– Это ничего не меняет. Вы можете занимать любую должность и при этом состоять в тайной организации. Она же распустила свои щупальца по всем силовым структурам, и не мне вам об этом рассказывать.

Дверь в затемненный кабинет открылась, и Роман Петрович услышал у себя за спиной голос капитана спецназа:

– Разрешите доложить, удостоверения у них настоящие. Теперь пробиваем служебные списки, но с этим есть сложности.

– Я же говорил, – вставил Иноземцев.

Но Дугина было тяжело чем-то пронять.

– И это ничего не меняет – даже, наоборот, усугубляет. Находясь на высокой должности…

И тут завибрировал, засиял экранчиком мобильник Романа Петровича, лежавший на столе. Иноземцев инстинктивно дернулся, но тут же полицейская дубинка сжала его шею.

– Не дергайся, гнида, – Павел Игнатьевич глянул на экранчик. – Ну, конечно же, номер не определяется. Но с моими полномочиями эта задача разрешимая. Капитан, пробейте номер, с которого звонят, кому он принадлежит. И можете отпустить его шею, никуда он отсюда уже не денется.

Капитан отсутствовал недолго – скоро вернулся и доложил:

– Номер определен, но согласно спискам оператора сотовой связи такого номера не существует.

– Ого, такое даже нам не всегда под силу, – проворчал Павел Игнатьевич и перевел взгляд на Иноземцева: – Так кто же вам звонил?

И тут мобильник в руках у капитана вновь ожил.

– Снова номер не определен. Но это тот же самый звонок. Третий раз уже звонит, – прокомментировал командир спецназа.

– Наверное, вы хотели бы ответить, – посмотрел Дугин на Иноземцева.

Тот сдержал в себе злость, на опыте убедившись, что она в сегодняшней ситуации плохой ему помощник.

– Естественно, хотел бы. И думаю, после моего ответа все бы и прояснилось.

– Снять с него наручники? – спросил капитан.

– Ни в коем случае, – распорядился Дугин и поднес трубку к голове Романа Петровича, нажал кнопку ответа.

– Иноземцев, ты? Какого хера не отвечаешь? – раздался в трубке голос Угрюмова.

– Да, Владислав Святославович, Иноземцев слушает. А не отвечаю потому…

– Вы этих козлов, которые голубя забрать должны были, взяли?

– Тут такое дело…

Роману Петровичу пришлось кратко пересказать Угрюмову то, что произошло, и в чем его и его людей подозревают. Естественно, Владислав Святославович желал в этот момент придушить Иноземцева, размазать его, но понимал, что разговор прослушивается, а потому повел себя довольно сдержанно.

– Дай-ка трубочку тому, кто тебя допрашивает.

Роман Петрович вопросительно посмотрел на Дугина. Тот охотно поднес мобильник к уху.

– Представьтесь, – прозвучало из наушника.

– Сначала вы представьтесь, – довольно равнодушно произнес Павел Игнатьевич.

– Вы что, не поняли, кто я такой?

– Понял, но по телефону можно назваться кем угодно. Хотя голос у вас похож, должен это признать.

Наступила пауза секунд на пять. У Угрюмова наверняка дыхание перехватило от подобной наглости.

– Хорошо. Тогда я перезвоню со своего служебного федерального номера, который есть в справочнике. Это вас устроит?

– Вполне, – согласился с таким предложением Дугин. – У меня есть закрытый справочник, о котором вы говорите, не сомневайтесь, – Павел Игнатьевич отключил трубку.

Иноземцев чувствовал себя уже более уверенно и даже заулыбался, когда мобильник вновь затрезвонил. На этот раз номер определился.

– Теперь вы убедились? – донеслось из трубки.

– Убедился окончательно и бесповоротно. Вы председатель Комитета государственного экономического контроля Угрюмов Владислав Святославович.

– А вы кто? – с чувством превосходства поинтересовался абонент.

– К сожалению, не имею права назваться даже вам. Режим секретности. Инструкция не позволяет.

Угрюмов скрежетнул зубами, понимая, что человек, беседующий с ним, прав. Все группы, работающие по раскрытию тайной организации, действовали в режиме строжайшей секретности, чтобы не допустить утечки информации.

– Я, как государственный чиновник и руководитель Комитета, заявляю вам со всей ответственностью – полковник Иноземцев и его подчиненные работают по той же программе, что и вы, и столкновение с ними произошло у вас из-за отсутствия координации действий. Потому лучше будет, если вы прямо сейчас вернете им оружие и документы, извинитесь перед ними и освободите всех до единого. Добиться этого от вас я могу и официальным путем, но для вас же лучше, если произойдет это прямо сейчас на добровольной основе.

– В общих чертах согласен. Правда, насчет процедуры освобождения случайных людей у меня тоже есть четкая инструкция, – Дугин выключил трубку и сделал вид, что хочет передать ее Иноземцеву.

Тот смотрел почти весело – не спрашивая разрешения, поднялся с табурета, повел плечами, показывая, что пора бы и наручники снять.

Павел Игнатьевич взял пачку сигарет и зажигалку, сунул их в карман Иноземцеву, а вот оружие отодвинул подальше.

– Сигареты можете взять. А табельное оружие получите чуть позже. Так что извините нас за недоразумение. В другой раз мы сами можем оказаться на вашем месте. С наручниками подождем, вы же слышали – у меня инструкции.

И тут капитан вновь натянул Роману Петровичу полотняный мешок на голову.

– Что вы делаете? – рванулся Иноземцев.

– Для вашей же безопасности.

Романа Петровича и его людей заставили сесть в микроавтобус, полотняные мешки не снимали, наручники тоже. Вновь транспорт петлял, сворачивал, катил по асфальту, по проселкам. Наконец он замер. Дверь открылась.

– Выходите, – послышался голос капитана спецназа.

– Мешок сними, – рявкнул Иноземцев.

– Выходите, – нейтрально повторил капитан.

Пришлось повиноваться.

– А теперь держите это, – командир спецназа опустил к ногам Романа Петровича звякнувший мешок. – Тут ваше оружие, удостоверения, мобильники. И смотрите, не потеряйте ключ от наручников, он очень маленький.

Дверца захлопнулась, заурчал мотор.

Когда Иноземцеву удалось сбросить полотняный мешок с головы, он увидел только удаляющийся микроавтобус без регистрационных номеров.

Жители российской провинции не хуже и не лучше своих столичных сограждан, вот только немного более зажатые, потому первое время и боялись подступиться к телекамере. Ну, а потом желающие сделать признание о странных вещах, творящихся за бетонным забором, пошли косяком. Жгучая брюнетка даже устала и передала бразды правления своей юной помощнице – практикантке, а сама удалилась с Лариным к террасе кафе «Ариадна».