Он едва расслышал этот голос.

– Не рыпайтесь.

Кто-то схватил его за шиворот и упер колено в спину, уткнув носом в землю.

– Сэр, вы не пострадали?

Барб – сама практичность, что в одежде, что в прическе. Рори попытался сбросить ее с себя, и она еще сильнее прижала его коленом.

– Все хорошо, – ответил Воун, и Рори стало только хуже. – Это ничего. Так, мелкое недоразумение, верно, Рори?

Разумеется. Они же с детства знают друг друга. Они были друзьями.

– Тогда уходите, – попросила Барб.

Воун ушел, шурша подошвами сапог по грунтовой дороге, а Барб слезла с Рори и присела рядышком.

– Я не это имела в виду, когда просила мужаться, – сказала она. – Вот с таким поведением вы и останетесь на месте, если не хуже.

– Подумаешь, – сказал Рори.

– Вы же за пистолет схватились. Еще шаг – и я сейчас писала бы рапорт.

Рори опустил голову на сжатые кулаки и упер взгляд в землю. Сердце в груди бешено колотилось. Он помнил, как набросился на Воуна, как хотел побить его, покалечить, но за оружие-то не хватался… На такое он бы не пошел.

Барб положила руку ему на плечо:

– Соболезную по поводу брата, – сказала она. Эти слова ранили неожиданно сильно: в гневе Рори совсем забыл о Пите.

– Мы с Нейтом скоро оставим вас в покое, – пообещала, поднимаясь на ноги, Барб. – Потом, может, еще как-нибудь поработаем с вами. До встречи?

Рори слышал, как она ушла, не в силах пока двигаться. В бухте прогудел паром. Пора было идти на пирс. Придумать, как жить дальше, но пока что, прямо сейчас, у него просто не было сил. Хотелось просто лечь и смотреть в землю.

Открылась калитка, и кто-то подошел к нему.

– Вот, съешь.

Лидия присела рядом и протянула ему вупи-пай. Шоколадный шоколад в шоколаде.

– Я за фигурой слежу, – ответил Рори.

– Все равно съешь.

Рори перевернулся лицом кверху и сел. Разломил вупи-пай надвое, как печенье «Oreo», и принялся жевать, не ощущая сладости.

– Я поеду с тобой на материк, – сказала Лидия. – Помогу тебе там с делами.

– Я на службе.

– Пусть тебя подменят.

– Я уеду утром. Займусь Питом и делами на материке завтра.

– Зря ты мне не сказал. Зря ты не сказал, что все так плохо.

Рори поднялся, отряхивая брюки.

– А что бы ты сделала? – Лидия не ответила, и он добавил: – Ты бы поступила точно так же, как я. Никак. Зато теперь вина за то, что случилось, только на мне.

Он отправился на пирс. Паром уже зашел в порт, и редкие послеобеденные пассажиры сошли на берег. Зои помахала ему с палубы и сцепила у груди руки в форме сердечка. Рори заставил себя улыбнуться и проявить тепло, хотя в конце концов Зои, как и многим на острове, дела до него почти не было.

Паром быстро загрузился и снова отошел. Скатертью дорога, подумал Рори, провожая его взглядом из бухты. Барб скоро тоже отбудет, и остров почти полностью вернется к нормальной жизни. Какой бы эта жизнь ни была.

Кто-то подергал его за рукав, и Рори, опустив взгляд, увидел перед собой маленькую девочку, которая прибыла паромом чуть ранее.

– Моёзеное, – сказала она.

Оглядевшись, он заметил мать малышки – та стояла ярдах в пятнадцати и говорила с кем-то по телефону. Ну уж с этим-то он как-нибудь справится. Взяв девочку за руку, Рори повел ее к женщине. Ой, вы только гляньте, она побежала ему навстречу. Опомнилась. А взгляд-то у нее… Точно такой он видел на работе почти ежедневно. Люди с материка все никак не поймут, что если паром ушел, то до завтра его можно не ждать. Теперь эта мамашка закатит истерику.

– Не надо так паниковать, – сказал ей Рори.

Женщина, тяжело дыша, уперлась руками в колени. Будто марафон отмахала.

– Нашли Энни? – спросил Рори.

Она покачала головой.

– Найдется, – пообещал он.

Женщина пробормотала нечто неразборчивое.

– Что-что?

– Там труп, – повторила она.

Рори судорожно сглотнул. Достал пачку сигарет и вытряхнул одну, закурил. Лидия раньше гнала на него, чтобы бросил, но теперь-то какая разница?

– Как вас там, говорите? – спросил он.

– Эстер. Я гуляла у маяка. Недалеко от старого дома. Нож еще там.

– Маяк – частная собственность, к нему ходить нельзя. Если вас там застанут, вызовут меня. И мне придется с этим разбираться. Владельцы приезжают на лето, и в остальное время им дела до маяка нет, но лучше их не злить.

– Там труп, – повторила Эстер.

Только этого Рори не хватало. Особенно сейчас.

– Ага, вы уже сказали.

– Вам что, плевать?

– Не важно, плевать мне или нет, – совершенно честно ответил Рори. – Мне положено заняться тем, что вы там нашли. Это как с болью в груди: пока не припрет по-настоящему, к врачу лучше не ходить, а то возьмут в оборот. Они же такое воспринимают всерьез.

– Так и я не шучу.

Рори вскинул руки, сдаваясь. Ладно, это поможет отвлечься. К тому же полезно оказаться на месте первым. Люди заметят.

– Вы там, поди, наркошу видели, которого гнет от передоза, – сказал он. В памяти всплыл образ Пита, задохнувшегося с пеной у рта. Рори поспешил прогнать воспоминание. – И ему не хватит достоинства загнуться до моего прихода. А значит, придется по рации вызывать «Скорую». Только я пойду туда один, вы останетесь. Ясно вам? Не ходите за мной. Даже близко к маяку не подходите. – Он указал в сторону гостиницы Лидии. – Остановитесь там, и, если надо будет, я за вами приду.

– Тело в воде, а сейчас прилив, – сказала Эстер.

– Смоет – и ладно, скатертью дорога.

Рори не спеша подошел к машине, сел и уехал, даже небрежно помахав на прощание. На газ он нажал, только когда перевалил за холм и поехал к Малому Эфу.

Эстер ожидала от Рори другой реакции. Совсем другой. Она одернула себя, едва не спросив у Кейт, правда ли они наткнулись на мертвеца. Удержалась в последний миг. Она же знала, что видела труп, что подошла к нему проверить пульс, дотронулась до похожей на резиновую кожи, о чем надо будет предупредить полицию. Любой, кто хоть немного смотрит телевизор, знает, что трупы трогать нельзя.

Она подумала, не позвонить ли еще раз Моргану, но решила, что не стоит. Он же обещал сразу после работы арендовать машину и отправиться в Мэн, а потом на пароме с утра приехать на остров. Выслушав его рубленые фразы, Эстер как можно скорее нажала отбой. За прожитые вместе годы она усвоила, что ему надо дать время повариться в собственном гневе. К тому же она действительно на этот раз зашла далековато.