В эти секунды они забыли обо всем, хохоча, улюлюкая и ежесекундно прыгая с объятиями друг к другу. О подручных Якоря, распивавших пиво на берегу и одновременно приглядывавших за дайверами. О Ягере и его сообщниках, которые могли оказаться на Капосе в любой миг. Даже о членах собственной команды, ютящихся сейчас на лодке в 200 метрах от подземелья. Забыли обо всем — были только золото и безумная, зашкаливавшая эйфория.

— Бро, — вдруг промямлил Рябко, когда гогочущий Ильин тискал его в очередной раз, — А ты, случаем, не в курсе, что это за такая подозрительная лампочка?

— Чего?

— А вон там. Неприятно моргает. Сразу я ее не заметил.

Ильин обернулся. Рябко имел в виду крохотный красный огонек, вспыхивавший короткими сигналами в основном помещении, между пирамидой торпед и штольней с выходом из подземной мини-базы. Прищурившись и посветив фонарем, Ильин не без труда разглядел прямоугольную пластиковую конструкцию, висевшую под потолком.

— Да фиг знает, — пожал он плечами. — Ну, какая-то лампочка. Это ж база нацистов, здесь куча лампочек. Военные все-таки, хоть и враги. Золото! — снова заорал Ильин и затряс Рябко. — Мы нашли! НАШЛИ!

Рябко поколебался, косясь на лампочку, но затем присоединился к песнопениям и пляскам и тоже бросился тискать и обнимать напарника:

— Мы миллионеры! Миллиардеры! Хрен-знает-что-неры! Ааа!

Но праздник продолжался недолго. Не больше пяти секунд. После чего где-то вдалеке послышался металлический лязг. Вдруг взвыла турбина генератора, и в помещениях подземной мини-базы, заставив дайверов присесть от неожиданности, вспыхнул свет. Это было так внезапно, резко и пугающе, что Ильин почувствовал онемевшее от страха сердце и кровь, отливающую от лица.

А потом раздались звуки, заставившие обоих содрогнуться от ужаса. Топот и шорканье ног о бетон и отражавшиеся от каменных стен яростные мужские голоса, что-то выкрикивавшие и не сулившие ничего хорошего.

И звуки приближались.

— Мы не одни! — смертельно бледнея, выдохнул Рябко. — Святой Иосиф, помоги!

Ильин выкатил на него круглые от ужаса глаза:

— Кто-кто?

— Святых много, наверняка есть и Иосиф, разве нет? Что делать? Что делать?!

— Валим!

Сжав в руке золотой слиток, Ильин бросился бежать. Как-то странно крякнув от страха, Рябко шумором выкатился за ним в основное помещение.

Звуки шагов и голоса приближались неумолимо — а благодаря эху казалось, что в бункере целая армия. Звуки доносились от той самой двери, расположенной напротив торпед, за которой открывался длинный коридор в неизвестность.

Паникуя, Ильин бросился было к штольне, чтобы прыгнуть в воду и удрать, но резко затормозил, осознав, что не сможет успеть нацепить баллоны — а без кислорода ему не пробраться через штольню, короткий тоннель и пещеру и не всплыть на поверхность. Резко развернувшись назад, лбом он налетел на Рябко.

— Твою мать! — истошно прорычал Ильин сквозь зубы, схватил Рябко за шиворот и дернул, увлекая за собой.

Они бросились к многотонной пирамиде из пилотируемых торпед. Гора из тяжелого подводного вооружения боевых пловцов третьего рейха, аккуратно сложенного на залитом бетоном полу, тянулась на 5–6 метров вдоль стены и возвышалась вверх на две метра — верхние торпеды почти касались лебедки с креплением, предназначенных для транспортировки торпед к штольне и их погрузке в воду.

— Сюда! — зашипел Ильин и первым юркнул за торпеды.

Они оказались в самом углу основного помещения мини-базы, зажатые между каменной стеной, высеченной в скале, и мощными колбасами торпед. Ильин затолкал Рябко в угол и присел сам, вжавшись спиной в холодные корпуса орудий.

Звуки шагов были совсем рядом. Люди обменивались обрывочными фразами, и до слуха Ильина доносились теперь отдельные слова — он расслышал чье-то зычное «…На андреевский флаг».

И вдруг на стене, у которой притихли перепуганные на смерть Рябко и Ильин, сжимавший золотой слиток, задергались огромные тени. В помещение быстро ворвались несколько человек.

— Где они? — голос показался Ильину знакомым.

— Никого нет!

— Вехтэ, хранилище проверь!

Топот, скрип двери.

— Никого!

— Б… дь!

— Может, ложное срабатывание? Так бывало же!

— Ты дебил? — зарычал знакомый голос. Ильин вдруг узнал зычный говор. Это был здоровенный детина Варт, он же Иван Иваныч, собственной персоной. — Около мыса появилась эта гребаная лодка, потом сработала сигналка, и у тебя мозгов хватает сказать «ложное срабатывание»? С такими арийцами, как ты, и унтерменши не…!

— Погоди! — перебил его кто-то. В возбужденном голосе Ильин признал Мердера, которому совсем недавно разбил лицо флаконом с химсредством. — Хранилище закрыто же было!

— Ага! — злорадно воскликнул Варт. — Суки там!

Затопали ноги. Ильин вытянул шею, и вдруг перед глазами вспыхнула полоска света — просвет между горизонтально уложенными торпедами. В эту щель он различил спины врагов, скрывшихся за монолитной железной дверью с вентилем, ведущей в хранилище с золотом.

— Валим! — еле слышно шепнул Ильин Рябко, вскочил и метнулся к спасительной двери в коридор. Но тут же отпрянул и метнулся вниз, потому что в ушах взорвался топот, и из хранилища выскочил один из людей Варта.

— Неужели свалили? Суки! — неистовствовал он. Как сообразил Ильин, это был Вехтэ. Тот самый подонок, который спалил в море его «Бланко». — Погоди! Варт, сюда! Смотри, что там!

Затопали ноги. Благодаря эху звуки отражались от стен и били Ильину по барабанным перепонкам — казалось, что совсем рядом топают гиганты-великаны. Ильин склонился, заглядывая в щель, и ужаснулся. Все трое бежали к штольне.

Акваланги! Они с Рябко скинули баллоны, маски и ласты около штольни — едва ли не на самом виду. И теперь хозяева бункера, убивавшие и за меньшее, нашли следы их пребывания здесь. Ильин похолодел и закатил глаза, мысленно ужасаясь, что будет теперь.

Через несколько секунд троица убийц перестанет пялится на баллоны и возьмется за прочесывание бункера всерьез. А кроме хранилища, здесь было лишь одно место, где можно затаиться — простенок за торпедами.

Или сейчас, или никогда.

— Валим! — выдохнул он в ухо Рябко, вскочил и со всех сил рванул к двери в коридор. Рябко взвизгнул и зашуршал босыми ступнями следом.

— Вот они! — проорал Варт. Грохнул выстрел, благодаря эху показавшийся самым оглушительным в мире громом. На бегу Ильин вжал голову в плечи и буквально впрыгнул в дверь. Тяжело дыша и пыхтя, он со всех ног помчался по коридору.

Со стороны штольни заревели разъяренные голоса, сразу же прогрохотали еще два выстрела. Ильин понятия не имел, бежит ли Рябко за ним, и сообразил, что они все еще вместе, когда в ухе заверещало его паническое: