Пропуск я забыла дома, но он в итоге впустил меня после того, как я заставила его подняться на лифте на пятый этаж и найти мое фото на плакате, висевшем в столовой. На самом деле, фотографироваться на плакат я не хотела, но в издательстве тогда широко развернулась кампания «Мы все разные», и меня тоже пригласили, потому что я была одной из четырех не-белых, работавших не в сервисе. На плакате – я, Вишнай из финансового отдела и Джози из музыкального; мы с нелепым видом стоим под надписью «The Daily Read: новости для всех». Зайнаб из диджитал участвовать отказалась.

Помню, как при поступлении на работу ассистентка-испанка из отдела кадров сказала мне буквально следующее:

– Тебе повезло здесь работать. Тут есть такие, как ты, только другого оттенка.

Я засомневалась, что правильно ее расслышала, так что попросила повторить.

– Ну знаешь, есть ребята и потемнее. Но они в айти.

Я открыла рот, чтобы ответить (правда, до сих пор не представляю, что именно я хотела сказать), как вдруг она добавила:

– Не волнуйся. У меня муж черный, так что я знаю все и про вас, и про ваш народ.

Теперь она здесь не работает. Уволили? Я бы не удивилась.

КОРГИ

Тихая Джин бесшумно ходила туда-сюда мимо моего стола и готовила себе чай. Что она так на меня пялится? После второго часа попыток привести безумный текст Чака в божеский вид и заглатывания примерно тысячи мини-«сникерсов» я услышала, как открылись двери лифта.

Радуясь тому, что у меня будет хоть какой-то компаньон, кроме Джин, я обернулась и увидела входившего в офис Теда.

– Что ты тут делаешь? – спросила я, уже меньше радуясь тому, что это был именно он.

– Написать нужно кое-что. «Лучшие открытия в мире рождественских подарков».

Он с такой гордостью озвучил этот заголовок, будто придумал гениальную игру слов.

– Тут тихо, – заметил Тед. Потом сел на стул рядом со мной. – А ты что здесь делаешь?

– Джина попросила приехать и кое-что поправить. Сама не может, потому что «застряла в Саффолке», – беззаботно ответила я. – В общем, мне надо работать.

Я повернулась к монитору, так разволновавшись от внезапного появления Теда, что забыла, на чем остановилась. Что делать в такой ситуации, как не притворяться, что печатаешь? Что если из-за этого разрыва я совсем тронулась умом?

– Ты же не по-настоящему печатаешь, – сказал Тед.

– У меня тут важная работа, – заверила я его. – Пожалуйста, оставь меня в покое.

– Ты не ответила на мое письмо.

Я молчала.

– Квини, – Тед коснулся моей руки. – Я соскучился.

– Не начинай! – я убрала руку и снова уставилась в монитор. – Тебе каждый раз напоминать, что тут повсюду камеры? И Джин сидит.

– Тебя можно как-то уговорить на небольшую… эээ… увеселительную прогулку? – тихо спросил Тед.

Я встала и направилась к туалету. Я слышала, что он идет за мной, так что ускорила шаг. Тихая Джин выглянула из-за своего стола с таким страхом в глазах, будто я собиралась на нее напасть. Я прошла через офис и скрылась в туалете для инвалидов. Заперла дверь.

– Квини, ну что такое? – прошептал он через дверь.

– Ничего такого. Отстань от меня, пожалуйста. Твои действия можно расценивать как домогательства. Я попрошу Джин вызвать полицию.

– Кого? Это женщину, которая тут постоянно ходит как привидение? Это уж перебор. Выходи, прошу тебя. Хочу тебе все объяснить.

Я отперла дверь и хотела уже ее открыть, как поняла, что что-то держит ее снаружи. Всем весом я навалилась на дверь и толкнула.

– Ой!

Дверь открылась, но не полностью. Я высунула голову наружу и увидела растянувшегося на полу Теда. Я вспомнила вдруг, как Том всегда выманивал меня из ванной, и тряхнула головой, чтобы отогнать воспоминание.

– Я не думал, что ты откроешь, с твоим-то упрямством, – сказал Тед, медленно вставая и демонстративно разминая ноги. – Я уже старенький, Квини, – он вымученно рассмеялся.

– Ты всего на шесть лет старше меня, Тед. А я вышла потому, что мне нужно закончить работу.

Я обошла его и направилась к столу. До него, видимо, наконец, дошло, потому что следовать за мной он не стал. С бесчисленными ошибками Чака я разделалась к пяти часам, отправила новый документ, отписалась Джине и собралась уходить. Я уже подошла к лифту, как вдруг кто-то схватил меня за руку. Я отшатнулась всем телом.

Тед взял меня за талию, приподнял и затащил в лифт.

– Камеры! – напомнила я. – Нас могут увидеть.

Он встал сзади и поцеловал меня в шею.

– Пусть видят, – прошептал он прямо мне в ухо.

– Черт с ними, – промурлыкала я и прижалась к нему.

Мы поднялись на этаж Теда, и не успели выйти из лифта, как он резко свернул вправо и открыл двери санузла для инвалидов.

– После тебя, – сказал он, и мое сердце забилось чаще.

Я вошла, как безвольная идиотка, неспособная самостоятельно принимать решения.

Тед зашел за мной и запер дверь. Он поцеловал меня, прижал к стене и начал уверенными движениями расстегивать на мне блузку. Я стащила с него пиджак, он швырнул его на пол. Потом я попыталась расстегнуть его рубашку, но он прижал мои руки к моему телу.

– Нет, не нужно. Я не буду ее снимать, – он сорвал с меня блузку, бросил ее на пол, а потом расстегнул лифчик и уронил его к моим ногам. Он обхватил мои груди руками и сильно сдавил их, после чего сперва сжал губами один сосок, затем другой, не переставая глядеть мне в глаза. Как я понимаю, женщине вроде как положено смотреть в глаза партнеру, когда она сосет его член. Я никогда так не делала, мне всегда это казалось странным. Могу сказать, что когда ты – принимающая сторона, то этот взгляд не менее странен.