– Вот как я это понял, – пропуская мимо ушей слова Руслана, продолжил Арсений. – Михей слушает только наших рэперов. Тогда почему у него играли Prodigy? А? И откуда на колонку шел сигнал? А?

– Бэ! При чем тут? – Руслан тоже вскочил.

– При том! – Арсений не сдавался. – У него на столе стояла музыкальная колонка, из которой играла одна и та же композиция группы, которую он не слушает! Сигнал подавался не с телефона, я проверил! А откуда-то извне, но в радиусе пяти – десяти метров. Вероятнее всего, кто-то стоял около дома или под окном, я не знаю… Нет! – вдруг заорал Строганов. – Конечно, знаю! Микроавтобус! Это ваш микроавтобус: «Фольксваген Каравелла», черный, с тонированными стеклами, номер городской? Ваш?

На крики прибежал дежурный.

– Нет, конечно, – ответил Руслан и махнул рукой полицейскому, мол, все в порядке.

– Оттуда шел сигнал к колонке, оттуда велось наблюдение, – Строганов ходил по кабинету, натыкаясь на мебель и на нас. – И как только ты его прихлопнул, они уехали.

– Кто – они? – уточнил я.

– Откуда я знаю? – Арсений остановил свой бег. – Поэтому надо выяснить, где он раздобыл наркоту, это раз! Где он был в этот день, это два! А сделать это было бы можно, изучив, например, его телефон, это три!

– Он что, с катушек слетел? – обратился ко мне Руслан. – Кстати, а телефона Михея я не видел.

– Конечно, – усмехнулся Арсений. – Вот он!

И он извлек из кармана телефон убитого наркомана.

– Спокойно! – Строганов протянул телефон Руслану, предвосхищая его возмущение. – Я взял, чтобы его не стащили.

И пока Руслан изучал его содержимое, Строганов продолжил свою речь.

– Записей Prodigy у Михея нет. Через интернет он их тоже не слушал, что подтверждает мою теорию о том, что музыка на колонку транслировалась из автобуса.

– А насчет передвижений в этот день… – начал было Руслан.

– Да, – перебил его Арсений. – По данным журнала передвижений – он никуда не ездил, я это тоже посмотрел.

– А это значит… – поднял на него голову шериф.

– Что все данные были стерты! – радостно перебил его мой приятель. – И это тоже подтверждает мою версию…

– Он мог никуда и не ездить, а наширяться дома, – пожал плечами Руслан. – А музыка твоя…

– Музыка из микроавтобуса! – не терпящим возражений тоном перебил его Строганов.

– А если посмотреть его передвижения через сотовых операторов? – предложил я, пытаясь сменить музыкальную тему, грозящую скандалом.

Арсений показал мне большой палец и посмотрел на Руслана.

– Щас, разбежался! – помотал он головой. – Так мне и предоставили всю информацию. Я же обычный мент!

– Доктор! – обратился ко мне Строганов. – Пора подключать тяжелую артиллерию.

Я вздохнул, понимая, кого Арсений имеет в виду. Это один мой старый пациент, к которому мы уже не раз обращались. Я набрал его номер и начал разговор с вопроса о самочувствии. «Ха!» – услышал я в ответ. – «Если я вам звоню в выходной и спрашиваю, как дела, что вы отвечаете? А? Правильно! Что случилось? Поэтому на ваш вопрос о самочувствии я тоже отвечу: что стряслось?»

Я довольно долго объяснял, что мы сотрудничаем с начальником отделения полиции поселка Тьма, что произошла нештатная ситуация – словом, мне пообещали, что в ближайшее время на почту придут распечатки звонков и передвижений Михея.

Руслан пил растворимый кофе, а мы с Арсением чай.

– Смущает меня, конечно, признание Михея, что это он «темный душитель»… А ты что думаешь? – обратился шериф к Арсению, размачивавшему в этот момент сухари в чае.

– Я не могу понять, почему они Кита Флинта выбрали, – задумчиво ответил Арсений, капая с сухаря чаем на стол. – Это вокалист той самой группы…

И он стал что-то разыскивать в интернете. Не иначе как про этого Кита.

– Это, конечно, очень важно, – с сарказмом произнес Руслан и, решив, что от меня будет больше толку, отвернулся от Арсения. – Насчет Михея – было бы здорово найти связь между ним и Блином. Я тебя попрошу…

Но он не успел изложить просьбу, поскольку зазвонил городской телефон.

– Слушаю! – недовольно ответил Руслан, но через мгновение тон его изменился, и он заговорил по-другому: – Так точно, товарищ генерал! …да, к сожалению, есть потери среди личного состава… Да, конечно! Есть помочь семье…

Он еще некоторое время молча слушал, чему-то удивляясь все больше и больше, затем медленно встал и произнес: «Служу России!»

Закончив разговор, шериф снова сел и в недоумении уставился на нас.

– Мне объявили благодарность за обезвреживание преступника, спасение заложника и… за поимку маньяка! – сообщил он. – Типа, свидетелей, которые слышали признание убийцы, много, и дело можно закрывать, – добавил Руслан.

– Премию не дадут? – живо заинтересовался Арсений.

– Мне все это не нравится, – без эмоций заметил Руслан.

Оставив Руслана в отделении, мы со Строгановым отправились в отель. На полпути Арсений внезапно остановился, затем свернул с дороги, крикнув на ходу «буду через час», и растворился в сумерках. В холле «Амигоса» я столкнулся с Яной, которая, как мне показалось, даже обрадовалась, что я один, и позвала меня в бар «Тореадор». Я с удовольствием согласился. Хотелось отвлечься от мрачных событий сегодняшнего утра. Да и девушка мне нравилась – симпатичная, приятная. Я шел за ней, любуясь хорошей фигурой, упругой походкой, красивыми волнистыми волосами с шоколадным отливом…

Мы сели за самый дальний столик.

– Говорят, в поселке была стрельба? Пристрелили «душителя»? Вы там были? – быстро проговорила Яна, наклонившись ко мне через стол. Она выглядела очень взволнованной, но отнюдь не испуганной.

– Были, – подтвердил я. Мои надежды отвлечься от убийств улетучились. – А вы-то откуда знаете?

– Так весь отель гудит! – всплеснула она руками. – Я даже решила остаться на пару дней.

– Однако! – удивился я скорости распространения новостей и ее любопытству. И официальным языком сообщил: – Местный наркодилер, находясь в состоянии наркотического опьянения, взял в заложницы девушку и пристрелил полицейского. А также признался во всех убийствах…

– То есть он и есть маньяк? – уточнила Яна, внимательно глядя на меня.

– Ну, он кричал из окна: «Это я “темный душитель”!», – пожал я плечами. – Если он не виноват, то зачем брать на себя такие тяжкие преступления?

– Он признался, и его застрелили? – несколько удивленно спросила Яна.

– Так сложились обстоятельства. При освобождении заложницы он был застрелен. А вам его жалко? – спросил я.