственный голос — такой он был хриплый и невнятный.
— Виктория Павловна, — донеслось из трубки, — извините, что беспокою вас в такой поздний час, но вы мне срочно нужны.
Вот этот голос она узнала сразу. Она узнала бы его в любой час дня и ночи, в любых, самых невероятных обстоятельствах.
Это был голос ее шефа — Виктора Мясникова.
Мясников довольно часто вызывал ее в самое неподходящее время, в этом не было ничего необычного. Только одно было странно и непривычно: он никогда, ни при каких обстоятельствах не извинялся. Он считал, что платит ей достаточно, чтобы распоряжаться ее временем, что ее время полностью принадлежит ему. Не только ее время — ее чувства, ее настроения, ее мысли и мечты.
Вот в этом он ошибался.
— В чем дело, Виктор Иванович? — проговорила Виктория все тем же хриплым и невнятным голосом. Голосом, который она сама не смогла бы узнать, если бы услышала себя со стороны.
Такой вопрос сам по себе был дикостью, нарушением всех и всяческих правил. Виктория не могла задавать шефу подобных вопросов. Та Виктория, которой она была еще несколько дней назад, должна была послушно ответить: «Да, Виктор Иванович! Я сейчас буду, Виктор Иванович! Мне нужно только пять минут, чтобы одеться и выйти из дома!»
Она должна была послушно мчаться к нему в любое время дня и ночи.
Но Виктория стала другой. Она посмела задать шефу вопрос. И самое поразительное — он этому ничуть не удивился, не возмутился и не разгневался. Он ответил:
— Мне нужно разобраться с подготовкой к завтрашнему совещанию. Без вас я не могу понять некоторые моменты. Приезжайте срочно, машина ждет вас внизу.
На этом разговор закончился, из трубки понеслись короткие гудки отбоя.
А Виктория еще несколько бесконечно долгих секунд стояла и смотрела на телефонную трубку.
Змея оказалась гадюкой.
Хуже — она оказалась гюрзой, коброй, черной мамбой, от укуса которой смерть наступает в считаные секунды.
Операция провалилась. Об этом говорило все — этот ночной звонок, неожиданный вызов Мясникова, а самое главное — его удивительно, непривычно мягкий голос и покладистая интонация.
Виктория наконец ожила. Она быстро, в считаные минуты оделась, собрала самое необходимое — документы и деньги.
Именно на такой случай она держала дома, в хитро замаскированном тайнике, некоторое количество наличных. Такое, чтобы хватило хотя бы на несколько месяцев. Потому что карточкой пользоваться нельзя, по карточке ее мгновенно найдут.
Разложив деньги и документы по карманам, Виктория пошла не в прихожую, а на кухню.
Здесь она поступила очень странно: отодвинула в сторону большой, выше человеческого роста холодильник.
За холодильником обнаружилась дверь.
Виктория жила в старом доме на Петроградской стороне. Как во многих старых квартирах, в ее квартире было два выхода — один, обычный, через прихожую, вел на так называемую парадную лестницу, с широкими мраморными ступенями, деревянными перилами и даже сохранившимися на ступенях медными кольцами. Когда-то очень давно в эти кольца были вставлены медные же стержни, которые придерживали красную ковровую дорожку, устилавшую лестницу снизу доверху. Эта парадная лестница выходила на Малый проспект Петроградской стороны.
Но кроме этого, был в квартире Виктории и второй выход — через кухню. Он вел на черную лестницу — крутую, темную, с ржавыми металлическими перилами, с выщербленными грязными ступеньками. На черной лестнице всегда стоял специфический запах — запах кошек и прокисших щей.
Эта лестница выходила во двор, а оттуда — в один из узких и мрачных переулков, которых так много на Петроградской стороне. В один из тех переулков, в которых легко затеряться.
Многие обитатели дома заколотили вторую дверь, чтобы через нее в квартиру не могли проникнуть злоумышленники, чтобы через нее не могла проникнуть царящая на черной лестнице атмосфера бедности и запустения. Виктория вторую дверь не заколотила. Она просто задвинула ее холодильником, так что никто из немногочисленных посетителей ее квартиры не догадывался о ее существовании.
И вот теперь пришло время воспользоваться этой дверью.
Виктория отодвинула холодильник, отперла старый замок, дернула задвижку и оказалась на черной лестнице.