— А по-моему, она утонула! — перекрывая общий гам, прошептал я, и меня услышали.

Все мигом сгрудились вокруг ванны, с надеждой вытягивая шеи. Увы, леди Мелисса всплыла через минуту, неутопаемая, как цветок в проруби.

— Она точно без сознания или притворяется, выжимая из нас слезу? — уже едва сдерживаясь, зарычал старый крестоносец. — Можно я пощекочу ей кинжалом в ухе?

— Это негуманно, — тут же встряла моя умничка. — Надо просто зажать ей рот и нос. Если не притворяется, то…

— Задохнётся, — уверенно обрезала дампир, выжимая мокрые волосы с левой половины головы. На правой длинные кудри были сухи и пушисты, что создавало вид авангардной причёски и делало Дану похожей на одноухого кокер-спаниеля. Про её настроение было лучше не спрашивать, загрызёт по умолчанию.

— Будем мыть, — решил я, видя, как из левой ноздри леди Мелиссы выдувается большущий мыльный пузырь. Значит, старушка ещё всех нас переживёт. — Ну-ка, помогите мне. Все! Да, все! Эд, и ты тоже!

— Круговая порука, — понимающе кивнул бывший бог и, смешно расставив ноги в мокрых штанах, приступил к своей части помывки нашей вечной гостьи.

Да, собственно, каждому из нас что-то досталось. Мне голова, Седрику левая нога, Дане правая, Хельге и её дяде — руки. Бока, грудь живот и что-то там ниже не мыл никто. Все боялись, что леди Мелисса застонет от удовольствия, и тогда точно кому-нибудь из «мойщиков» придётся жениться как честному человеку. Даже Дане и Хельге.

Впятером мы, наверное, напоминали семейство трудолюбивых енотов-полоскунов, сгрудившихся у одной лохани в родном зоопарке. Мыли молча, сил на шуточки или проклятия уже просто не было. Вода в ванне быстро стала серо-бурой. С волос леди Мелиссы смылась вся краска, да и сами волосы отпали почти полностью. В смысле это оказался парик весьма недурного качества и уж конечно из натуральных волос каких-нибудь бедных крестьянок.

Я выудил его двумя пальцами и перекинул Метью, всё равно он стоял без дела. Мой паж одной рукой поймал парик, а другой схватился за горло, словно его тошнило. Ну и в результате опять не удержался на костылях, рухнув так неудачно, что сбил ванну. Минут десять-пятнадцать, матеря его на чём свет стоит, мы ловили на мокром мыльном полу скользкую леди Мелиссу.

Когда её кое-как водрузили обратно на стол, я при всех пообещал сжечь Метью сегодня же на закате, и НИКТО не был против! Замес глины с известью и обматывание старушки бинтами заслуживали отдельной главы или даже песни. Поверить не могу, что одно ведро глины и одно ведро извести способны так перепачкать пять человек, стол, пол, стены, перепуганного пажа с костылями, потолок и… на леди Мелиссу всё равно хватило.

— Па-а! Я грязная, как племенная чушка на свиноферме-е! Можно мы больше не будем её загипсовывать, а просто закопаем где-нибудь за конюшней?

— А не лучше ли будет её высушить, сир? Если такую горгулью поставить над воротами замка, кто из врагов дерзнёт сюда сунуться?!

— О, Седрик, нельзя же так со старушкой. Чисто из женской солидарности я против. Это негуманно. И не смотрите на меня так, просто дайте мне кирпич и отвернитесь…

— Ставр, как твой родственник, я всегда помогал тебе во всём. Но это выше моих сил! Клянусь задницами Тангниостра и Тангриснира, двух козлов из моей колесницы, да принесите её уже кому-нибудь в жертву! Всё равно её даже в питерскую Кунсткамеру не примут, чтоб не распугать заспиртованных экспонатов!

Я не мог им достойно ответить, поскольку мне на язык попала глина и приходилось всё время отплёвываться. Окружающие воспринимали это как отказ и выдвигали новые, всё более фантастические идеи, как нам поступить с леди Мелиссой, пока эта старая грымза всё равно в отключке. Однако глаза боятся, а руки делают. Примерно через час процесс загипсовывания несчастной в грязь был закончен.

— Седрик, ты не мог бы отнести нашу гостью к ней в башню?

— Сир, а если она вдруг откроет глаза и я поскользнусь на лестнице? Вы чьей смерти больше хотите — её или моей?

— Ясно, — даже не стал спорить я. — Эд, не поможешь?

— Не искушай, — мрачно взмолился он. — Когда я вижу так причудливо связанных женщин, меня начинают обуревать далеко не божественные фантазии. Я их реализую, а когда опомнюсь, сам застрелюсь из какой-нибудь катапульты? Тебе оно надо?

— Ты говоришь, как Ребекка.

— Она очень неглупая девочка, — кротко подтвердил он.

Взглянув в глаза Хельги и Даны, я понял, что приставать к ним с вопросом переноски леди Мелиссы тем более не стоит. Значит, вариантов нет, всё опять придётся делать самому. Тихо вздохнув, я поднял на руки свежезагипсованную мумию и осторожно понёс её из обеденного зала в гостевую башню. Служанки и воины, встречавшиеся по пути, визжали, крестились, богохульствовали и даже ржали, в зависимости от пола и темперамента.

Я скрипел зубами, мысленно обещал предать весь замок казням египетским, но честно нёс свой крест по коридорам, ступенькам, вниз во двор, через двор к башне и вверх по винтовой лестнице. После того как мне пинком удалось отворить заевшую дверь, героиня, пережившая всю нашу медицину, кое-как открыла глаза.

— О, вы мой спаситель… мой лорд, мой пылкий господин… Кровать находится левее. Ну несите же меня туда, несите! И кладите меня… и я уже лежу… и вся в вашей власти, мой бледный герой!

Насчёт бледности, кстати, не совсем правда. Я же ещё и краснел, попеременно меняя цвет лица в непроизвольной программе и неровном ритме, то есть попросту шёл пятнами. Не пытайтесь это представить или, чего хуже, повторить. Когда вас будет тащить в постель лысая, редкозубая, загипсованная с ног до головы пожилая четырежды вдова, тогда вы меня вспомните. И уверен, уже без хихиканья…

— Вам нужен отдых. — Я плюхнул её на шкуры и подушки.

— Мне нужны вы! — Леди Мелисса призывно вытянула губки, но я увернулся, и поцелуй пропал даром.

Моя ответная попытка прорваться к дверям была мгновенно пресечена бодро спрыгнувшей с кровати бабулькой, широко раскинувшей руки и перекрывшей мне вход.

— Не-эт, мой лорд, я не отпущу вас, не отблагодарив, как полагается приличной девушке!

У меня остался один путь отступления — окно…

— Сир? — как мне показалось, хриплым голосом ангела-спасителя раздалось из-за двери.

— Да, Седрик! Да! — взвыл я, уже стоя на подоконнике.

— Могу ли я оторвать вас от общения с прекрасной леди Мелиссой по причине нападения на замок? — Он резко распахнул дверь, удачно пришлёпнув озабоченную бабку о стену.

— Я у тебя в долгу!

— В который раз, сир?

Я мысленно прикинул, решил, что раз эдак двести — двести двадцать, точную цифру трудно вывести, мы же постоянно друг друга выручаем. Хотя роль бритоголовой няньки с боевым топором и тяжёлым перегаром ему явно нравится и близка по духу…

Когда вышли на крепостную стену, я понял, что старый крестоносец по-прежнему недаром ест свой хлеб, и уж если отрывает меня от дел, то не по мелочам. На горизонте блестело Щитами приближающееся пиратское судно. Крылатые драконы влекли драккар капитана Хрюка с полуспущенным парусом. Неужели этот растолстевший прыщ бородатый решил наведываться к нам сюда, как в гости за плюшками?