Нинель Панкратовна… Да, звучит весьма странно.

Повернула голову вправо, именно туда был устремлено восхищенный взгляд Нинель, чтобы посмотреть на этого самого Сашеньку. И растерялась в первую секунду, когда поняла, что Загорский на меня сморит через весь зал. Его серые глаза показались мне непроницаемыми. Он попросту пялился на меня. Пялился настолько откровенно, что Соня, сидящая рядом на стуле, заерзала, наблюдая за нами. Совсем не ожидала его тут встретить. К слову сказать, и восторга не испытывала. Что-то слишком часто мы стали встречаться. К тому же, вспомнив мое недавнее наваждение, к лицу подступил жар. Волна легко стыда поднялась вновь от моего маленького секрета. Мысленно предложила себе разумную идею: все забыть.

Пришлось кивнуть, и быстро отвернуться, так и не дождавшись ответного приветствия. Нинель, тем временем кому-то махнула рукой, призывая. Гадать даже не стоило. Я почти была уверенна, что призывала именно Загорского. У меня была минута, чтобы подготовится. Загорский подойдя к столику мужчинам руку пожал. Женщинам приветливо кивнул, задержав на мне взгляд чуть дольше. Объятий удостоилась только Нинель.

— Здравствуй, дорогая. Как всегда прекрасно выглядишь. Молодеешь и молодеешь, — рассыпался Загорский в комплементах.

— Спасибо, — распушила павлиний хвост женщина. Забыла об окружающих и, попросту ела глазами Загорского. Седина в бороду, бес в ребро. Верно, говорят. — А то записали меня тут в старушки.

Нинель озвучила свои мысли, с достаточным разочарованием.

— Кто посмел?

— Эта чертовка, порываться меня называть по имени и отчеству — ответила она, и даже указательным пальцем указала. А где же французкие манеры?

Загорский посмотрел на меня с прищуром. Мы снова столкнулись взглядами. Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы улыбка получилась воодушевленной.

— Алена Дмитриевна, просто слишком воспитанная, дорогая моя.

— Да? — наигранно удивилась женщина. — Милочка иногда нужно быть умной.

— Я учту, Нинель Панкратовна, — все-таки не удержалась и ответила на замечание.

За столом воцарилось молчание. Загорский приложил кулак ко рту, изображая покашливания. Голову даю на отсечение, но ее просто было смешно. Сама Нинель Панкратовна, одарила меня взглядом полным праведного гнева.

— Пойдем, потанцуем, мальчик мой, — в итоге сказала она.

— Хорошая идея, — согласился Александр Владимирович, предоставив любезно для дамы свой локоть.

— Аленка, ну ты даешь! — похвалила меня подруга, заливаясь смехом, как только парочка отошла на достаточное расстояние от нашего столика. — Откуда узнала ее Отчество?

— Гугл в помощь, — ответила я громко, ловя на себе косые взгляды. Не иначе, как рассматривали мою выходку оскорбительной в отношении женщины.

За столом снова защебетали.

— Нужно подышать воздухом, — сказала новому знакомому Вадиму, который все говорил о столице, об Англии, где жил со студенчества и лишь год назад вернулся в Россию, продолжать дело своих родителей. Говорил без подробностей, просто рассказывал о своем бизнесе, путешествиях и т. д. Отвечала редко, вежливо улыбалась. На самом деле Вадим порой сам торопился ответить на свои вопросы за меня. Пытался показать свою осведомленность чуть ли не во всех сферах жизни. У меня не хватало смелости его останавливать. Это выглядело мило и неуклюже. Мужчина пытался произвести на женскую половину впечатление. Что ему не совсем удавалось. Хотя внешне он был вполне симпатичным мужчиной и, как Соня успела шепнуть, с толстеньким кошельком. Меня его кошелек по большому счету волновал мало, как и он сам. Скорее всего, сегодня мы видимся первый и последний раз. К тому же я не могла весь вечер слушать только его, не имея возможности проронить ни слова. Такое внимание признаться утомляло. Спас меня звонок на мой мобильный. Звонила баб Маша и на ее звонок не ответить я никак не могла. Не хотела волновать старушку. Извинившись, я приподнялась из-за стола, как мужчина привстал со своего места. Хорошие манеры — не снобизм. Отметила я про себя. Мужчине же лучезарно улыбнулась, поблагодарив. Обрадовалась, когда он за мной не увязался. Никакой веранды или террасы в ресторане не было, чтобы спокойно и без лишнего шума поговорить. Пришлось выйти в холл, с панорамными окнами. Тут же ощутила прохладу. Обняла себя руками. Встретившийся мне на пути сотрудник охраны, попросил не курить. Показал, как правильно открыть окно, если понадобиться. Сюда доходила музыка из зала. Слышны были голоса. Кроме меня не было никого. Подошла к окну. За ним раскинулся осенний сад. Надо же, середина октября, а сад все еще полон цветов. Предпочтительно роз. Самых разных цветов и сортов. От карликовых до больших. Набрала баб Машу. Наш разговор длился не больше пяти минут, прежде чем мое одиночество нарушили. Благо, что к этому времени телефонная беседа была закончена. Я пообещала перезвонить, как только буду дома.

— Добрый вечер, Алена!

От неожиданности, обернулась, через плечо, глянув на мужчину. Черт возьми!

— Напугали, — ответила я, отвернувшись. Снова устремив свой взгляд на сад, который перестал меня волновать в одно мгновение.

— Я снова такой страшный? — очевидно, заметив мое легкое недовольство, решил немного пошутить. Больше походило на откровенную насмешку надо мной. А я злилась. Злилась и была смущена. На себя. На него. Потому что попросту путалась в эмоциях, когда он был рядом. Именно он. Хотелось чувствовать уверенность. Передо мной всего лишь мой коллега, но я терялась и волновалась.

Сделав глубокий вздох, расправила плечи и повернулась к Загорскому. Он остановился неподалеку, стоял, сунув руки в карманы брюк, и без стеснения снова меня разглядывал, с насмешкой.

— Вы снова на комплимент напрашиваетесь? — не собираясь разделять его юмор, спросила, с легким ехидством. Улыбаться, к слову, тоже не торопилась. Совершенно не к месту отмечая, что мужчина себя чувствовал вольготно, в отличие от остальных, собравшихся здесь мужчин. За все проведенное тут время я не встретила ни одного представителя мужского пола без бабочки-галстука или шейного платка. Загорский и тут отличился. У него отсутствовало и то и другое. Расстегнутый ворот белой рубашки на две пуговицы. При этом это нисколько не портило общего впечатления от его черного, элегантного и стильного костюма. Придавало какой-то дерзости.

— Сегодня комплементы только для Вас, — поднял он руки в примирительном жесте. — Отлично выглядите!

Комплемент приняла к сведению, но лужицей не растеклась, хоть слышать было, действительно, приятно.

— Банально, Александр Владимирович, — ответила, даже не пытаясь сделать вид, что удивлена.

— Зато искренне, — не стал он отказываться, согласившись с моими выводами, усмехнувшись.

Я смотрела на него, совершенно точно, понимая, о чем мне трещала Сонька. Он, безусловно, на женщин он производил тот самый положительный эффект, который производит мужчина на женщину, делая ей комплементы. Он наблюдал за мной. С какой-то даже задумчивостью, будто увидел перед собой забавную зверюшку. Опять же это злило. Вообще все злило.