Он говорил так, как я никогда раньше не слышала: весело, задорно… его драконий язык ласкал слух. Спокойный, довольный собой, красивый и осознающий это, он сидел, закинув ногу на ногу, его пальцы медленно поглаживали вышивку на обивке кресла.

Я очнулась, когда Фрейда вдруг щелкнула пальцами.

Он не смотрел на меня, даже когда я приблизилась к его креслу с кофейником.

Как я выглядела?

Как человек, которого меня учили игнорировать.

Только теперь это не так мило.

Я могла бы схватить его за волосы, ударить его по лицу. Я могла бы сорвать чепец и отхлестать его им по щекам…

Только когда дрожащими пальцами я слишком резко подняла носик кофейника и немного кофе расплескалось на маленькое блюдце, Ли поднял глаза. На его лице застыла скука, разбавленная легким любопытством, словно оплошность служанки не беспокоила и не интересовала его, лишь слегка удивила…

И тут наши взгляды встретились.

Это момент, которого я ждала и одновременно страшилась с тех пор, как взяла на себя эту дурацкую миссию – внедриться в ряды восстановленных в своих правах драконорожденных из Серых Клеверов. Я не предполагала, что это произойдет на глазах у Фрейды Бассилеон.

Но Ли много лет тренировался сохранять бесстрастность. После вспышки узнавания его лицо мгновенно сделалось спокойным. Точно так же, как это случалось на уроках, в течение последних десяти лет, когда учителя рассказывали о Дворцовом дне, а Ли притворялся, что он никто и ничего не чувствует.

– Прошу прощения, – сказала Фрейда на драконьем языке, – персонал еще до конца не обучен. Большую часть моих слуг пришлось оставить в Васке.

Очевидно, она приписала нашу паузу пролитому кофе. Прищурившись, она внимательно смотрела не на меня, а на Ли. Словно хотела оценить его реакцию в этот неловкий момент.

Ли улыбнулся ей своей безупречной улыбкой. Увидев это, я ощутила, как сердце ухнуло вниз; мы все еще стояли так близко, что могли коснуться друг друга.

– О, не извиняйся, – сказал он Фрейде, махнув рукой. – Ничего страшного, – добавил он, обращаясь ко мне на каллийском, его голос звучал вежливо и слегка безразлично. – Как тебя зовут?

Именно таким тоном его отец говорил с жителями из Холбина во время поборов.

Я так разволновалась, что ухватилась за знакомый сценарий. Он неплохо подходил для того, чтобы дать Ли необходимую информацию.

– Эбигейл, мой господин, – ответила я, делая реверанс с кофейником в руках.

Ли все еще улыбался, но при виде реверанса удивленно захлопал глазами.

– Приятно познакомиться, Эбигейл. Я слышу акцент горцев?

– Да, милорд, я из Торнхэма.

Ли поднял кубок, чтобы выпить за меня.

– За Эбигейл из Торнхэма, – пробормотал он, – из гор.

Румянец залил мою шею, когда я снова сделала реверанс и удалилась к дверям. Отсюда я без помех могла наблюдать за Фрейдой, изучавшей Ли поверх своей чашки с некоторой долей признательности, и Ли, странно побледневшим, когда он снова обернулся к ней со своей самой яркой улыбкой.

– На чем мы остановились? – говорит он, взмахнув рукой, словно отгораживаясь от всего остального в этой комнате, кроме Фрейды.

Но никто из них не смог вспомнить, потому что дверь в гостиную распахнулась: и на пороге, задрав нос, появилась Бетсуна:

– К вашему Божественному Высочеству еще один гость.

Поморщившись, Фрейда обернулась к ней:

– Бетсуна, я же сказала тебе не беспокоить меня…

Бетсуна многозначительно вскинула бровь. Из-за ее спины, весело ухмыляясь, вышел Иксион.

– Милорд Иксион, – произнесла Фрейда. Ли напрягся.

– Я не знал, что ты желаешь побыть наедине с кузеном Лео, – сказал Иксион, с любопытством взглянув на Фрейду и Ли.

– Вовсе нет, – откликнулась Фрейда. – По правде говоря, мы обсуждали… предстоящее празднование твоей победы.

Настороженная улыбка Иксиона смягчилась.

– Ты не хочешь, чтобы я помог его спланировать?

– Никогда не стоит планировать свой собственный праздник, – ответила Фрейда.

Иксион наклонился, чтобы поцеловать Фрейду, и принцесса, улыбаясь, подставила ему щеку.

– Мой суженый такой робкий, – с напускным весельем сказала она Ли.

– А когда будет объявлено о помолвке? – вскинув брови, поинтересовался Ли, глядя на принцессу и Иксиона.

– Мы думали сделать это на праздновании. Было бы хорошо, если бы все было улажено к следующему саммиту Лиги.

Судя по всему, она имела в виду Медеанскую Лигу. Темой обсуждения на весеннем саммите, без сомнения, станет бассилеанская экспансия в Каллиполисе, и позиции Фрейды сильно упрочатся, если до этого времени она сумеет подтвердить легитимность своей власти. Помимо всего прочего, меня впечатлила способность принцессы к стратегическому мышлению.

Иксион опустился в кресло рядом с Ли.

– Какое разочарование доставил сегодня твой приятель из Хаймаркета!

Губы Ли сложились в тонкую линию.

– Думаю, оставить всех побежденных Стражников для празднования своей Победы. Я бы хотел, чтобы они маршировали перед нами в знак уважения, а потом, возможно, мы могли бы принести их в жертву? Или их можно раздать в качестве призов. Я пока еще не решил. От драконов, естественно, избавятся, как только они дадут потомство.

Спина Ли напряглась, костяшки пальцев побелели на блюдце. Фрейда откашлялась:

– Я слышала, что драконорожденные из Нового Питоса благополучно прибыли на речных баржах и будут присутствовать на сегодняшнем пиру.

Иксион проигнорировал ее попытку сменить тему.

– А в идеале к тому времени мы должны захватить Первую Наездницу. Она станет почетным призом. Парсиваль сказал, у него есть зацепка, так что, возможно, он доставит ее вовремя…

Он развернулся и уставился прямо на меня.

– Ты собираешься просто стоять там? – спросил он на каллийском.

Мои руки снова задрожали, и я шагнула. Ли исподлобья смотрел на свою чашку. Фрейда внимательно наблюдала за Иксионом, над ее бровью залегла морщинка. Я наливала кофе с отчетливым ощущением, что Иксион смотрел прямо на меня.

Он смотрел, потому что я показалась ему знакомой?

До этого мы видели друг друга лицом к лицу, без шлемов, всего один раз, на Арке Путника, когда я возвращала тело Джулии. И то на расстоянии. После того как Горан не узнал меня при встрече, я не сомневалась, что Иксион тоже не узнает меня. Теперь я гадала, не ошиблась ли я.

– Это крепостная из Неархолла? – спросил Иксион у Фрейды.

– Она моя служанка, – отрывисто ответила Фрейда.

Иксион расхохотался.

– Верно, – сказал он. – Но, видишь ли, она все равно принадлежит мне.

Вскинув бровь, он взглянул на Ли, словно желая, чтобы тот поддержал шутку, которую, по его мнению, Фрейда не оценит, но Ли лишь слегка скривился. Иксион вздохнул:

– Ни у кого здесь нет чувства юмора. Как тебя зовут? – спрашивает он меня на каллийском.

Мое лицо пылало от стыда и ярости; на мгновение у меня мелькнула паническая мысль, что