Эльф садится рядом, рассматривая собственные руки. Тишина становится немного неуютной, я пытаюсь выцепить по нашей связи хоть какие-то образы, но выходит слабо. Когда я уже решаю задать вопрос, он внезапно выдает:

— Я ревную.

— А к Канто? — что за странный выверт, я не понимаю.

— Канто — житель поверхности. Тем более, что мы с ним и Кетайро, легкого ему пути, прошли слишком много вместе. Только плен и побег чего стоят. А мерфольк — чужой. Я не знаю, чего от него ожидать, я не могу быть уверен в том, то он не попытается нас вытеснить.

— Не думаю, что я ему сильно нужна. Да и вас я не променяю — мои чувства гораздо глубже, гораздо более проверенные. Сам же сказал, что мы через многое прошли вместе. Но его помощь — это возможность обойтись без привлечения посторонних. Если он хотя бы, — я быстро поймала мысль от змеелюда, — в половину талантлив как его знаменитые предки, то не использовать это — будет огромным упущением.

Эльф только легко целует меня в висок. С другой стороны, я могу его понять, достаточно оказалось только представить, как он идет к кому-то кроме меня. Сразу захотелось засветить промеж глаз. Нет уж! Мое!

Дженталь хмыкнул. Проклятие, слишком громко думаю. Мужчина вдруг улыбнулся:

— Меня успокаивает другое — спать ты всегда будешь в нашей постели. И этот хвостатый там не появится.

— Мне нравится, когда ты показываешь характер, — вырвалось раньше, чем я успела подумать.

— Ты еще успеешь прочувствовать все его грани. А пока — нам нужно уговорить чешуйчатого на помощь.

Я кивнула, коротко целуя эльфа в шею и опуская тот факт, что хвост мерфолька не чешуйчатый и гладкий, кожаный.

Вода в огромном аквариуме пугала и завораживала своей непроглядной темнотой. Ллахэ же пугал своей скоростью и непредсказуемостью — только мне показалось, что на дне мелькнуло более светлое пятно, как тут же я уже барахталась у бортика и отплевывалась от попавшей в рот воды. «Нырок» вышел неожиданным и не очень приятным — холодно, да еще и мокрая одежда к телу липнет.

— Я же говорил, что вы еще ко мне придете. Пусть и за помощью, — акульи глаза едва мерцали в полумраке.

— Ты уже знаешь?

— Конечно, — он подплыл ближе, буквально вжимая меня в плитку бортика. — Мертвые знают все. А запах смерти я ощутил даже отсюда.

Взгляд пугал. Внезапно вспомнилось, что у некросов весьма специфическое представление о нормальном и моральном, никогда не знаешь, какой финт он выдаст в этот раз. Ллахэ давил, словно надо мной нависла могильная плита.

— Я не буду помогать просто так…

— Что ты хочешь?

— О, маленькая госпожа решила перейти сразу к делу? — даже дыхание его казалось ледяным, пугающим, потусторонним, когда он не скрывал свою силу. — На эльфийской прародине, в том самом гроте есть источник темной энергии. В грот ведут подводные тоннели. Идеальное место силы. Мне нужно всего лишь, чтобы меня выпустили там. Хочу этот кусочек в своей владение. И обещаю не нападать. Первым. И даже буду готов помогать в дальнейшем, безвозмездно.

Знает, зараза, что без него никак, решил брать по полной. Но вариант выгодный. Очень. Да и остальным так будет спокойнее. Его соседа, пожалуй, тоже можно выпустить. Но сначала поговорить с ним, а то я только имя узнать за это время сподобилась. Надеюсь, он от одиночества умом не двинулся…

— Хорошо. Меня устраивает вариант в целом. Я обдумаю детали и приду снова, — я попыталась забраться на бортик, но мне не дали этого сделать.

— Уйдете просто так? — от шепота в затылок по спине побежали мурашки.

— А ты этого хочешь? — мысли метались, но просчитать его замысел не получалось.

— Да, — хватка становится совсем уж мертвой, голос мерфолька садится. — Маленькая госпожа теплая, живая. Она может меня согреть…

Каким образом у него получается выпутать меня из мокрого платья — я не понимаю, но одежда медузой уплывает на дно. Волна ледяной магии бьет по восприятию, причиняя боль и одновременно заставляя плыть от удовольствия. Дыхание вырывается из груди облаком пара, сознание очень быстро начинает уплывать…

Из воды меня выдергивают рывком. Запястье опаляет, я вижу не своими глазами, как Канто выносит меня из помещения. Дженталь остается там, его взгляд цепляется за Ллахэ. Сейчас главное, чтобы связь не прервалась, не потерять бы сознание:

— Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен сварить тебя прямо в твоем аквариуме? — я не вижу, но чувствую в его пальцах знакомое покалывание от пульсара.

— Не переживай, ушастый, скоро ты избавишься от моего общества. Что до ухи… У тебя есть другой мой собрат по искусству на примете?

— Можно просто немного «прогреть» воду электричеством. Тебе же, кажется, было холодно? — он разговаривает абсолютно светским тоном.

— Смело — ссорится с некросом, — хвостатый странно посмотрел на него.

— Боевой опыт позволяет. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Более чем.

Эльф вышел, хлопнув дверью, а картинка растворилась во мраке — я все-таки отключилась.

В коконе из одеял было душно, но все равно холодно. Такое ощущение, словно я до этого решила полежать сутки в ледяной луже, а теперь пыталась отогреться. меня усадили, вливая какое-то горчащее, но горячее варево. Стало немного легче, даже вышло приоткрыть глаза. Терпеть не могу болеть, сразу вспоминается детство.

— О чем ты думала? Даже дети по сказкам знают, что не стоит слушать речи морских обитателей про «согреть», потому что выпьют до суха и не моргнут.

— Канто, не начинай, — над ухом раздался голос эльфа. — В нашем случае мы просто столкнулись с не до конца обученным некросом, которому сила ударила в голову. Когда я повторно заходил к нему, он уже себя контролировал.

— Это у них профессиональная деформация такая? — мое горло…

— Пей, — мне снова пихнули кружку. — И говорить тебе сейчас нельзя. Саахаши и так на взводе, причитает, что тебя за пределы комнаты выпускать нельзя — или приключение найдешь, или болезнь со своим слабым иммунитетом подхватишь.

— Не думал, что наги настолько наседки. С другой стороны, воспитанием детей у них занимаются в основном мужчины.

У меня даже губы дернулись. Ну да. Просто у нагов вылупляются в основном мальчики, из которых на самотек не пускают только самых одаренных магически. Девочек же воспитывают с целым штабом нянек и воспитателей, их мало, их ценят. И отцов к ним подпускают только в случае редких даров и отсутствия вариантов среди женщин. В этом оба сообщества были схожи. Я вполне допускала, что гипер-опека со стороны змеелюда — это просто реализация родительского инстинкта, хотя бы и на человеке.